Хроники Элении (сборник)

— Да нам вовсе не нужна эта телега, — возразил Бевьер. Бледность еще не покинула его щек и он двигался с трудом. — Тиниэну гораздо лучше, Келтэн и я тоже нормально себя чувствуем. Мы можем ехать верхом.

— Нет не можете, пока я здесь отдаю приказы, — ответил Спархок. — Я не собираюсь рисковать вашими жизнями, ради нескольких сэкономленных часов, — он подошел к выходу из палатки и огляделся. — Вечереет. Этой ночью всем надо как следует выспаться, а завтра с утра отправимся.

Келтэн сел, морщась от боли.

— Ну ладно, — сказал он, — теперь, когда все решено, как насчет ужина?

Когда все поели, Спархок вышел и сел у костра, угрюмо уставившись на огонь. К нему подошла Сефрения.

— Что такое, дорогой? — спросила она.

— Весь день было некогда, а теперь я подумал, и эта затея… Вряд ли что из нее получится. Мы можем пробродить по Пелозии и Дейре хоть двадцать лет, выслушивая рассказы стариков.

— Я так не думаю, Спархок. У меня иногда бывают предчувствия, вспышки предвидения будущего, и я чувствую, что мы на верном пути.

— Предчувствия, Сефрения? — удивленно спросил Спархок.

— Чуть больше, чем предчувствие.

— Ты хочешь сказать, что можешь видеть будущее?

Сефрения рассмеялась.

— О, нет, что ты! Только богам доступно это, да и они несовершенны в этом. Я могу лишь почувствовать, верен путь или нет. И я чувствую, что сейчас мы на верном пути. И еще — вспомни, призрак Алдреаса сказал тебе что пришло время Беллиому вновь выйти в мир. Я знаю каково могущество Беллиома, и если он хочет, чтобы мы нашли его, то ничто не сможет остановить его. Я думаю, что эти рассказчики могут рассказать нам такое, чего они и сами никогда не знали.

— Тебе не кажется, что это похоже на сказку?

— Стирики любят сказки, Спархок. Я думала ты знаешь это.

11

Этой ночью все как следует выспались и утром встали поздно. Спархок, правда, проснулся рано, но решил никого не будить. Долгая дорога утомила всех, а ужас вчерашнего дня не прибавил никому бодрости. Небо, когда проснулся Спархок, было уже совсем чистое и видны были звезды. Не смотря на то, что вчера вечером говорила ему Сефрения, на душе у Спархока было тяжело. Когда они начинали свой путь, он думал, что сможет преодолеть любые трудности, лишь спасти свою юную королеву, и не пожалеет для этого ничего и с легкостью отдаст жизнь, но сейчас его мучила другая мысль — имеет ли он право так распоряжаться жизнями своих друзей.

— О чем задумался? — услышал он рядом с собой голос Кьюрика.

— Не знаю, Кьюрик, — вздохнул он. — Мысли протекают, как песок меж пальцев. Но я мало верю в успех нашего плана. Раскопать подробности истории пятисотлетней давности… — Спархок покачал головой.

— Да нет, Спархок, — сказал Кьюрик. — Все не так. Ты можешь пробродить с лопатой по Пелозии и Дейре две сотни лет и ни на шаг не приблизиться к Беллиому. Фермер был прав, побольше доверяй людям, мой Лорд. Простой люд часто бывает мудрее, чем знать или даже церковники, — Кьюрик немного помялся и добавил: — Не следует повторять эти слова Долманту.

— Об этом можешь не беспокоиться, — ответил Спархок. — Я вот о чем хотел с вами поговорить.

— Ммм?

— Келтэн, Бевьер и Тиниэн сейчас больны.

— С этим не поспоришь.

— Ну вот, чтобы нам избежать неприятностей, нужно чтобы среди нас были люди в доспехах. А из рыцарей на ногах остались я да Улэф.

— Я и сам умею считать, Спархок. Дальше.

— По моему тебе подошли бы доспехи Бевьера.

— Может быть, хотя они и не из удобных. Но дело в том, что я не собираюсь их надевать.

— Но почему? Ты же надевал доспехи на тренировочных полях.

— Так то на тренировочных… Там все знали кто я и зачем их надел.

— Не вижу никакой разницы, Кьюрик.

— Есть закон, Спархок. Только рыцари могут облачаться в доспехи, а я не рыцарь.

— Ну, разница между тобой и рыцарем только в формальности.

— Именно на формальностях зиждется закон.

— Ты хочешь заставить меня отдать приказ?

— Мне бы не хотелось.

— Мне бы тоже. Мне не хочется задевать твои чувства, но это не обычное положение. Сейчас речь идет о нашей безопасности, а от нее зависит многое. Ты наденешь доспехи бевьера, а Берит, я думаю, доспехи Келтэна. Мои ему были подходящи, если помнишь, а я с Келтэном примерно одного сложения.

— Ты, значит, настаиваешь?

— Выбора нет. Нам нужно добраться до Пэлера без всяких стычек и ненужных встреч. У нас с собой раненные люди — я не хочу подвергать их риску.

— Я все понимаю, Спархок. Я все же не так глуп. Видно придется так и сделать, хоть все это мне и не по вкусу.

— Ну и слава Богу.

— Не радуйся слишком, я хочу, чтобы ты понял, я соглашаюсь, протестуя.

— Я прекрасно понимаю, клянусь тебе. И, в случае чего присягну, что ты был против.

— Это предполагает, что ты останешься в живых, — печально сказал Кьюрик. — Мне разбудить остальных?

— Нет. Пусть поспят еще. Ты был прав, до Пэлера нам ехать дня два надо, чтобы все набрались сил. — Ты все время думаешь о времени.

— А как же? Мы и так потеряли его слишком много, а сколько еще уйдет на разъезды по знатокам старинных историй? К тому же скоро придет время погибнуть еще одному из Двенадцати, и он принесет свой меч Сефрении. А ты ведь видишь, как она от этого слабеет.

— Она гораздо сильнее, чем выглядит для нас. И вполне возможно, что она может вынести больше, чем мы вдвоем вместе взятые, — Кьюрик посмотрел на навес над кострищем. — Пойду раздую огонь и поставлю ее чайник.

Появился стоящий на страже Улэф.

— У вас была очень интересная беседа, — заметил он.

— А ты что, слушал?

— Ничего не поделаешь. В предутренней тиши голоса разносятся далеко.

— Ты не одобряешь мою мысль насчет доспехов?

— Это как-то не особо беспокоит меня, Спархок. Мы в Талесии не так церемонны, как вы все здесь. Многие из Генидианцев вовсе не знатного происхождения, — Улэф усмехнулся показав белые зубы. — Мы дожидаемся, когда Его Величество крепко запьет, и посылаем их ко двору, а он, обуянный винными парами, раздает титулы. Многие из моих друзей — бароны, у которых никогда не было своих баронств, — он почесал в затылке. — Иногда я думаю, что все эти титулы, происхождение — просто фарс. Люди есть люди, титулованы они или нет. Вряд ли Всевышний, судя человека, смотрит на его титулы и знатность, чего ж это делаем мы?