Христос и Россия глазами «древних» греков
Шрифт:
После гибели Никия уцелевшие афиняне подверглись жестоким преследованиям победителей-сиракузян. «МНОЖЕСТВО АФИНЯН ПОГИБЛО В КАМЕНОЛОМНЯХ ОТ БОЛЕЗНЕЙ И СКВЕРНОЙ ПИЩИ: им давали в день две котилы ячменя и котилу воды, но немалое их число, — те, кто был похищен или выдавал себя за раба, — было продано. Их продавали в рабство и СТАВИЛИ НА ЛБУ КЛЕЙМО в виде лошади. Да, были и такие, кому вдобавок к неволе привелось терпеть еще и это. НО ДАЖЕ В ТАКОЙ КРАЙНОСТИ ИМ ПРИНОСИЛО ПОЛЬЗУ ЧУВСТВО СОБСТВЕННОГО ДОСТОИНСТВА И УМЕНИЕ СЕБЯ ДЕРЖАТЬ. Владельцы либо отпускали их на свободу, либо высоко ценили» [68], т. 2, с. 236.
Этот последний мотив нам тоже хорошо знаком из истории гонений на первых христиан.
Рис. 5.30. «Мученичество Святого Лаврентия». Фреска в римской церкви Санкта Санкторум. Якобы около 1278–1279 годов. Взято из [66], илл. 86.
Фукидид тоже подробно говорит о гонениях на афинян, сторонников Никия-Христа. «Первое время сиракузяне обращались с пленниками в каменоломнях жестоко. МНОЖЕСТВО ИХ содержалось в глубоком и тесном помещении. Сначала они страдали днем от палящих лучей солнца и от духоты (так как у них не было крыши над головой)… Скученные на узком пространстве, они были вынуждены тут же совершать все естественные отправления. К тому же трупы умерших от ран и болезней… валялись тут же, нагроможденные друг на друга, и потому стоял нестерпимый смрад. Кроме того, пленники страдали от голода и жажды. В течение 8 месяцев им ежедневно выдавали лишь по одной котиле воды и по 2 котилы хлеба… Затем сиракузяне всех остальных пленников, кроме афинян и сицилийских и италийских пленных, участвовавших в походе, продали в рабство» [84], с. 352.
Как мы теперь начинаем понимать, здесь «античные» Фукидид и Геродот описали гонения на первых христиан конца XII–XIII века н. э. Их преследуют всеми доступными средствами: убивают, продают в рабство, отправляют на каторжные работы, морят голодом и жаждой, клеймят раскаленным железом как скот и т. д. и т. п. Однако большинство христиан-афинян стоически переносит мучения, опираясь на свою веру в Христа.
Теперь перейдем к жизнеописанию известного афинянина Алкивиада. Оказывается, он в значительной степени является отражением апостола Иуды.
13. Афинянин Алкивиад — это иуда искариот
Алкивиад происходил из рода Алкмеонидов и был учеником Сократа-Христа
13.1. Плутарх о юности Алкивиада
Поскольку, как мы покажем, Алкивиад — по крайней мере, частичное отражение Иуды Искариота, то в результате мы познакомимся с интереснейшими сведениями об Иуде, которые отсутствуют в Евангелиях. Поэтому приведем некоторые дополнительные подробности из «античной биографии» Алкивиада, ярко освещающие образ евангельского Иуды, причем иногда с неожиданной стороны.
Плутарх говорит: «Род Алкивиада по отцовской линии восходит к Эврисаку, сыну Аякса, а со стороны матери — Диномахи, дочери Мегакла, ОН БЫЛ АЛКМЕОНИДОМ. ЕГО ОТЕЦ, КАИНИЙ, прославился в морском бою при Артемисии… Справедливо говорят, что РАСПОЛОЖЕНИЕ И ЛЮБОВЬ К НЕМУ СОКРАТА НЕМАЛО СПОСОБСТВОВАЛИ ЕГО СЛАВЕ; взять хотя бы Никия, Демосфена, Ламаха… знаменитых людей, современных Алкивиаду — даже имена их матерей неизвестны, что же касается Алкивиада, то мы знаем имя его кормилицы — лакедемонки Амиклы и его воспитателя Зопира…
Быть может, не стоит говорить о красоте Алкивиада, но она оставалась цветущей и в детстве, и в юношестве, и в зрелом возрасте, словом — всю его жизнь… Алкивиад, среди немногих других, имел это счастье благодаря своему ПРЕКРАСНОМУ СЛОЖЕНИЮ И ЗДОРОВЬЮ. ОН НЕМНОГО КАРТАВИЛ, и говорят, что даже это ему шло… Аристофан упоминает об этом его недостатке
в стихах…„КАРТАВЯ, то же повторял Алкивиад…“
И Архипп, насмехаясь над сыном Алкивиада, говорит: „он идет медленным шагом… и, чтобы казаться еще больше ПОХОЖИМ НА ОТЦА, КАРТАВИТ, голову склонивши на плечо“.
