Хроники Гондваны. Тупик

Местечко называлось Канамо и являло собой крохотное поселение, располагающееся на невысоком плато, стоящим на большой реке. За рекой слева находилась пустыня, на горизонте переходящая в величественные горы с белыми шапками ледников на вершинах. Напротив поселения тоже были горы, только небольшие и по виду абсолютно безжизненные. Ну, а справа километрах в двух начиналась собственно сама пустошь, представлявшая из себя полупустынную степь со всеми ее красотами, вернее их полным отсутствием во все времена года, кроме весны. На плато находился полуразрушенный прошлыми набегами форт с древней высокой башней, с которой в основном велось наблюдение за границей. Само же поселение ютилось внутри форта в виде десятка кривых улочек, состоящих из небольших каменных домиков с небольшими двориками позади них. Ну и центральная площадь перед башней с обязательным для этих мест колодцем, вырытым вглубь до уровня реки. Место весьма живописное, но скучноватое без гостиниц и увеселительных заведений. Впрочем, на площади была одна таверна, в которой порою останавливались высшие чины из крепости. Простые офицеры, служившие здесь, ночевали и столовались в домах, многие из которых не имели владельца по причине его гибели. Нас определили в отделение разведки, все же с конями. Кони, кстати, обошлись в 60 золотых, но я об этом ни разу не пожалел. Пешком, точнее на телегах с оказией, в эти пустынные дебри добирались бы вообще месяц.

А сейчас, после долгого пути наслаждались за неимением пива неожиданным для здешних мест хоть и кислым, но прохладным вином, разбавленным водой и с нетерпением всеми вкусовыми сосочками ждали заказанный обед. После него нас поселили в крохотной пристройке опять же из-за наличия лошадей, около казармы для них места не было. Сегодня делать было нечего, и мы решили прогуляться по улицам и заодно рассмотреть форт. Увиденное привело меня в полное уныние. Было стойкое ощущение, что в случае набега больших сил врага на защиту гарнизона командование особо не рассчитывало, только выигрывая время, пока нападавшие не вырежут всех находившихся в Канамо. Это было видно и по состоянию стен, которых только собственная толщина спасала от неминуемого обрушения, и по свежим небрежным заплаткам вместо капитального ремонта в домах. Река служила мощной преградой, но только для небольших групп, желающих поживиться на другом берегу. Что могут сделать полторы сотни бойцов гарнизона, охраняя границу длиной в пятнадцать километров? Патрулировать, охотясь за мелкими бандами и контрабандистами, более ничего. Еще больше уныния добавил Гном за ужином, сказав, что ближайшая точка воскрешения в случае гибели находится в той крепости, из которой нас и послали сюда. Остальные были скрыты черным пятном неоткрытых земель. А карты на них можно купить только в Белогорье. Вот гадство! За тем же ужином обнаружили еще одну странность этого места. За весь неполный день, что мы провели в Канамо, мы не встретили ни одного игрока, или же все тщательно маскировались, скрывая свои ники. Мало того, тут вообще мало кто горел желанием показать свое имя и уровень. Наверно, негласное правило пограничных земель…

Об этом мы горячо и переговаривались с Гномом, переваривая невкусный, но сытный ужин перед тем, как выйти из игры. Канамо настолько разительно отличался от Лариссы, а тем более от Скаутска, что порою верилось — мы находимся не в игре, а в одном из параллельных миров. И очень странно, что здесь не видно игроков. Где тут прокачиваться, почему не дают заданий, в связи с чем система вообще молчит? Я, конечно, мечтал иногда очутиться в самой жопе мира, но вот так… Это что, месть за совокупление с цифрой? Гном тоже сильно удивлялся местным реалиям и полному отсутствию обычной игровой движухи. Договорились до того, что все это несомненно есть, просто мы этого пока не видим. Или ничего нет, потому что сюда мало кто добирается, поскольку основные события сейчас разворачиваются в широко разрекламированной войне с демонами. Сейчас же надо вживаться в новые роли и просто получать удовольствие от новой жизни. Если вообще на военной службе такое существует.

