Хранительница. Обратная сторона

– Нам всем действительно пришлось непросто. Невольно мой отец оставил нам очень много незавершенных дел.

– Не волнуйтесь, дорогая. Я позабочусь о вашей дочурке, – Леди Беатрис снова смотрела на Женю. – Милая, вне Конкордии никогда ни у кого не спрашивайте, к какому народу он принадлежит. Мы знаем, кто вы, только потому, что знали вашего деда, а вы его преемница. Незнакомцам таких вопросов не задают.

– Простите. Я это запомню – Женя радовалась, что Леди Беатрис отнеслась к ее глупости так снисходительно, но все равно была готова сквозь землю провалиться и старалась лишний раз ни на кого не смотреть.

Манодж радостно засмеялся.

– Ну вот и славно, все уладили. А теперь я отнесу наши документы на проверку, поскольку мы с Леди Беатрис иностранные граждане, потребуется немного времени.

Манодж ушел. Леди Беатрис поддерживала светскую беседу с родителями. Андрей с Максом отошли в сторонку и начали перешептываться, поглядывая на Женю. Девочка не знала, куда себя деть. Она прикусила губы и изо всех сил старалась справиться со своими чувствами: только что ей было весело от предстоящей поездки, а теперь – так стыдно и грустно расставаться с родителями. Неожиданно от пары юношей «откололся» Андрей, подошел к ней и задал вопрос прежде, чем к ним успел присоединиться Макс.

– Это правда, что ты ничего не знала? – он перешел на русский. Его глаза горели неподдельным интересом и любопытством. Жене стало совсем худо. Выглядеть глупо – одно дело. Выглядеть глупо в присутствии симпатичного парня – это уже гораздо серьезней.

– Да, правда, – упавшим голосом сказала она. – Дедушка решил, что мне лучше будет ничего не знать. А потом умер.

– Ох, извини, – в ореховых глазах Андрея было столько сочувствия, что Женя смутилась еще больше. – Но можешь быть уверена, теперь тебя ждет отличная поездка в отличной компании, правда, Макс? – Андрей кивнул другу, потом подмигнул Жене снова, и с молниеносной быстротой на его лице возникла обаятельнейшая улыбка. Женя невольно заулыбалась в ответ. Наверное, все не так плохо. Возможно, ее позор довольно быстро забудется. Может быть, они даже смогут подружиться.

Макс стоял молча. Внезапно Женя заметила то, что не бросилось в глаза с первого раза. Она решила проверить свою догадку.

– Ребят, а вы же уже были знакомы, да?

Макс кивнул, а Андрей снова расплылся в улыбке («Повезло же мне на улыбчивых людей!»):

– А то! Мы с Максом с детства дружим. Мы соседи, а родители работают вместе.

Их беседу прервал Манодж. Своей плавно-танцующей стремительной подходкой он быстро оказался рядом и пропел:

– Я вижу, вы подружитесь! Документы готовы, дорогие мои, пора отправляться в путь!

Мама сразу подбежала к Жене, а папа подхватил сумку дочери.

– Манодж, а могу я задать один вопрос прямо сейчас? – спросила Женя у Маноджа тихонько. Он с вежливой заинтересованностью посмотрел на девочку. – Очень надеюсь, что не допущу очередную бестактность. Ты сказал, что Леди Беатрис – правая рука бывшего Правителя. А почему он бывший? Что с ним случилось?

Вместо ответа Манодж посмотрел на родителей.

– Она не знает, – покачал папа головой.

– Эх, Юджин, задал ты нам работы! – громко вздохнул Манодж. – Поговорим об этом в поезде, девочка моя. Ты едешь в отдельном купе с Леди Беатрис, а мы с парнями по соседству – думаю, я найду минутку, чтобы тебе все рассказать, – и Манодж с улыбкой подхватил свои вещи и повел всю компанию к платформе на посадку.

Поезд отъехал, и мама уткнулась папе в грудь. Папа обнял жену.

– Ну почему, почему все так?! Нам нужно было лучше ее подготовить! Рассказать подробнее, – мамин голос звучал глухо.

– Надюш, ну ты же понимаешь, что мы мало что могли бы сделать, – ответил папа.

