Хроники Кадуола
Шрифт:
«Здесь это не так».
«Одно совершенно очевидно, — заметил Глоуэн. — Нет никаких признаков Бардьюса».
«Так я и думал! — весело отозвался Номини. — Но, по меньшей мере, мы могли бы узнать, чем он тут интересовался. Такие сведения часто оказываются полезными». Атташе Двенадцати семей нахлобучил шляпу пониже и расправил бакенбарды: «Позвольте мне провести интервью. Я уже имел дело с этими субъектами и знаю, как найти к ним правильный подход».
Глоуэн не согласился: «И Чилке, и я давно знакомы с йипами. Они гораздо проницательнее, чем вы предполагаете. Было бы лучше, если бы вы оставались, так сказать, на заднем плане».
«Как вам угодно, — сухо ответил Номини. — Но впоследствии не вините меня в своих ошибках».
Все трое подошли к одной из наиболее внушительных хижин — двухкомнатному
«Мы ищем звездолет, который приземлился здесь утром», — сообщил ему Глоуэн.
«Вы опоздали. Он улетел».
«А ты здесь был, когда он приземлился?»
«Был».
«Люди из звездолета, они с тобой вежливо разговаривали?»
«Достаточно вежливо, да».
«Я рад это слышать, потому что они наши друзья, и мы пытаемся их найти. Они не сказали, куда они собирались улететь?»
«Они не делились со мной своими планами».
«Но ты же человек наблюдательный, ты многое подмечаешь и без объяснений».
«Верно. Меня постоянно поражает множество мельчайших деталей, которые люди замечают или предпочитают не замечать, в зависимости от своих предрассуждений».
«Не мог бы ты рассказать, какие детали поразили тебя в людях, приземлившихся на звездолете?»
«Конечно, мог бы — если вы мне заплатите за такую услугу».
«Вполне разумное требование. Командор Чилке, будьте добры, уплатите этому благородному человеку пять сольдо».
«С удовольствием — но только с условием, что мне возместят эту сумму».
«Вы можете ее возместить из средств, выделенных на мелкие расходы».
Чилке передал деньги йипу, принявшему мзду с мрачноватым достоинством.
«Итак, — продолжил Глоуэн, — что происходило здесь утром?»
«Корабль приземлился. Из него вышли несколько человек. Один был капитаном корабля. С ним была женщина — очень высокомерная, как мне показалось. В любом случае, меня это не касается. Эти двое, капитан и женщина, подошли ко мне, чтобы поговорить. Им очень понравился мой дом, и они отметили, что крыша в особенности хорошо выложена. Я объяснил им, что моя женщина устала спать под дождем и настояла на том, чтобы мы устроили укрытие. Она посоветовала мне выложить крышу из камня, потому что это долговечный материал, который в конечном счете позволит мне затратить меньше усилий. Насколько я понимаю, она была права, потому что крыши нескольких других хижин уже несколько раз сдувало бурей, и теперь все начинают понимать, что строить из камня гораздо надежнее. Кто-то из команды звездолета заметил, что это называется «социальной эволюцией», но я в таких вещах не разбираюсь».
«По всей вероятности, он имел в виду изменения в вашем образе жизни», — заметил Чилке.
«Но в этих изменениях нет ничего удивительного! Как могло быть иначе? На Кадуоле мы жили, как рыбы в садке. Намур нас увез, но он большой лжец, и все всегда было не так, как он обещал. Мы оказались вдалеке от дома, нам было тоскливо и одиноко, а он требовал, чтобы мы вкалывали. Представляете?»
«Если бы вы прилежно работали в Тенви, — слегка презрительно произнес Номини, — вы давно уже уплатили бы свои долги и теперь жили бы в прекрасных домах на окрестных холмах».
Йип устремил взор к далекому водопаду за лугом: «Когда йип работает, надзиратель усмехается. Когда йип перестает работать, надзиратель перестает усмехаться. Здесь я работаю на себя. Я приношу камень с холмов, и это мой камень».
«Действительно, налицо социальная эволюция! — заметил Чилке. — Когда ты говорил с Бардьюсом — то есть с капитаном — он не упоминал, куда он собирается лететь?»
