Хранитель Времени

— Хуже. Это сложно объяснить, я в свое время горы запрещенных манускриптов проштудировал на эту тему… Но если в двух словах — при длительном нахождении объекта вне своего времени нарушаются временные связи, смещаются энергетические потоки…

— А нормальным языком? — перебила я.

— В лучшем случае просто изменится история. В худшем — настоящее как бы смешается с прошлым и будущим, а это повлечет за собой конец света!

— Нам всем хана, — подвела я неутешительный итог.

— Да, но это еще не все.

Меня аж затрясло:

— Да что еще-то?!

— Энергетический выброс получился вдвое сильнее, так как через временной портал прошло два объекта. У магов больше шансов нас засечь. Тем более что энергетический след у этой девушки другой, более-менее подкованный в этом вопросе колдун мигом сообразит, в чем дело.

— Эйв, я тебя ненавижу, — честно призналась я. — Сколько у нас времени?

— До чего?

— До того, как этот мир рухнет, балда!

— Не больше месяца. Даже, наверное, намного меньше. Сразу, конечно, процесс разрушения не запустится… Да и возможно, вообще не запустится! От тех обрывочных клочков древних знаний, которые мне удалось добыть, проку немного!

— А если все-таки запустится?! — наступала я. — Нет, ну я чего только не вытворяла, но чтоб такооооое!.. Ты же, придурок, по своей прихоти погубишь всех к чертям собачьим!

— Не переживай, время пока есть, разберемся уж как-нибудь.

— Расскажи тогда сначала, как это вообще у тебя получилось — девицу сюда приволочь!

Эйвальд вздохнул и начал каяться.

Была тихая летняя ночь. Светлана ковыляла в жутко неудобных туфлях на высоченной шпильке по темной улице.

— Вот козлы! Опять все фонари побили! — сквозь зубы процедила она, достала телефон и принялась подсвечивать им дорогу.

День не задался с самого утра. Начать хотя бы с того, что жутко дорогая краска для волос, судя по всему, оказалась подделкой и окрасила ее не в иссиня-черный цвет «воронова крыла» (как было написано на упаковке), а просто в синий! И ничьим крылом там не пахло! Денег на другую не было. Пришлось идти на вечеринку как есть. Уникальный окрас напрочь распугал всех потенциальных кавалеров (даже основательно подвыпивших), так что провожатых не нашлось. Туфли сильно натерли и без того уставшие ноги, а пластырь она забыла взять… Сумочка порвалась, да так, что не зашьешь. На новый сарафанчик в шумной суматохе кто-то нечаянно пролил вино. А в довершение Светлана еще и умудрилась разругаться вдрызг со своей лучшей подругой Катькой! В общем, не день, а катастрофа локального характера!

— Не хватало еще, чтобы мобильник сперли, — вслух подумала она и все-таки убрала его в сумочку.

«До своего двора добралась, а тут уже каждый булыжник знакомый, и без подсветки дойду…»

И тут ей чуть ли не на голову свалился мужик.

И откуда только взялся? Неужто с крыши сиганул, Бэтмен фигов?!

Как и всякая молодая, привлекательная и, главное, здравомыслящая девушка, Светлана сразу поняла, что это не кто иной, как кровожадный маньяк, опрометчиво решивший покуситься на ее уже давно не девичью, но все же честь. А что у нас с маньяками делают? Правильно! Сумочкой их, сумочкой (все равно одна ручка уже оторвалась — не жалко)! Да по голове ему, паскуднику, чтоб дошло побыстрее! А еще и поорать можно! Может, какой-нибудь сосед сознательный еще и полицию вызвать сподобится. Под собственные вопли лупить маньяка оказалось куда занятнее. Криминальный элемент был окончательно деморализован и, пытаясь прикрыть от шквала хаотичных ударов самое ценное, начал проделывать какие-то странные манипуляции с непонятным предметом, который он, оказывается, все время держал в руках. Предмет издал неприятное гудение и выпустил тонкую струйку дыма. Незнакомец усмехнулся. А потом вдруг все расплылось, закружилось и как-то размазалось. Это все, что помнила Светлана.

А первым, что она увидела, придя в себя, был все тот же незадачливый маньяк, груда ржавого железа и рыжеволосая девица в довольно-таки странном наряде. Девица удивленно вытаращила глаза, что-то пронзительно закричала… и это стало последней каплей.