Нас отрядили в отделение, патрулирующее берег напротив пустыни и начались ежедневные унылые армейские будни. Десять километров по речке вверх — десять обратно до крепости вниз. И так два раза в день. Иногда редкие разговоры со встречным патрулем. Два лучника, два копейщика и старшим следопыт, вооруженный чем сам желает. Время от времени купание в строго отведенных местах, где с противоположного берега не долетает стрела и нет удобных мест для засады. Первые два дня я еще обращал внимание на необычную суровую красоту этих мест и поразительное сочетание реки, кипевшей жизнью и всей остальной прилегающей к ней местностью, но вскоре постепенно привык и перестал восхищаться закатами и прочими романтическими эпизодами природы. Было скучно. Никто не нападал, никто не пытался пересечь речку со злодейскими намерениями, разведчики, уходившие на тот берег, вечерами рассказывали, что в десяти километрах от реки тоже не наблюдали ни единой вражеской души. Но через неделю все неузнаваемо начало меняться.

Сначала один из патрулей обнаружил следы подозрительных действий на другом берегу. Кто-то ободрал часть веток с прибрежного кустарника. Среди начальства высказывались подозрения, что там могли обустраивать лежки для стрелков, а часть кустов вырубили для лучшего обзора. После этого туда послали двоих бойцов из разведки, но они не вернулись. Моментально весь гарнизон встал на уши и с полсотни конников кинулись обыскивать противоположный берег. Но их усилия были тщетны, разведчики пропали без следа и ничто не указывало на возможный бой с загадочными противниками. Правда, с кустами определились, там действительно нашлись возможные ячейки для стрельбы и на их месте были расставлены ловушки, а на нашем берегу временно выставлен наряд, следивший за этим местом. Кроме того, из крепости был вызван дополнительный отряд пехотинцев, а конные дозоры по берегу усилили до семи человек. Но неприятности продолжались. На этот раз исчезла другая группа разведки, на этот раз из четырех бойцов, причем в полном составе. Это был совсем плохой знак, гарнизон оставался без глаз, поползли слухи о возможном большом набеге и на этот раз командование отреагировало более внушительно. В гарнизон прислали взвод разведки, а в придачу к нему большой отряд рабочих, который сразу начал готовить укрепление к возможной осаде. За фортом был построен внушительный палаточный лагерь, часть солдат поселили туда, оставив домишки форта для офицеров и увеличившегося количества интендантов. Сонная гарнизонная жизнь превратилась в бардак спешно готовящейся к обороне пограничной святыне. Теперь жизнь в форте не умолкала ни на минуту, затихая только в ночные часы и время сиесты. Вместе с рабочими, военными обозами и дополнительными солдатами вдруг появились торговцы и ремесленники всех мастей, ранее игнорировавшие Канамо. И, о чудо, мы даже увидели первых игроков! Посидев с ними вечером в таверне, за наш счет разумеется, мы выяснили примерную схему игровых действий в таких местах. Оказывается, два тупых идиота напрасно искали раньше таких, как мы, их и не было. Все нормальные спокойно сидели в центральной крепости и ждали новостей. Даже не так, в крепости сидели осведомители кланов, сообщая своим о начале той или иной готовящейся заварушки. Как только они получали новости о начале столкновений на том или ином участке границы, то немедленно посылали гонцов и уже через неделю- другую бойцы кланов прибывали в крепость в виде наемников, сбивались в отряды и предлагали свои услуги, в основном разведчиков, но не гнушались и постоять в обороне, если угроза была реально большой. Большие отряды разведчиков вовсю пользовались возможностью при глубинных рейдах за ленточку реки посетить всякие развалины и поискать вновь открывающиеся данжи. В мирное время такие вольности им никто бы не позволил, а сейчас — пожалуйста. Вот именно так здесь играли бывалые люди, выбравшие себе воинское ремесло в Гондване.

