Хроника одного задания

— Зацепило меня, — и уточнил, — в руку.

— Дай, осмотрю.

Берестов встал, подошёл к товарищу. Достал фонарик, включил. Под лучом света он оказал Чертаку помощь, перевязал раненую руку.

— Бинт-то у тебя откуда? — удивился Николай, — с собой что ли имеешь?

— У немцев одолжил.

— Запасливый ты, Алексей, — и Чертак замолчал, закрыл глаза.

Товарищи сидели, опираясь спинами на одно дерево, только с разных сторон.

Молчание длилось недолго.

— Троих потеряли и Пётр Евсеевич убит, — Николай был подавлен, говоря о потерях, — ничего не понимаю, что произошло?

— Засада это была, Коля, ждали нас.

— Как же так, а откуда они знали, что мы придём?

— Пока не знаю, но одно скажу точно, западня была подготовлена толково.

— А ты-то как понял?

— Не спрашивай, не знаю, чутьё сработало.

Снова воцарилась тишина. Берестов просто отдыхал, думать сил не было. Немного погодя он зашевелился и достал из вещмешка плитку шоколада, развернул её и надломил пополам.

— На, Николай, подкрепись, — Алексей передал товарищу половину шоколадки, — нам предстоит дорога дальняя, как цыгане говорят.

— Тоже трофейное? — Чертак попытался улыбнуться, — всё-то у тебя есть, на все случаи жизни.

— А зачем добру пропадать.

И оба принялись за съестной трофей.

***

24 ноября 1941.

«В течение этого дня наши войска вели бои с противников на всех фронтах. Особенно упорные бои происходили на Волоколамском, Сталиногорском и Ростовском (Ростов-на-Дону) участках фронта».

«Ушедшие в поход партизаны вернулись в лагерь».

Алексей и Николай, наконец, добрались до лагеря. Там царило оживление, вернулись с задания партизаны. Появление же двух товарищей вызвало сначала недоумение, оба выглядели уставшими, серыми, у Чертака ко всему прочему была ещё перевязана рука. Потом им бросились навстречу и помогли дойти до фельдшера.

Там их нашёл Тишков. Алексей сидел возле двери в землянку, приспособленную под госпиталь, и курил. Вообще-то он не был заядлым курильщиком, но иногда в особые минуты позволял себе несколько затяжек.

— Ты цел? — спросил майор, цепко оглядывая Берестова.

— Я в порядке, Степан Иванович.

— А Николай?

— Зацепило, но рана не очень опасная. Сейчас над ним колдуют.

— Ты можешь объяснить, что произошло?

— В общих чертах…

— Тогда так, дождись Николая и ко мне.

— Хорошо. Пётр Аверьянович вернулся?

— Вернулся комиссар, живой и невредимый.

У старшего лейтенанта отлегло от сердца. Тишков повернулся и своим размашистым шагом направился к себе.

Вскоре вышел Николай. Лицо его было бледное.

— Ну как рука?

— Заживёт.

— Тогда к майору.

— Идём…

В командирской землянке, куда пришли Николай с Алексеем, было душно, накурено, хоть топор вешай. Руденко сидел осунувшийся, с уставшими глазами. Для человека его возраста такой поход стоил ему многих душевных и физических сил. Однако, несмотря на замученный вид, вся его фигура выражала удовлетворение. Им удалось разбить немцев при Дугино и марш-броском до Бражино помочь Мишину обратить в бегство карателей. Руденко поднялся навстречу Берестову и Чертаку, пожал им руки.

— Ну, присаживайтесь, — пригласил Тишков, — рассказывайте всё.

Оба товарища сели, Чертак несильно поморщился, беспокоила раненая рука.

