Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация)
Шрифт:
— «Не заметила меня? Какая-то она была счастливая… Нужно ли сейчас заходить к нему? Нет! Я должен спросить его!» — проговорил про себя Радвила и, постучав, зашел в комнату Лаймониса.
Лаймонис всегда обустраивал свое место жительства в темных тонах. Темно, только свет от телевизора и ноутбука немного освещал комнату. Сам Лаймонис сидел на диване и что-то печатал в ноутбуке.
— О, Радвила это ты? Рад тебя видеть. Ты хотел о чем-то… Кхе-кхе… Черт… Так что ты хотел? Кхе-кхе… — спросил Лаймонис.
— Хотел поговорить о том, что произошло в туалете ДАРа, и еще… Это ведь сейчас была Аманда?
— Да, это была Аманда. В последнее время мы… Кхе-кхе, сдружились.
— Что ты сейчас делаешь? — спросил Радвила, показывая на ноутбук.
— Арантин перед тем, как мы отправились
— Кстати, о Аманде. Вспоминаю, как мы впервые познакомились, оба грустные, все время ходили мрачные. Наверное, именно из-за этого мы и стали друзьями. Но мы же изменились, когда встретили Грету и Аманду.
— На что ты намекаешь? — спросил Лаймонис, поправив свой длинный шарф.
— Да так просто, тогда, в тот день после первого падения корабля и встречи с Амандой. Ты впервые стал улыбаться. И главное, пообещал мне, дал клятву, что ради нее больше… Ни разу не примешь наркотики!
— Я благодарен тебе… За заботу. Но все же! Мне было страшно, мне было очень страшно! И ты это знаешь! Я просто не мог не принять тот… подарок. Да и к тому же. Разве не ты ли помог мне? А?
— Да, но не я принес этот порошок… Кстати, а кто был тот человек? Он знал нас, точнее, он сказал, что это был подарок от кого-то, кто не хотел видеть тебя в ломке. — вспоминал он.
— Я об этом как-то не думал. Я его не знаю. Но уже неважно. Давай просто забудем. Это было временное помешательство, так что не волнуйся за меня. Хорошо? Обещаю, больше такого не повторится…
— Ты это уже говорил. — Радвила был зол на своего друга. Но, посмотрев в его глаза, которые говорили «Забей». Тяжело выдохнул и ответил: — Ладно, плевать… Но мы не закончили.
— Конечно. — не отрывая взгляда от монитора, безразлично ответил Лаймонис, а когда же Радвила ушел, Лаймонис со всей силы врезал по своему ноутбуку, из-за чего тот сломался.
Ему было больно, как на сердце, так и на душе. Он помнил свою клятву, свое обещание, что давал себе перед Радвилой. Но тогда он сорвался из-за стресса, который витал вокруг каждого члена команды. Его можно было понять…
3 марта 8:00, Норвегия, Осло.
Норден спал в своей постели рядом с Заиденой. Вчера вечером он отправился в Чехию, в Прагу с документами, которые ему дал Святейший. Но перед этим он разговаривал с Заиденой, говорил, что так надо и что от этого зависят их жизни. Заидена и сам это понимал, но он не хотел отпускать Нордена одного. У него было ужасное чувство, что, работая на этого старика, Норден будет страдать. В конце концов, Норден просто ушел, а Заидена даже не возразил, он вяло его поддержал… Прилетев в Прагу, Норден встретил человека в золотистого цвета костюме. Как же повезло Нордену, что наушник и наглазник, что дал ему Арантин, до сих пор были с ним. Норден передал документ, чему мужчина был очень рад. События, произошедшие в Чехии, о них Норден решил умолчать. И перед тем, как Норден вернулся, мужчина сказал:
— Стоит ли счастье всего мира слезинки одного ребенка?
— «Что он имел в виду, говоря это?» — все думал Норден. Эти слова никак не выходили из его головы. И даже сейчас, когда он вернулся назад к Заидене, он все равно думал и не понимал… Почему слова какого-то неизвестного человека так запали в его голову?
Пока Норден раздумывал над словами того человека, к ему и Заидене пришел Святейший… Заидена открыл дверь и впустил старика в дом.
— Уже вернулся? Прекрасно, ты неплохо выполняешь свою работу. — порадовался старик, сегодня на нем был пиджак синего цвета без блесток.
— Что вы тут делаете?! Опять какие-то перевозки? — спросил Норден.
— Да, — старик кинул на стол папку с документами. — Но сейчас не об этом… Ты ведь еще не забыл, что на тебя и твоего брата напали в воздухе? Конечно же не забыл! Ну, так вот… Ситуация немного разрядилась. Больше вы с Заиденой не интересуете Белого Дракона, по крайней мере пока что.