«Бардьюс ничего такого не говорил».
Чилке показалось, что в том, как сформулировал свой ответ йип, был оттенок умолчания. «А его женщина?» — спросил он.
«Бардьюс интересовался, не заезжал ли к нам в последнее время Намур, — безмятежно отозвался йип. — «Нет, — сказал я ему, — не заезжал». Тогда женщина повернулась к Бардьюсу и говорит: «Он, конечно, на Розалии; там мы его и найдем».
Больше узнавать было
нечего. Собираясь уходить, Глоуэн спросил йипа: «Ты не был знаком с Кеттерлайном или Селиусом?»«Кеттерлайн? Был такой умп. [43] Селиуса я не встречал, но слышал о нем. Он тоже был умп».
«Ты знаешь, где они сейчас?»
43
Умпы: элитная гвардия на службе умфо, диктатора Йиптона.
«Нет».
Глава 5
1
Из последнего издания «Путеводителя по населенным мирам» Глоуэн почерпнул сведения о сложной географии Розалии и многих других характеристиках и достопримечательностях этой планеты. Восемь больших континентов, не говоря уже о бесчисленных островах, были охвачены сетью морей, лагун, каналов и проливов; местами открытые водные пространства были достаточно обширны, чтобы их можно было назвать океанами. В целом площадь суши на Розалии, диаметром больше двенадцати тысяч километров, была в два раза больше, чем на Земле.
Флора и фауна здесь были разнообразны, хотя в большинстве случаев не враждебны человеку. Существовали заметные исключения из этого правила, в том числе «лешие», обитавшие на верхних ярусах древесных крон, «водяные», населявшие реки, болота и влажные отливные пустоши на Дальнем Севере, и «вихряки» в пустынях. Все эти существа были известны непостижимыми и опасными привычками. В своих поступках они руководствовались, по-видимому, мимолетными капризами, подчинявшимися, однако, некой извращенной логике — их выходки, одновременно поражавшие воображение и внушавшие ужас, служили постоянной темой для разговоров.
Розалия оставалась малонаселенной планетой. Крупнейший город, Портмона, насчитывал от двадцати до сорока тысяч жителей, в зависимости от прибытия и возвращения домой сезонных работников. Там же, в Портм'oне, находились космический вокзал, несколько более или менее приличных гостиниц, агентства, магазины и административные учреждения необычного двойного правительства. [44]
Первоначальным разведчиком-заявителем здесь был легендарный Вильям Уипснейд по прозвищу «Бешеный Вилли». Он разделил земли Розалии на почти квадратные сегменты со стороной сто шестьдесят километров каждый и распродал их, устроив торжественный аукцион. Через пятьдесят лет, когда утряслись первые конфликты и недоразумения, была основана Ассоциация торговых агентов землепользователей, число членов которой ограничивалось ста шестьюдесятью представителями фермеров. В соответствии с условиями «Первого договора Ассоциации», фермеры обязались никогда не подразделять свои сегменты на более мелкие участки, хотя они могли продавать целые сегменты соседям, в связи с чем одни фермы увеличивались за счет других. Ранчо «Ивовая лощина» Боггинсов занимало около двухсот шестидесяти миллионов гектаров. С ним соперничали другие гигантские поместья (например, Эгль-Мор и Стронси), в то время как площадь более скромных хозяйств, таких, как ранчо «Черная Лилия» и «Железный треугольник», составляла порядка двадцати пяти миллионов гектаров. Самым маленьким поместьем на Розалии была ферма Флалик, площадью всего лишь пятнадцать с половиной миллионов гектаров.
44
Двойное правительство включало, во-первых, Ассоциацию торговых агентов, представлявшую интересы фермеров и решавшую споры между ними посредством арбитража, и, во-вторых, Гражданский координационный совет, осуществлявший управление остальным населением. Ни одна из этих организаций не признавала юрисдикцию другой, притязая на полномочия верховной власти. Неофициальные посредники умудрялись обеспечивать достаточно эффективное функционирование обеих систем, так как фактически ни одно из правительств не желало брать на себя всю ответственность.