Хризолитовый огонь
Шрифт:
– Да эта новенькая. Рыжая.
– И что же она делает?
– Смотрит на тебя.
– Не надо врать, Ленечка, – вмешалась Нора. – Всем давно известно, что смотрит она только на тебя.
– Надеюсь, – вздохнул Леонид, – рано или поздно кто-нибудь расскажет ей, что я за тип.
– И это подогреет ее интерес.
– Думаю, – сказал Герман с набитым ртом, – к настоящему моменту ей уже рассказали о тебе такое, чего ты сам о себе не знаешь, мой король.
Мой король…
Да, так. Король и друид. Их удивительная дружба имела мифологическую подоплеку, и оба как нельзя лучше соответствовали этим ролям. Солнечный герой Леонид, после смерти отца унаследовавший
– И все же она смотрит на меня. – Леонид вздохнул еще раз и отправил в рот помидорку. – Обалдеть.
3
Сенситив – то же, что экстрасенс.
– Если девочка хочет секса, отказывать ей жестоко, – заметила Нора.
– Я бы сказал, форменное свинство, – поддержал ее Герман.
– Ну вот, налетели стервятники! – Сердито фыркнув, Леонид принялся за еду. Прервался на минуту. Ткнул вилкой в сторону Германа. – Ты хочешь, чтобы я пошел туда с тобой? В тот канал, где вы обнаружили пещеру за дырявой стеной.
– Я не знаю что там, пещера или тоннель.
– Неважно.
– Да, я хочу, чтобы ты на это посмотрел.
– А я? – встрепенулась Нора. – Никто не хочет, чтобы я на это посмотрела?
Герман молча жевал, как будто не слышал вопроса. Протянув руку, Нора ущипнула его за костлявый бок. Дернувшись, он возмущенно уставился на нее своими зелеными глазищами.
– Ты в своем уме, женщина? Хочешь, чтобы я подавился и умер на твоих глазах?
– Хочу, чтобы ты не исключал меня из своих планов.
– Тебе будет поручено самое ответственное задание. Должен же кто-то остаться наверху, чтобы, обладая исчерпывающей информацией о наших передвижениях, в случае чего закричать «караул».
– Почему именно я?
– Потому что поставить в известность Леру, или Кира, или еще кого-нибудь из более-менее вменяемых соплеменников – все равно что поставить в известность Аркадия. И обречь себя на нескончаемые дебаты о правах и обязанностях тех, кто проживает на его территории.
– В любом случае нам придется дождаться окончания поисково-спасательных работ, – примирительно сказал Леонид, к которому вернулось хорошее настроение. – Как думаете, сколько ребята провозятся?
– Смотря какие ребята, – пожал плечами Герман. – Некоторые голосовали за то, чтобы вызвать с материка спасательный отряд МЧС, а до его прибытия сидеть сложа руки.
– Идиоты, – потрясенно промолвил Леонид. – Хотя… – Немного помолчал, глядя в сторону. – Он же все равно мертв, этот парень, верно?
– Да. Я им не сказал.
– Почему?
– Не почему, а зачем. Чтобы заставить их шевелиться.
– Как это на тебя похоже! – Теперь взгляд Леонида был устремлен ему в лицо. – Сашка видел это место? Он был там с тобой?
– Был. По его словам, у него возникло необоснованное подозрение… точнее, ощущение… что за стеной находятся тоннели, ведущие далеко и глубоко.
– А у тебя такого ощущения не возникло?
– Не совсем такое, но…
Герман сделал неопределенный жест рукой.
– Говори, – шепотом попросил Леонид.
Его неправдоподобно красивое лицо с четкими, правильными чертами – как в альбомах по искусству Древней Греции – застыло и побледнело, словно его заранее пугали слова, которые Герман собирался произнести.