— А что тут рассказывать, — начал первым Николай, — подошли к деревне. Смотрим, вроде спокойно всё. Только Алексей засомневался, он пошёл своё проверить. Мишу с Толиком я направил к дому, на который указал Пётр Евсеевич. Сам вместе со стариком и Семёном прикрывали ребят с небольшой высотки. Тут, вижу, Миша начал стрелять, а потом и Толик. Я не сразу понял почему. Никого не видел. А затем со всех сторон по ним и по мне огонь открыли. Краем глаза заметил, Семён рухнул как подкошенный. Миша с Толиком тоже недолго продержались. Они, вообще, как на ладони были. Пётр Евсеевич пополз от меня в сторону Семёна, взял винтовку и стал тоже стрелять. Окружать нас стали, я еле успеваю отбиваться. Петра Евсеевича быстро убили. Думаю, хана и мне. Вдруг на другом конце деревни такая канонада началась. Соображаю, никак Алексей там шум наводит? Воспользовался замешательством фрицев и сменил позицию, а так бы точно накрыли. А затем вовремя Алексей появился, патроны на исходе, один себе оставил. А то смотрю, живым меня, гады, хотят взять. Так что, если бы не Алексей, лежал бы и я вместе с ребятами там.

Николай замолчал. Руденко передал ему зажжённую самокрутку. Чертак с благодарностью её принял и стал жадно курить.

— А ты что скажешь, Алексей Николаевич? — Тишков смотрел в упор на Берестова.

— В деревне была организована засада, — неторопливо, подбирая каждое слово, начал говорить старший лейтенант, — по науке я бы сказал. Как крысу заманивают в клетку, а потом закрывают вход, так и с нами хотели поступить. Приманкой послужили полицаи. У них бы всё вышло, если бы не одно «но» — слишком мирно у них получилось, перестраховались, чересчур сильным было желание взять нас живыми.

— Да нет, Алексей Николаевич, — заговорил Руденко, — им просто не повезло. Они и предположить не могли, что на таких славных охотников, каковыми они себя считали, найдётся другой охотник, похитрее их.

— Вот с этим я согласен, — присоединился Николай, — спасибо тебе, Алексей.

— Да уж, — Тишков встал из-за стола немного размяться, — засада!

— Засада, — повторил и продолжил Берестов, — вооружены они очень хорошо, обмундирование добротное, паёк большой и качественный, там у них и консервированное мясо, чай, хлеб, табак. Это не простые солдаты, думаю, группа особого назначения по наши партизанские души.

И Алексей выложил из вещмешка на стол трофейный сухой паек.

— Поздравляю тебя, Алексей Николаевич, — усмехнулся майор, — настоящим партизаном стал!

Все посмотрели на Берестова.

— На войне кем только не станешь! — промолвил старший лейтенант, — но я продолжу дальше. В группу входят человек двадцать, может, двадцать пять, действуют слаженно. Преследовать не стали, видимо, не входит в их задачи.

— Серьёзные ребята, — подытожил майор.

— Очень, а потому необходимо провести инструктаж всем нашим. На нас вышли охотиться. Но не это самое главное, — тут Берестов сделал паузу, — оставшийся в отряде сообщник Чепца очень хорошо информирован.

Старший лейтенант дал время, чтобы все присутствующие осознали всю значимость слов.

— Объясни, — попросил Тишков.

— Вижу так: агент точно знает, что в деревне Гладково Пётр Евсеевич связан с отрядом. Немцам нужна более крупная дичь, поэтому старика пока не трогали, к тому же он мог и не заговорить. Далее, они направляют в деревню приговорённого партизанами к смерти полицая с дружками в качестве приманки. Пётр Евсеевич, естественно, идёт в отряд и приводит подмогу, чтобы схватить ненавистного полицая. Немцы понимают, что за предателем придут опытные бойцы, поэтому они продумывают все детали, и им остаётся только дожидаться гостей. Дальше вы знаете.

— То есть ты уверен, что это не случайная засада? — Тишков подался немного вперёд.

— Да, — ответил Алексей, — они именно ждали нашего прихода вместе с Петром Евсеевичем.

— Что ты собираешься предпринять? — майор понимал, что в таком свете активные действия отряда снова откладываются на неопределённое время. Он был раздосадован, особенно это было сильной пощёчиной на фоне успешного рейда вернувшихся партизан.

— Искать агента, надо ещё раз всё проанализировать.

— Алексей Николаевич, найди его, сделай это как можно скорее.