После откровений бывалых игроков мой счет уменьшился на добрый десяток золотых, а мы чувствовали себя последними чайниками, случайно влезшими в игру серьезных дядек. И думаю, это случится еще не раз. Единственный пока профит, что я получил за последние двенадцать дней — это прекрасная возможность освежить свои короткие повествования в авторской колонке.

Глава 22. Оазис

Расспросы в таверне не прошли даром — мы с Гномом написали прошение перевести нас в разведотряд. Начальство было не против, и через три дня мы знакомились с новым коллективом, большей частью которого были игроки. Сотник отряда со скепсисом прочитал мое личное дело, но все же поставил на довольствие, сразу предупредив, что новички в этих местах чаще умирают, поскольку их обычно держат в первых рядах. Это была еще одна неприятная новость, хотя и вполне логичная. Если перед отрядом возникает проблема проверить подозрительное место, туда сразу посылают именно новичков, оберегая опытных бойцов от гибели в ловушках и засадах. Степные, а особенно пустынные кочевники славились именно таким поведением. В гарнизоне можно было услышать много баек про то, как из любого, на первый взгляд, безобидного места могла внезапно вылететь стрела и потом оттуда вслед за ней показывался пустынник, со всей прытью удиравший от отряда или дозора с победными криками. Был у них такой гаденький обычай, особенно у молодежи. Отрубленная голова, привезенная в стойбище, оценивалась гораздо дороже, но и такое считалось среди пустынников воинской доблестью. Не всегда это заканчивалось хэппи — эндом для нападавших, но случаи имели место быть. Правда чаще встречались засады из двух-трех кочевников, устраивавших себе лежки на небольших каменных холмах, вдоль которых шли тропы, тянущиеся вглубь пустыни к горам. Обходить такие было тяжеловато, как правило надо было делать крюк на полчаса, а то и на час. В пустыне, да на жаре это считалось нецелесообразным, тут и использовались самые слабые члены отряда. Зато, набрав несколько уровней в таких постоянных рейдах, они приобретали драгоценный опыт и по кусочку старой какахи могли рассказать, кто и когда ее сюда наложил, а схемы и наиболее вероятные расположения засад выучивали на зубок, ведь на кону стояла их собственная жизнь, пусть и не последняя.

Первый пробный рейд был выбран до ближайшего оазиса, где в основном и происходил обмен товарами между горцами и империей. С гор сюда везли драгоценные камни и некоторые металлы, в основном редкие, а покупали зерно, корм для животных и некоторые виды одежды. Некоторые торговцы уезжали дальше, чем ближе к горам, тем дешевле чужие товары и дороже свои. Но каждый такой дополнительный километр был оплачен кровью. Если до первого оазиса путь считался условно безопасным, вблизи границы кочевники не шибко баловали, их интерес в торговле тоже присутствовал, то дальше имперские караваны могли грабить все, кто желает, мзда за торговлю в оазисе дальше по тропе не распространялась. Узнав о предстоящем рейде, к сотнику сразу потянулись торговцы, ждущие халявы. Отряд брал с таких за совместную поездку в два раза меньше, чем обычная охрана и многие этим спешили воспользоваться. Для разведчиков же это был побочный заработок, как правило, спущенный по окончании рейда в таверне Монахо. Поэтому выдвигающийся в сторону пустыни рейд был скорее похож на большой караван, растянувшийся по длине на добрый километр. Как и было обещано, нас с Гномом поставили в первый ряд, и мы добросовестно проверяли по дороге все подозрительные скалы и скопления камней. Времени на это было предостаточно, даже отряд не пришлось задерживать, настолько продвижение тормозили торговцы. Врага на своем пути мы встретили только одного, да и то, судя по репликам среди бойцов, он был лишь наблюдателем, смывшимся в тот же момент, едва увидел отряд с телегами каравана, тащившими свои нехитрые товары. Первый оазис находился всего в километрах в пятнадцати и до него было потрачено часов пять. Всего до гор на караванной тропе было три таких места, в которых можно было переночевать, а главное — напоить себя и лошадей. Последнее было не совсем оазисом, оно находилось уже перед началом подъема в горы, который ранее охранял очень древний форт, построенный еще до появления империи. Сейчас на этом месте было небольшое поселение, существовавшие только за счет торговцев и побочных ремесел.