Однажды, во время вечерних посиделок с сестрой, Лера открыла изображение Аполлона Бельведерского и слегка усмехнулась:
«Иногда я думаю, что Леохар во сне совершил прыжок в будущее, увидел нашего Леньку и, проснувшись, отлил из бронзы своего знаменитого Аполлона. По образу и подобию, так сказать». Леонид ей нравился. Молоденькие обитательницы фермы втайне вздыхали по красавчику блондину, но зная его мерзкий характер, штурмовать остерегались. Своенравный, язвительный, резкий, часто грубый и абсолютно бесстрашный, он мог размазать человека по стенке и не заметить. За все время пребывания на ферме он осчастливил своим вниманием только одну особу женского пола, однако роман их был недолгим, если это вообще можно назвать романом… скорее схваткой двух монстров. Почувствовав в себе силы вернуться в большой мир, Надежда уехала. Сейчас она жила в Архангельске и работала там же, в сервисном центре Соломбальского машиностроительного завода. «Давно пора, – высказался Леонид после того, как Лера сообщила ему о счастливых переменах в судьбе его подруги. – Надеюсь, мы ее больше не увидим. Во всяком случае здесь».Отодвинув пустую тарелку, Герман полез в карман за сигаретами. Опомнился. Скорчил недовольную гримасу и, глубоко вздохнув, заговорил:
– Если бы мы были внутри фантастического триллера, я бы сказал, что в этих катакомбах обитает древнее зло.
– Древнее зло, – завороженно повторил Леонид.
А Нора почувствовала, как вдоль позвоночника прошла колючая дрожь.
– Возможно, их использовали для отправления обрядов.
– Приносили человеческие жертвы?
– Да, там проливалась жертвенная кровь. В этом я не сомневаюсь.
С учетом того, что Соловецкий монастырь стоял на фундаменте древнего языческого святилища, пролитие жертвенной крови не представлялось таким уж невероятным.
– Интересно, это происходило только в древности или…
– Мужской монастырь. – Герман прищелкнул языком. – От них можно ожидать чего угодно.
– Монахи? – усомнилась Нора.
– Монахи или не монахи, они прежде всего мужчины. Существа, по природе своей агрессивные. Заметь, я никого не обвиняю, я лишь призываю не мыслить стереотипами.
– Природа – упрямая штука, – лицемерно вздохнул Леонид. – Гонишь ее в дверь, она лезет в окно. – Он отодвинул стул и встал. – Я схожу за чаем, заодно отнесу грязную посуду.
– Я помогу. – Нора передала ему поднос. В четыре руки они быстро загрузили его тарелками. – Поблагодари Зиночку за рыбу. И попроси немного меда, ладно? Она знает, что чай с сахаром я не пью.
Воспользовавшись его отсутствием, Герман развернулся вместе со стулом и ожидаемо привлек внимание новенькой, которая давно уже покончила с ужином и оставалась на месте лишь потому, что оттуда было удобно наблюдать за Леонидом и компанией. Развернулся и поманил ее рукой. Девушка, опять же вполне ожидаемо, сделала большие глаза. Вопросительно ткнула себя в грудь, мол, вы это ко мне? Герман кивнул.
Чуть помедлив, она поднялась, в результате чего стал виден довольно высокий рост, откинула за плечо прядь волос и с независимым видом направилась к столу Германа, Леонида и Норы. Волосы у нее были медно-рыжие, густые и блестящие. И длинные, почти до середины спины.
– Прошу. – Герман указал на свободное место. – Мы ведь еще не знакомы?
– Ну, – кривовато усмехнулась рыжая, – я знаю, как вас всех зовут, мне сказали девчонки, но лично мы не знакомы, ты прав.
Она жутко нервничала – дрожащие руки, искусанная нижняя губа, – а может, это были побочные эффекты курса лечения, который она прошла, прежде чем стать полноправным членом общины. Здесь ведь никто не оказывался просто так. Никто, кроме Германа. У него ни алкогольной, ни наркотической зависимости не было никогда. Зависимость была у Аполлона, которого он привез аж из самой Москвы.