ГЛАВА 2

Пришелицу до поры до времени решено было поместить в одну из гостевых спален. Связывать не стали, чтоб не померла, чего доброго, со страху. А начнет все крушить — тем лучше. Чертов братец надолго запомнит, что не следует совать свой длинный нос куда не просят. Сказать по правде, я не переставала тешить себя надеждой на то, что все разрешится как-нибудь само собой. Ну вот полежит деваха часок-другой да испарится, будто и не было ее вовсе. А если нет… Об этом и думать не хотелось. Даже если все вышеизложенные Эйвальдом ужасы обойдут нас стороной, Ян убьет меня собственноручно. И все из-за этого экспериментатора-самоучки! Называть человека, безжалостно втравившего меня в такую авантюру, братом я отказывалась наотрез.

— Да что же это! Никак не соображу, что делать! — не вовремя подал голос этот… нехороший человек.

Я злобно рыкнула и отвернулась к окну. Темень непроглядная. А ведь сейчас я могла бы на балу выплясывать. Или крестиком вышивать. В свете последних событий рукоделие показалось мне не таким уж плохим занятием.

— Не знаю, как ты, а я собираюсь хорошенько надраться, — с мрачной решимостью сообщила я. — Ты со мной?

— Не думаю, что нам сейчас стоит…

— Стоит! — отрезала я. — Помирать — так с музыкой! Все равно хуже уже не будет, а так хоть погудим напоследок. Переоденусь только, а то потом в этом платье шею себе точно сверну.

Миссия была выполнена просто блестяще. Мы со всей ответственностью подошли к вышеозначенному занятию и надрались в такой драбадан, что слуги (те, что имели несчастье попасть в поле нашего зрения) трусливо обходили нас десятой дорогой.

— Виновата ли яааааа? Виновата ли яааааа?! — самозабвенно горланила я, в то время как Эйвальд с завидным упорством пытался подыграть мне на подручных средствах… конкретно сейчас в ход пошли ложки. И лупил он ими по столу. Получалось громко, но плохо. Вскоре его унылое постукивание, так портившее мое — несомненно! — мелодичное пение, мне надоело. С третьей попытки запрыгнув на длиннющий трапезный стол, я подобрала не особо чистую салфетку и запустила ею в брата со словами:

— Сударь! Вы испаскудили мою песню! Я вызываю вас на де… д… дуэль!

Салфетка цели не достигла, бесславно затерявшись где-то под столом, но это не суть.

Эйвальд перестал наконец терзать ложки и, сделав над собой усилие, задержал на мне мутный взгляд.

— Балда, — беззлобно ответил он. — Я ж из тебя паштет сделаю!

Я пригорюнилась: ведь и правда сделает! Или жульничать начнет, знаю я его. Эх, не везет мне с мужиками! Так и норовят укокошить!

Я сделала вялую попытку притопнуть ногой для пущего устрашения, но покачнулась, окончательно потеряла равновесие и шлепнулась задом в какое-то блюдо. Благо к тому времени уже опустевшее.

— Мухлевать будешь? — не обращая внимания на такие мелочи, подозрительно уточнила я.

— А как же!

— Тогдааааа… Нам нужен этот — как его? — секундант!

— Слуги разбежались, — сообщил Эйвальд, с трудом поднимаясь на ноги и пытаясь снять меня со стола. Я сниматься совсем не хотела. Хорошо мне было на столе, весело. Мысли носились хороводом, голова шла кругом и невыносимо хотелось петь.

— Виноватаааа ли яааааа?! — снова затянула я во весь голос.

— Виновата! — заявил братец.

— Это в чем же?

— В том, что я сейчас оглохну! Перестань орать дурниной!

— А… О! Слушай, Эйв, что я придуууумалааа! У нас же там эта валяется, синеголовая. Пошли знакомиться, а?

— Синеволосая… — машинально поправил родственник. — Что?!

— Вино, говорю, бери! — скомандовала я и слезла со стола вполне самостоятельно. Правда, уронив при этом многострадальное блюдо. Тьфу ты! Совсем про него забыла!

Кажется, братец от моей затеи враз протрезвел, но меня это не заботило.