– Понимаю. И все равно, мы поступили подло по отношению к собственной дочери. Мы ужасные, ужасные родители, – мама начала плакать.

– Все будет хорошо. Она справится. Да, Женьке сейчас приходится тяжелее, чем нам. Но мы могли сделать только хуже. Мы же не относимся к Конкордии напрямую. Да и это могло навредить… Навредить расследованию.

– Да, я знаю, – отвечала мама, но не успокаивалась.

– Пойдем. Мало того, что Манодж привлекал к нашей компании повышенное внимание, так и сейчас на нас смотрит слишком много любопытных глаз. – И папа, придерживая жену за плечи, повел ее к выходу.

Глава 7

Первые несколько минут после отправления поезда Женя смотрела в окно. Она не обращала внимания на Леди Беатрис, которая размещала свои вещи. «Вот я и уехала из дома. Ненадолго, но совсем одна. Еду в чужой, незнакомый мир. С чужим, незнакомым человеком», – и Женя перевела взгляд на свою спутницу.

Леди Беатрис походила на королеву из древних сказаний: серебристые волосы, гордая осанка, духи с запахом моря – все работало на величественный образ. И ей, вроде как, не пристало путешествовать на поезде по просторам России, даже в самом комфортабельном купе. Самолет уж точно подошел бы ей больше, а лучше – любое магическое средство передвижения: дракон или, скажем, телепортация. Женя живо вообразила, как ее длинные светлые волосы красиво развеваются по ветру, пока Леди Беатрис летит, плотно обхватив сильное неведомое создание. «Интересно, а драконы где-нибудь водятся?» Но Леди Беатрис никоим образом не выказывала недовольства обстоятельствами и неудобствами. Перехватив Женин взгляд, она улыбнулась, кивнула головой и села напротив.

– Да, моя дорогая Евгения, нам придется ехать почти двое суток, – сказала Леди Беатрис, с мягкой сочувственной улыбкой, еще больше походя на королеву, величественную и гордую, – не самый удобный вариант, но зато у нас будет время, чтобы поговорить. Тем более, мы обнаружили, что вы совсем не в курсе, что творится в Конкордии.

Женя молча кивнула и выдавила из себя улыбку. Должно быть, Леди Беатрис приняла ее растерянный и задумчивый вид за недовольство таким способом передвижения.

– Позвольте мне переодеться, моя милая, а после я с удовольствием отвечу на ваши вопросы, – Леди Беатрис с огромным достоинством взяла небольшую сумку и вышла в дверь, расположенную сбоку. Женя могла только догадываться, что там находится туалет. В таких купе она еще не ездила.

Оставшись в одиночестве, Женя откинулась на подушку. Девочка чувствовала пустоту внутри себя – куда-то улетучились и радость, и предвкушение открытий, и все остальные эмоции. Нужно было, наверное, грустить, но не грустилось. Слишком много печали было в последнее время, больше в нее уже не помещалось. И радоваться тоже уже не получалось. Женя чувствовала себя никак – и это было отвратительно.

Евгения потянулась к своему рюкзачку и достала из него шкатулку. Провела пальцами по узорам. Она так часто смотрела на эту крышечку, что с закрытыми глазами могла бы нарисовать весь орнамент. Женя не считала ее своим талисманом, но верила, что шкатулка поддержит ее в трудную минуту – как и память о дедушке. В телефон лезть не хотелось – Оксанка начнет писать, увидев подругу онлайн, а что Женя сможет ей рассказать?

Она ведь сказала, что едет к родственникам, какой-то дедушкиной сестре. Но развивать тему и поддерживать эту легенду не хотелось. Женя спрятала шкатулку и отвернулась к стене.

Вернулась Леди Беатрис, переодевшись в мягкий, но очень элегантный брючный костюм. Туфли на каблуках она заменила на мягкую обувь. Женя поняла, что своей растянутой футболке с полинявшим Микки Маусом и дорожных шортах будет чувствовать себя по меньшей мере неловко рядом с этой элегантной дамой. Однако в джинсах и толстовке тоже было неудобно, и Жене пришлось переодеться.