Хранитель чаек

Она взмахнула руками и бросилась прочь.

Джия сползла по ткани шатра и уставилась в небо.

Гедда солгала. Джия отправилась в Морской щит, чтобы спасти Айяну. Она дала кровавую клятву принцессе только ради спасения сестры. Потому что Гедда сказала, что Альшарс требует выдать Айяну. Айяну, которой никогда не было у Гедды… И пока Джия терзалась необходимостью предать мужчину, которого любила, пока рисковала всем, сестра жила у Альшарса. И тот её не обижал…

Волна горечи поднялась и нахлынула, затопив княжну с головой.

Если бы она знала… Если бы…

Не было бы ничего. И сейчас бы Ларан не вступил в безнадёжный поединок. И сейчас бы…

Джия сморгнула непрошенные слёзы и встала. Спасаться больше не имело смысла. Она развернулась и пошла по направлению к арене. Что ж, не самый плохой конец — умереть рядом с любимым. Уж точно лучше, чем жить без него.

Но почему Альшарс пощадил Айяну?

Джию — понятно. Джию требовала Гедда. И Альшарс сразу отдал девушку сестре, даже не взглянув на свою пленницу. Зачем Альшарсу Айяна? Почему Ледяной Змей спас девочку?

Пожалел, потому что маленькая? Джия едва не рассмеялась с горечью. Были более маленькие, убитые в тот день. Когда кровавые всадники вырезают чей-либо род, они исполняют своё дело качественно. Знают: если подрастёт вчерашний ребёнок, то станет мстить. Поэтому убивают всех, невзирая на возраст.

Но Альшарс пощадил Айяну. Одну лишь Айяну…

Ей хотелось закричать. Завыть громко и пронзительно.

И внезапно она поняла: почему.

Догадка ошеломила. Джия замотала головой, отгоняя её, как наваждение. Когда на свет появилась Айяна, Джие было уже шесть лет. И вот теперь некоторые факты, которые тогда не удивляли её, а потом она их забыла, легли, как стрела на тетиву.

Глава 29 Дверь в море

«Будь проклята вся эта магия», — устало подумал Ларан.

Слишком не понятная, слишком запутанная. Магия крови — это одно, медвежья — это иное, магия моря — это вообще не о том, о чем все остальные. К тому же почти ничего обо всём этом было не известно, почти всё затерялось в веках. Как объяснить, что магия крови защищает своего короля, а магия моря — нет? Альшарса может убить лишь Ларан, а Ларана — любой встречный. И лунный меч ещё… Все эти древние артефакты бесили герцога.

Другое дело — бон. Если всё рассчитать точно, то бон можно натянуть в любом месте, и цепная система везде будет действовать одинаково, независимо от того Солёные ли это острова, или устье Шуга, или красные реки…

Ларан уклонился от пламени и снова отступил.

Любая ветряная или водяная мельница намного лучше всех этих древних фокусов.

Внезапно Альшарс остановился.

— Ты забыл мне сказать, — низким тяжёлым голосом заметил Кровавый король на языке Элэйсдэйра, — что меч пьёт магические силы.

Ларан впервые слышал, как Альшарс говорит на чужом для него языке. И герцогу это не понравилось. Чисто, без малейшего акцента. Без присвиста, посвиста, цоканья или шепелявленья, обычных для всадников.

— Забыл, — покаялся герцог, улыбаясь. — Где ты так хорошо научился говорить?

Огненный меч в руке Альшарса погас. Король усмехнулся.

— Ответ тебе не понравится, Ларан, герцог Морского щита, — лениво бросил он.

Король повернулся к одному из ближних и протянул руку. Тот с поклоном вложил в неё свою саблю. Альшарс бросил её Ларану.

— Не дерусь с безоружными, — повторил Ледяной Змей, а затем жутко ухмыльнулся: — Я их просто убиваю.

«Она уже должна была найти коня», — подумал Ларан, ловя рукоять сабли.

Его порадовало, что огненный меч тоже пьёт силы из своего обладателя. Было бы ужасно несправедливо, если бы так поступал только дождевой. И лунный. Про остальные Ларан совсем ничего не знал.

Первым же скользящим ударом острого металла Альшарс рассёк герцогу плечо.

— Ты можешь сдаться, — предложил кровавый король.

Ларан рассмеялся, змеёй уходя от следующего удара, а затем сделал подсечку и попытался разрезать противнику бедро. Не удалось.

— Как-нибудь обойдусь, уж не обижайся. Прошлый опыт в плену мне не понравился.

— Ты был у сестры, — заметил Альшарс. — У меня всё будет иначе. Я даже верну тебе Джию. Дам коня. Шатёр. Рабов. Будешь гостем.

«Отличный план, — мысленно фыркнул Ларан. — Племенной жеребец и кобыла, способная родить и вырастить будущих морских герцогов. Ручных морских герцогов».

— Я подумаю, — улыбнулся он и ринулся в атаку.

В ногу, в голову, в бедро, в шею и снова в бедро, и все отбиты так же молниеносно.

«Ты умнее свих родичей. Им кровожадность и жестокость мешали работать мозгами. У тебя нет этой жажды и нет жалости. Есть цель, все остальное — лишь служит ей. Ты страшнее их».

Ларан замер, чувствуя, как сбивается дыхание. Лицо и грудь покрылись потом, и как-то особенно остро ощущалось то недолеченное место, где ещё недавно торчал арбалетный болт.

Альшарс тоже застыл, внимательно разглядывая врага.

«Он не хочет меня убивать. Он хочет меня обезвредить и использовать», — подумал Ларан, и его замутило.

— Брат мой, — вдруг раздался низкий красивый женский голос с теми переливами, которыми обладает лишь редкое контральто. — Оставь в покое моего любовника и взгляни на меня. Я пришла тебя убивать.

Альшарс медленно обернулся.

— Женщина, ты сошла с ума?

Гедда невесело рассмеялась.

— Всего один раз, братик, всего один раз. Но людям нашего положения и одного раза хватит, не так ли?

Одетая в боевые одежды, она шла лёгким скользящим шагом и сабли в её руках сверкали точно крылья. Сейчас принцесса казалась Ларану почти прекрасной. Он увидел за её спиной невозмутимое лицо Юдарда в толпе и всё понял.

«А ты хитрее, братец, чем я думал».

Альшарс обернулся к герцогу, скривил губы в ухмылке.

— Подожди меня. Мы продолжим чуть позже.

А затем шагнул навстречу сестре.

Ларан отступил к королевскому помосту, сел, поместив саблю меж ног и опершись на неё, привалился головой к доскам и закрыл глаза. У него появилось время. То время, которого так не хватало, чтобы составить новый план, хоть в чём-то лучше прежнего плана самоубиться об Альшарса. Джия должна уже скакать вне шатров, и теперь у неё гораздо больше времени, а, значит, она спасена. Оставалось по возможности спасти себя и весь Элэйсдэйр.