Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация)

— Что ты хочешь… — Норден не задал свой вопрос, она его перебила:

— А теперь представь, что если бы те, кого мы вчера не убили, остались бы в живых?! — Нордена передернуло, он снова вспомнил лужи крови и десяток трупов. — Дети бы не бегали вокруг фонтана, так как не было бы ни детей, ни фонтана! Молодые влюблённые не загадывали бы смущающие желания, так как парни ушли бы убивать других парней, а девушки молились в церквушках о возвращении своих любимых! Родители не были заняты работой, так как просили бы милостыню из-за того, что работать негде! А что старики? Старики бы мирились с произошедшим, они бы просто сидели в своих домах и ждали бы или мир, или смерть… Мир, как спокойствие и порядок, требуют, чтобы его законы исполнялись. А если находятся нарушители, то их сажают в места не столь отдалённые. А злостные нарушители, нарушители, уничтожающее сам порядок и мирное время — должны умереть!

— Ты хочешь сказать…? — его снова перебили:

— Да! Мы поступаем правильно. Мы защищаем порядок в этой стране. Полиция не во власти убивать, только сажать… Но радикалов и посягающих на само понятие «Порядок» нужно убить. Здесь и помогаем мы… Те, на кого можно скинуть бремя убийц, тех, кто согласен стать козлом отпущения. Все ради своей страны и порядка. — говорила она уверенно. Честно. А главное, искренне. Она — козел отпущения, на которого можно скинуть все преступления.

— Вот оно, как? Ты не хочешь, чтобы эта страна разделилась? Ведь разделение — это всегда ужасный удар по всем сферам жизни населения… Ты — патриотка. — понял он. Так оно и было. Одним словом, которым можно было оправдать ее и их преступления — это «патриотизм». Плевать на мнение других, плевать на мечты, плевать на все, даже на себя! Лишь бы жила страна и люди в ней.

На какой-то момент Нордену стало легче. Как будто он увидел не убийство, а справедливое наказание… Удивляет, как может небольшая речь напрочь изменить представление о том или ином действии… Как преступление может оказаться справедливостью, и наоборот…

16:00, Бельгия.

Норден, Валентайн и остальная банда стояли перед монитором ноутбука. По которому в прямом эфире показывали два марша в Антверпене: один был за единство страны, второй за разделение страны.

— Думаю, вы понимаете, что, встретив друг друга, эти толпы людей начнут локальную гражданскую войну. А они встретятся, не сомневайтесь. — уверенно говорила Валентайн. — Нам нужно убить несколько человек, они являются зачинщиками и главарями марша сепаратистов. Если избавиться от них, то толпа сепаратистов будет быстро подавлена толпой едино бельгийцев.

— За единую Бельгию! — выкрикнул один из банды.

— Да, за единую Бельгию. — согласилась Валентайн. — Теперь слушайте внимательно: мы разделимся на три группы, вы, — она показала на трех детин, — ворветесь в толпу и всеми возможными способами убьете зачинщика. Вы, — она показала на других детин, — должны будете вместе с полисменами найти наводчика. Как нам стало известно, то он находится на одной из крыш на главном перекрестке. Где и встретятся две толпы. Ну, а я, Норден и ты, мой лучший таксист, отправимся в их квартиру на окраине города. Там их командный центр. Уничтожив там всех, толпа останется без лидеров, а значит, без приказов. Зажжем же змеиное гнездо и передавим их яйца, чтобы больше ни одна сволочь не смогла отравлять нашу единую Бельгию!!!

— ДА!!! — выкрикнули все.

— Начинаем в 23:00, по приказу лично от меня. А теперь по местам, у нас много дел.

Бандиты стали собирать обмундирование и вскоре разъехались на свои точки. В квартире остались только Валентайн, Норден и таксист.

— Скажи. — заговорил Норден, прервав тишину, что царила в квартире. — Будет много жертв?

— Да, будет много жертв. Но это небольшая цена за спокойное будущее. — ответила Валентайн, причесывая свои синие волосы.

— Знаешь, когда ты тогда мне показала тот парк и тех людей, все мои сомнения и страхи о несправедливости в отношении убитых на нефтезаводе просто испарились. Я хотел сказать, что…

Но Норден не успел сказать слова благодарности. Валентайн перебила его своим поцелуем в его губы. Недолгий момент нежности и Валентайн сказала:

— Нам пора. Пора спасти эту страну. — серьёзно, с опечаленным лицом сказала она. Ей не хотелось во всем этом участвовать. Теперь не хотелось. Ведь теперь она нашла свою любовь, а до этого у нее был лишь долг перед своей страной. Но отступать уже некуда, пора…

В этот момент Норден стоял ошарашенный. Что это? Почему он хочет повторить этот момент? Почему он хочет, чтобы этот поцелуй продолжался до бесконечности? Ведь у него уже есть Заидена. Так нельзя…. Но Заидена далеко, а Валентайн, она здесь… Что теперь делать?

