Хранитель. Том 1
Шрифт:
«Как же больно… — причитала она. — И как же холодно! Почему этому неотёсанному чурбану надо было очнуться именно сейчас… Как же было удобно и тепло на его спинке…»
«Сама ты… Неотёсанная…» — успел подумать я, а затем мне открыли рот и влили что-то очень горькое. Напиток хоть и был отвратным на вкус, но подействовал почти мгновенно. Я прям чувствовал, как по телу расползается волна живительной энергии. Появились силы открыть глаза, вернулся слух. Я даже попытался встать, но был остановлен склонившейся надо мной Сариэль.
— Полежи,
— Аери! — крикнула травница. — Где, черт возьми, носилки?!
«Можно же потише?!.» — послышался очередной стон Винеи.
И вот тут я был с ней полностью согласен. Однако травница никак не отреагировала на это высказывание, будто совсем его и не слышала. Бросив тревожный взгляд себе за спину, она влила мне ещё какой-то эликсир и исчезла.
«Почему у этих зелий такой противный вкус? Будто кусок прелой травы в рот засунул…» — подумал я, приподнимаясь.
«Неужели он действительно ел траву?» — прыснула от смеха Винея.
Я повернул голову к ней, соображая, говорил ли я что-то в слух. Вроде бы нет… Но тогда…
«Ты ведь меня слышишь?» — подумал я, адресовав свой вопрос принцессе.
«Сфера сделала его ещё и тупым? Или он и раньше был таким, а я просто не замечала?» — размышляла Винея, приподнимаясь и переводя взгляд на меня. А вслух произнесла совсем другое:
— Конечно слышу, что за глупый вопрос?
Раздавшиеся со стороны одного из переулков звуки сражения, помешали мне ответить и отвлекли от невесёлых мыслей.
«Опять?.. Почему я не могу просто сдохнуть?» — подумал Винея с трудом поднимаясь на ноги.
— Думаю, шанс ещё представится, — ответил я, последовав её примеру.
Она перевела на меня настолько ошарашенный и непонимающий взгляд, что я невольно усмехнулся. Было забавно наблюдать за тем, как Винея пытается сообразить, что происходит. Как приходит осознание и глаза расширяются от ужаса.
— Нет! Нет! Неееет… — девушка даже замахала руками от возмущения.
«Сам в шоке», — подумал я в ответ.
Стенания принцессы по поводу неизбежного были отодвинуты на второй план, потому что в этот момент в переулке, ведущем к центру деревни, показались отблески.
Двое из них, кажется, Негннол и Сариэль, тащили носилки. А вот Аери и Телхар отбивались от небольшой группы незнакомых мне монстров. Завидев нас, стоящих посреди площади, травница начала ругаться на незнакомом мне языке. То, что это были именно ругательства я понял, взглянув на опустившую голову и покрасневшую принцессу.
— Они справятся там без нас, — сказала Сариэль, укладывая Винею на носилки. — Купол сильно ослабил тех монстров, которых не смог вытолкнуть за свои пределы.
— Посиди пока тут, — она указала мне на крыльцо. — Сейчас отнесём её в безопасное место, и я смогу заняться тобой.
Не было абсолютно никакого желания спорить, поэтому опустившись на ступени, я облокотился о стену и, закрыв глаза, погрузился в свои невесёлые размышления.
Глава 25
Растолкал
меня Аери, устало пристроившийся рядом на ступеньках.— А ты, оказывается, полон сюрпризов… — задумчиво проговорил он.
Я лишь неопределённо пожал плечами. Как-то комментировать всю эту ситуацию, пока не разберусь во всём сам, было бы глупо. Трактирщик меж тем, не дождавшись другой реакции, продолжил:
— Скажу тебе честно — я не верил, — он посмотрел мне в глаза. — Одно дело дать шанс, и совсем другое поверить, что этим шансом смогут воспользоваться. Прости, что сомневался. Надежда — это самое последнее, что может себе позволить разумный, оказавшийся в нашей ситуации. А поверить в то, что ты справишься — это всё равно, что понадеяться на возвращение прежней жизни.
— На самом деле, тебе не за что извиняться, Аери. Я ведь и правда не рассчитывал справиться с твоим заданием в ближайшее время… А уж о том, что смогу починить сферу, даже мысли не было. Мне ведь практически ничего не известно об этом мире. Всё случившееся — череда случайностей… И если уж быть совсем честным, то я не уверен, что смогу повторить, — я как-то неопределённо махнул рукой в сторону купола, накрывшего деревню, — вот это всё ещё раз.
Трактирщик немного помолчал, уставившись перед собой пустым взглядом, а потом достал из внутреннего кармана довольно необычную монетку и, закрутив её между пальцами, продолжил:
— Мы все, те кто ещё остался в этой деревне, по сути, давно уже мертвы. Не осталось в мире богов или магов способных вернуть нам прежний облик. Мы отчаялись. Попрятались в норы, стараясь сохранить хоть это жалкое подобие жизни. Надежда давно умерла для нас, — с каждым словом речь Аери становилась всё тише и тише, он будто погружался в воспоминания. — Самое страшное — это видеть, как затухают глаза твоих друзей и близких. Как вместо надежды в них появляется обречённость. Как им становится безразлично то, что когда-то составляло саму их суть… Дааа… — всё так же задумчиво протянул трактирщик, сжав монету в кулаке.
Я не спешил его прерывать, давая высказаться и наслаждаясь редкими в последнее время минутами относительной тишины и спокойствия.
— Мы все были мертвы… Но появился ты! — он вновь посмотрел мне в глаза. — И перевернул нашу жизнь с ног на голову!
Я даже немного напрягся, потому что по интонации в его голосе было непонятно, доволен трактирщик тем фактом, что я появился в его деревне или нет.
— Я вижу, как оживает Винея. В её глазах вновь можно увидеть блеск и решительность. И я бы на твоём месте не стал её обижать. Она ещё молода, но лучшей спутницы тебе не найти. Уж поверь старику, — с лукавой усмешкой подмигнул мне Аери.
— Ты не поверишь, но я слышал, как Сариэль договаривалась с Телхаром сходить в лес, чтобы набрать травы для новых зелий. А она, между прочим, не занималась этим уже лет двести точно…
— Надо будет сказать ей, что сбор трав вполне можно доверить и мне… — пробурчал я, успокаиваясь.
— Ты меняешь нашу жизнь, Лекс, — словно, не слыша меня, продолжал между тем Аери. — Мы ведь даже представить себе не могли, что ещё когда-нибудь выпадет шанс на равных противостоять и побеждать порождения Хаоса. Пока непонятно, к чему всё это нас приведёт, но лично от себя хочу сказать тебе, спасибо! — я молча пожал его протянутую руку. — Ты подарил мне надежду, что я не сдохну в одиночестве, забившись в дальний угол своей таверны.