Хроники Кайдарии. Дурная кровь

На той стороне дороги я вдруг заметил троих вампиров в гражданском, напряженно таращившихся в мою сторону. Я попытался напомнить себе, что негоже превращаться в законченного параноика – скорее всего лишь разгулявшееся воображение заставляло меня видеть повсюду врагов. Однако те трое смотрели не моргая, и в акульих глазах у них не отражалось никаких эмоций. Мой кадык задрожал. Когда зажегся зеленый свет, троица решительно зашагала в мою сторону. Я кинулся наутек – вампиры тоже побежали. Службисты! Неужели они весь район оцепили, чтобы меня достать?! Где-то в глубине сознания вновь возникла успокаивающая мысль – весь сюрреалистический ужас, весь абсурд происходящего мог иметь лишь одно рациональное объяснение. Я спал и видел сон. Тягучий, медленно засасывающий в пучину паранойи кошмар. И, тем не менее, я бежал – так быстро, как только мог, ощущая, как пламя обжигает изнутри натруженные легкие. Но мне, представителю рода людского, было не тягаться в выносливости с вампирами. Они все больше сокращали отрыв, скаля длинные желтоватые клыки. Нужно было срочно что-то предпринять, в противном случае эта нелепая киношная погоня вот-вот закончится.

И тут впереди подобно путеводной звезде блеснули хромированными деталями мотоциклы, рядами припаркованные на стоянке перед баром весьма сомнительного вида. Это было одно из злачных мест, в которых убивали время банды мотоциклистов, прежде чем с наступлением сумерек вскочить на своих железных коней и промчаться по темным улицам, оглашая окрестности демоническими воплями и пьяным улюлюканьем. В другое время я непременно попытался бы обойти стороной подобное заведение, в котором любые законы пасовали перед грубой силой кулака, но сейчас увидел в нем свое спасение. В голове быстро созревал отчаянный план.

Приблизившись к бару, я бегло окинул взглядом обшарпанные бетонные стены, заляпанные грязью, зеленоватыми потеками мочи и бурыми пятнами застарелой крови. Над дверью неоном пульсировала вывеска, услужливо извещающая посетителей о том, что заведение называется «Бар «Драго»» (очевидно, в честь популярной модели автоматической винтовки). Изнутри долетали приглушенный рокот музыки, хохот и сиплые крики – пугающий аккомпанемент жестокости и пьяного разгула. Но за спиной у меня раздавались звуки куда более жуткие, а именно – неумолимо приближающийся топот преследователей. Не размышляя больше ни секунды, я ворвался внутрь и погрузился в самую пучину ада на земле.

Я очутился в полумраке, подсвеченном алыми и синими мерцающими огнями. Бар был набит битком. Хриплые динамики извергали потоки скрежещущей какофонии, в такт которой на подиуме в центре зала извивались человеческие самки-танцовщицы, подобные заблудшим душам, обреченным на вечные мучения в чертогах преисподней. Под потолком клубились желтые облака табачного дыма, смешанные с испарениями немытых вампирьих тел. В дальнем углу с азартом играли в бильярд, а слева и справа за столами пили, хохотали, боролись на руках и занимались черт знает чем жуткие существа, затянутые в скрипящую хромовую кожу, покрытые шипами и обмотанные цепями, в шлемах всех видов и форм, с высоко поднятыми воротниками кожаных курток. Кто-то грубо оттолкнул меня в сторону и рявкнул прямо в ухо ругательство, потонувшее в хрипе, рокоте и воплях. Прямо напротив я увидел барную стойку, подсвеченную алым, и заторопился в ту сторону. С толпой, надо сказать, я слился вполне успешно. Ох как непросто будет обнаружить меня в этой вакханалии! Оглянувшись на ходу, я увидел, что входная дверь распахнулась, и в бар ворвались трое моих преследователей. Покрутив головами, они разделились и начали методично прочесывать зал. Что ж, злорадно подумал я, удачи вам, олухи. Пресловутую иголку в стоге сена найти было бы куда проще.

Двигаясь сквозь толпу, я успевал вертеть головой по сторонам и размышлять о том, что видели мои глаза. Банды диких мотоциклистов стали появляться в Кайдарии лет пять назад. Двухколесный транспорт активно применялся рейхсвером во время не слишком удачной Южноафриканской кампании. Несмотря на то, что последний анклав человечества на черном континенте в итоге пал, некоторые просчеты вампирского командования привели к огромным жертвам среди военнослужащих, так что после окончания кампании с фронта вернулись сотни озлобленных ветеранов, привыкших с ветерком гонять по пустынным дорогам, игнорируя любые правила. Они были жестоки, грубы, и плевать хотели на субординацию. Урон, который эти неистовые дорожные мятежники причиняли в тылу, заставил командование искать способы борьбы с ними. Многие ветераны лишились государственного жилья и пенсии, но от этого лишь сильнее озлобились.