В его характере позже появились ПРОТИВОРЕЧИЯ И ВНЕЗАПНЫЕ КОЛЕБАНИЯ… Из всех тех сильных и пылких страстей, которым была подвержена его душа, самой пылкой было ЧЕСТОЛЮБИЕ И СТРЕМЛЕНИЕ К ПЕРВЕНСТВУ во всем, как это видно из рассказов о ЕГО ДЕТСТВЕ. Однажды он боролся; чувствуя, что противник его одолевает, АЛКИВИАД… ПРОТЯНУЛ КО РТУ РУКИ ПОБЕЖДАЮЩЕГО И ЧУТЬ НЕ ПРОКУСИЛ ИХ НАСКВОЗЬ. Тот отпустил его, говоря: „Ты, Алкивиад, кусаешься, совершенно как женщины“. „Вовсе нет, — возразил последний, — как львы“…
Алкивиад, будучи ребенком, убежал из дома к некоему Демократу, ОДНОМУ ИЗ СВОИХ ЛЮБОВНИКОВ… Антифонт рассказывает еще, что Алкивиад убил ударом дубины одного из сопровождавших его рабов в палестре Сибиртия…
Многие из благородных окружали Алкивиада, ухаживая за ним, но все они очевидно восторгались его ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЙ КРАСОТОЙ, в то время как ЛЮБОВЬ СОКРАТА СЛУЖИТ ВАЖНЫМ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ ДОБРОДЕТЕЛИ И ТАЛАНТА ЮНОШИ. Сократ видел эти черты как бы просвечивающими сквозь его красоту и боялся опасностей, заключавшихся в богатстве, аристократическом происхождении… только Сократ мог защитить его, спасти от гибели и помешать тому, чтобы растение погибло в цвету» [69], с. 335–337.
И далее: «Сначала Алкивиад, ИЗНЕЖЕННЫЙ И ОКРУЖЕННЫЙ ЛЬСТЕЦАМИ… не внимал тому, кто его наставлял и воспитывал, но все-таки благодаря своей природной одаренности он распознал Сократа И СБЛИЗИЛСЯ С НИМ, порвав с богатыми и знатными поклонниками. Вскоре СДЕЛАВШИСЬ ЕГО ДРУГОМ, Алкивиад охотно слушал речи того, кто не стремился к малодушным любовным наслаждениям…
Он считал, что он обязан встречей с Сократом БОГАМ…
Презирая самого себя, ВОСХИЩАЯСЬ СОКРАТОМ, с любовью принимая его благосклонность, испытывая УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ ПЕРЕД ЕГО ДОБРОДЕТЕЛЯМИ, он незаметно приобрел ответную любовь, так что все удивлялись, видя, КАК ОН УЖИНАЕТ ВМЕСТЕ С СОКРАТОМ, занимается с ним борьбой и живет в одной палатке…
Любовь Сократа, хотя и вынужденная бороться с любовью многих могущественных соперников, иногда все же покоряла Алкивиада; благодаря врожденной одаренности речи Сократа хватали его за сердце и вызывали слезы, но когда он поддавался льстецам, соблазнявшим его множеством наслаждений, ускользал от Сократа и, находясь в бегах, был преследуем тем, кого одного только он боялся и стыдился… Клеант говорил, что Сократ удерживает своего любимца только за уши, в то время как другие возлюбленные пользуются многими слабыми местами в его теле, недоступными для Сократа; Алкивиад же был, НЕСОМНЕННО, ПОДАТЛИВ К НАСЛАЖДЕНИЯМ — СЛОВА ФУКИДИДА О ЕГО КРАЙНЕЙ РАСПУЩЕННОСТИ подтверждают это подозрение. Но развращавшие его действовали особенно на ПРИСУЩЕЕ ЕМУ ЧЕСТОЛЮБИЕ И ТЩЕСЛАВИЕ…
Алкивиад, изнеженный, преисполненный гордости, под влиянием речей Сократа, когда последнему удавалось его поймать, много раз сжимался… становясь и робким и скромным…
Еще будучи подростком, он принимал участие в экспедиции против Потидеи, жил в одной палатке с Сократом и стоял рядом с ним в боях. В одной жаркой схватке они оба отличились; Алкивиад был ранен; Сократ прикрыл его, защитил и спас ему, на виду у всех, жизнь и оружие» [69], с. 338–340.
Плутарх продолжает: «Гиппарета была примерной и любящей мужа женщиной, но Алкивиад оскорблял жену своими связями с иностранными и городскими гетерами. Она ушла из дома… Алкивиад не был озабочен этим и продолжал свою распущенную жизнь… Алкивиад в дополнение ко всему обладал блестящим красноречием… Конные заводы Алкивиада прославились также большим количеством колесниц… Клевета и коварство дали повод еще больше говорить о честолюбии Алкивиада» [69], с. 341–343.