— Это значит, что я и Заидена сможем
вернуться в Бельгию?! — уже успел обрадоваться Норден.— Не думаю, что сейчас там вам будет безопасно, за последние дни произошли изменения в твоей стране. Кстати, ты полетишь в Бельгию, отдашь документы моему человеку в Антверпене, заодно и посмотришь своими глазами, что там вскоре произойдет и выберешь, вернуться туда или остаться здесь. Вылет сегодня вечером в 20:00, не опаздывай… — сказал Святейший.
— Стой! — потребовал Норден и старик остановился. — Чего ты добиваешься? Чего ты хочешь?! Почему предложил эту работу мне, а не кому-то либо еще? Зачем впутывать нас в это? Я не понимаю… Зачем была нужна та жестокость?! Я же мог умереть! Черт побери! Почему ты меня не предупредил, что нечто подобное может произойти со мной?! Что за войну ты намерен устроить!!!
— Правда хочешь знать? — удивленно спросил Святейший. — Ты и так прекрасно это знаешь. Моя милость распространяется во все стороны. Я просто дал тебе шанс работать и зарабатывать себе и своему брату на защиту. Разве еще не понял? Ты в моей власти! А также я не говорил, что с тобой ничего не может случиться. А теперь пока у меня много дел… — как бы ответил на вопросы старик и скрылся за дверью.
Норден прекрасно понимал, что слова старика — это чистая ложь. «Дал шанс работать за защиту!» Что за глупая и наглая ложь. Норден не знал или просто не хотел знать истинных намерений Святейшего. Для этого старика, все время одевавшегося, как попугай, нет, даже, как пернатые девушки на фестивале в Бразилии, Норден был обычной заменой Вильяма. Старику нравилось играть, управлять, заставлять, шантажировать и даже пытать, он любил сначала давать надежду, а после отбирать ее. Но с Норденом было другое. Старик заставил Нордена бояться, заставил его переживать за своего брата, заставил его работать на себя и главное теперь, когда Заидена в прямом смысле в золотой клетке, которая с легкостью может наполниться ядовитым газом. Через полчаса проснулся и Заидена. Он сел перед Норденом, заметив документы и расстроенное лицо брата, оно так и не изменилось с того момента, как Норден вернулся.
— Сегодня снова куда-то полетишь? — спросил Заидена, но Норден промолчал. — Ты так и не сказал, что произошло в Чехии. Я же вижу, что у тебя проблемы! Скажи, что случилось?! — практически умолял его Заидена, но тот был непреклонен, казалось, Норден даже не слышит Заидену, не замечает его.
— «Лучше улыбнуться, а то Заидена будет волноваться…» — подумал про себя Норден и, дрожа губами, стал потихоньку менять выражение своего лица.
— Скажи… Ты любишь меня? Просто я тут подумал… Мы так давно поклялись друг другу в верности, в любви. Хоть и в такой странной любви. И даже провели свадьбу… Нет, я не имею в виду, что мне не понравилось. Просто обычно до свадьбы и после нее происходят акты любви… Ну ты и сам понимаешь, о чем я. Ведь так? Просто… Я никогда не чувствовал твоей любви, такой любви, которая должна быть между влюбленными, такое ощущение, что ты меня больше не любишь, как тогда, когда мы были детьми. Понимаешь? Но извини… Взял и напряг тебя какой-то глупостью! Ну, я пойду в кровать… И тебе советую. — на что-то намекал Заидена.
— Нет, мне уже надо ехать. Сегодня я вылетаю рано, так что поговорим об «этом» после. Хорошо? Я делаю эту работу для нашей же безопасности. — объяснил Норден.
— Хорошо… — без всякий возражений согласился Заидена и расстроенный покинул кухню.
Норден вскоре собрал свои вещи и покинул квартиру. Но он поехал не в аэропорт, так как вылет запланирован на вечер. Норден поехал в гостиницу, недорогую гостиницу, и снял номер на день за деньги, что были в папке. Вообще-то Норден обманул Заидену, лететь он должен был в 20:00, а обманул он, потому что не хотел разговаривать и объясняться с ним. А так же он боялся. Боялся, что все может пойти не так, как должно… В той постели… Но при этом он сильно переживал, ведь это не он сделал первый шаг к акту любви между ним и Заиденой, а сам Заидена, это говорило, что Заидена уже давно готов. Но побег Нордена говорил о том, что старший брат не готов. Возможно, это из-за того, что он до сих пор винит себя за измену. Ведь Заидена и сам Норден были девственниками, и по крайней мере Заидена им и остался…