Пока разведчики спешивались и стали проверять свое снаряжение и сбрую у лошадей после простоя в боевых действиях, торговцы, не теряя времени, занялись своим любимым занятием и уже через полчаса на ранее пустынном пятачке между редкими пальмами и складскими помещениями вовсю бушевала торговля с местными аборигенами. Торговцы враз поставили в несколько рядов свои телеги и разложили на них образцы товаров. Сотник сразу же ушел за новостями к знакомым старейшинам, объявив, что обратно выезжаем не как обычно, с рассветом, а только на следующий день, нашего приезда сегодня никто не ожидал. Времени на осмотр оазиса было вагон и маленькая тележка. Так что, напоив и покормив лошадей, тщательно проверив, не доступно ли чужим глазам и особенно рукам, среди кочевников не считалось зазорным стибрить любую мелочь, полезную в хозяйстве, что-нибудь из личных вещей, мы отправились на прогулку. Колодец, дюжина пальм, многочисленные сараи, служившие местным и складом, и жильем, обязательная чайная, несколько домиков старейшин, вот, собственно и все достопримечательности. Все остальное на рынке. Экскурсия заняла меньше часа, притом, что мы через каждые пять минут останавливались и с интересом разглядывали никогда ранее не виденные предметы быта кочевников или растения, активно борющиеся против вытаптывания и прижимающиеся к пальмам всеми своими отростками. Сделав еще один круг вокруг поселения, мы, ужу не зная, чем заняться, пошли на рынок. Немного не дойдя до него я вдруг услышал сверху настойчивый тихий голос.

— Эй, чужеземец!

Подняв голову и наблюдая только босую грязную пятку, я завороженно на нее уставился.

— Я?

— Ты!

— И? — пятка подергалась и исчезла. Вместо нее на землю упал небрежно свернутый лист бумаги.

— Вашему старшему отдай. Он поймет.

Я недоуменно поднял бумагу. Снаружи она была чистая. Я опять посмотрел на крышу, но оттуда больше ни звука. Тогда я просто положил лист за пазуху и пошел искать сотника. Было зверское желание развернуть бумагу и прочитать, что там, но решил этого не делать по двум причинам. Первая — если это донесение от агента, то наверняка зашифрованное или непонятное для постороннего человека. Вторая причина — я не очень любил читать не предназначенное мне лично. Вот поэтому, наверно, и езжу до сих пор на общественном транспорте.

Сотника я отыскал только после сиесты и дождавшись момента, когда рядом никого не было, торопливо протянул ему послание. Повертев его в руках, он удовлетворенно кивнул.

— Не читал, стало быть.

— Не мне написано, господин капитан. Стало быть, не мне читать.

Сотник оглянулся по сторонам, сел около лошади так, чтоб его не было видно и быстро прочитал то, что было внутри. Потом задумался, коротко взглянул на меня и сказал.

— Теперь читай.

Я взял листок. «Там где прошлый раз.» — вот что было в нем написано.

— Так вот, солдат. — продолжил сотник. — С кем ты у нас дружишь?

— С рядовым Гномом, господин капитан!

Сотник нахмурился.

— Не помню такого.

— Мы здесь недавно, господин капитан. Посланы искупить кровью наши прегрешения в Лариссе. — пояснил я.

— Из какого клана?

— Мы пока не состоим в клане.

— Почему?

— Не определились еще, господин капитан. Кланов много, а игра одна.

— Не определились, значит. — задумчиво повторил сотник. — Ну, что ж, может это и к лучшему. Найди своего друга и вместе езжайте дальше по тропе в сторону гор. Через триста метров после выезда из оазиса увидите большую глыбу, на ней будет выбит неправильный крест. Под глыбой отыщете такой же листок, свернутый в трубочку. Там будет написано, что делать дальше. Взамен положите на то место вот это. — и он достал из глубины своего плаща небольшой мешочек с монетами.