16:00, Франция, Фиирация.

На корабль вернулась Виктория вместе со своей картиной. Попросив Вильяма найти гвоздь и молоток, они повесили картину. Но Вильям повесил ее ровно, что абсолютно не понравилось Виктории. Она повесила картину на бок.

— Зачем? Почему тебе не нравится, когда картины висят ровно? — интересовался Вильям.

— Видишь? — она показала на свою обожжённую руку. — Это произошло из-за моего излишнего перфекционизма. Однажды я поправила картину, а оказалось, что она была начинена взрывчаткой. С того момента я больше ни разу не поправляю картины, и тем более не ровняю свои. — ответила она.

— Понятно…

Буквально через несколько минут на корабль вернулся Арантин и Сергей. Увидев, что корабль нифига не готов к веселью, Арантин разозлился.

— Какого? Спрашивается! Где все?! Вы чем занимались?! Быстро за работу!!! — накричал он и все быстро разбежались, начав заниматься своими прямыми обязанностями. Лаймонис выложил в сеть приглашение для всех желающих. Радвила стал украшать корабль картинами. Грета готовить закуски. А Агата репетировать свои песни в стиле прогрессивного рока. Сергей же стал переговаривать с властями Дижона о разрешении провести «увеселительную программу» на 23:00. Ну, а сам Арантин стал просить компанию «Сахара» помочь ему в украшении корабля.

Где-то к 23:00 корабль уже был готов принимать гостей. Это было быстро, но не без нервотрепки. А после Арантин сделал выговор Виктории, как будто он ее начальник. Пришлось выслушать его негодование, ведь он возложил на нее ответственность, а она купила какую-то глупую картину

23:00, главный перекресток, столкновение сепаратистов и патриотов в Антверпене.

Группа Валентайн ехала к предполагаемому командному центру врага. А столкновение в толпах уже произошло: с обоих фронтов стали лететь мат, камни, петарды бутылки, фаеры и другой мусор. Люди сражались палками, трубами и просто шли друг на друга с кулаками. С обоих сторон стояли люди с рупорами и выкрикивали ободряющие слова. Ужасное зрелище. Полицейские отряды старались по возможности раздробить толпы на отдельные группы и тем самым подавить волнения. Тем временем несколько людей Валентайн совместно с полицейскими отрядами пробивались в соседние здания в поисках врага, но, к сожалению, их поиски так и не привели к успеху. В центр толпы врага пыталась пробраться вторая группа Валентайн, что у них получалось. Но пробраться к самому агитатору у них пока не вышло. А в это время машина с группой Валентайн ехала к предполагаемому командному пункту сепаратистов. Норден сам никогда никого не убивал, но почему-то оружие он держал уверенно. Валентайн не должна погибнуть, она — головной центр всей операции. И таксист, он убивал только однажды и ему этого хватило на всю жизнь. Втроем взять змеиное гнездо невозможно, поэтому им помогает спецназ Антверпена — способные ребята, которым плевать на все, кроме приказа.

5 марта, 1:12, Операция «Unity».

Девятиэтажное здание было оцеплено, спецназ держал оружие на шестом этаже в ожидании появления сепаратистов. Но и те не дураки: они отключили свет на своем этаже и выставили защиту. Полисмены и спецназ не решались начать штурм, так как сепаратисты взяли нескольких людей в заложники.

— Что нам делать? Когда начинать операцию? И начинать ли вообще? — спрашивал полисмен.

— Если начнем штурм, то невиновные могут погибнуть. Но если не начнем сейчас, то вся операция не будет иметь смысла. Нужно штурмовать, это наш единственный шанс подавить волнения в Антверпене. — ответила она.

— Но как же гражданские?

— Как бы это прискорбно не звучало, но иногда нужно чем-то жертвовать. Стрелять на поражение! Выполнять! — приказала она.

— Да! — ответил он. — Начинаем штурм! Все по местам! Огонь на поражение! Никого не щадить! Гражданских спасать по возможности! Вперед!

Операция «Единство» началась. Спецназ совместно с полисменами начали штурм здания. Свет в здании, да и во всем квартале был отключен. Тем самым сепаратисты не могли отдавать приказы. В это время первая группа Валентайн смогла найти и уничтожить наводчиков на крышах зданий. А вторая группа продвигалась вглубь толпы, где находился главный зачинщик. Они не смогли его убить с расстояния, поэтому начался переполох и бойня между сепаратистами и людьми Валентайн.