Я присел на высокий стул у края стойки, изо всех сил стараясь держаться как можно естественее. К несчастью, один из службистов явно двигался в мою сторону. И снова приходилось либо играть ва-банк, либо дожидаться неминуемой гибели. Мой мозг работал так напряженно, что я почти слышал скрип шестеренок в черепной коробке.

Слева от меня восседал по-медвежьи огромный тип с невообразимо изувеченной шрамами рожей. На нем был усеянный шипами кожаный жилет с высоко поднятым воротником и массивная каска, украшенная бычьими рогами. Субъект цедил из бокала кровь, смешанную с виски, изредка перебрасываясь словечком со своим соседом, вампиром в высоком шлеме, макушка которого была увенчана копьеобразным навершием. Жилеты обоих украшали нашивки с надписью «Волки Велиара». Я дерзко ткнул рогатого в бок, и когда тот недовольно повернулся (признаюсь, у меня сразу же душа ушла в пятки, а по спине заструился холодный пот), я хрипло процедил:

– Видишь вон того цивила в пиджачке? Ты, наверное, диву даешься, какого черта он и двое его приятелей забыли в нашем притоне. Так я тебе скажу, потому как возле парковки случайно подслушал их базар. Это переодетые копы, браток. Копают под «Волков Велиара». Не иначе облава готовится.

Рогатый взревел и, поднявшись, вместе с приятелем двинулся службисту навстречу. Скосив глаза, я увидел, как громилы встали у него на пути, рогатый положил ему руку на плечо и что-то прорычал. Службист тут же рванул из-за пазухи пистолет, но воспользоваться им не успел. Сокрушительный удар в челюсть отбросил его на стол, плотно окруженный пьянствующими мотоциклистами. Затрещало дерево, зазвенело стекло. Двое эсбэшников заторопились к коллеге на выручку с разных концов зала. Завязалась драка – полагаю, дело весьма привычное в этом заведении. Считанные мгновения спустя все это сумрачное пространство, волнующееся как бурное море, превратилось в сплошное поле битвы.

Моя коварная задумка увенчалась успехом – оставалось только выскользнуть наружу в воцарившемся хаосе и затеряться в узких переулках Гоген-штрассе. Или, как вариант, погибнуть от случайного удара чьего-нибудь кулака… Я повертел головой и заметил слева узкий темный коридор, пол которого густо усеивали битое стекло и окурки. Туда-то я и направился. В дальнем конце обнадеживающе подмигивала зеленым неоном вывеска с надписью «Выход». Позади, в главном зале, веселье стремительно набирало обороты. Ужасающие звуки пьяной бойни в притоне вампиров-мотоциклистов напоминали набег кровожадных варваров на мирную деревню.

Вырвавшись на волю, я помчался куда глаза глядят, постепенно углубляясь в хитросплетения проулков, аллей и тупиков, потом с трудом перебрался через решетчатое ограждение и замер, пытаясь отдышаться. И снова мне удалось уйти от преследования! Ну, хоть в чем-то удача оставалась на моей стороне. Впрочем, учитывая то, с какой легкостью службистам удавалось обнаруживать меня, радость спасения вряд ли продлится долго. Присев на поваленный мусорный бак, я обхватил голову руками и крепко задумался. Если в деле замешана Служба безопасности, значит, положение серьезней некуда. Ох, не вернуться мне больше ни в стены Инженериума, ни в родные пенаты на Тау-плац! И, самое печальное, причина всех этих злоключений оставалась мне совершенно неведома!

Поблизости вдруг звякнула консервная банка, и я вздрогнул. К счастью, подняв голову, я увидел перед собой лишь большую черную крысу – ее налитые кровью глазки тоже с подозрением и страхом таращились на меня. Я мысленно отметил, что мы с нею находимся в одинаковом положении. Теперь и я стал крысой, бесправным паразитом, вытесненным на окраины жизни. Как же быстро все изменилось! Еще вчера я беззаботно вращался в высших кругах, уверенный, что отныне передо мною открыты в жизни все дороги, а сегодня сижу, дрожа всем телом, в загаженной подворотне, в компании с бессловесным грызуном. От прошлой жизни почти ничего не осталось – лишь небольшая сумма денег в кармане да наградной арбалет, который я так и не решился пустить в ход. Тут я буквально заскрипел зубами, как от боли – ну почему, почему я не прихватил с собой орден, главный символ всех моих достижений? Конечно, теперь он являл собою никчемную безделушку, отлитую в форме львиной головы, но ведь ради него я в поте лица трудился на протяжении нескольких лет! Увы, отныне заветный предмет навеки потерян…

Тут я вскочил на ноги и прошелся по подворотне из конца в конец, шлепая башмаками по грязным лужам. Но почему же потерян? Что мешает мне вернуться за ним? Конечно, велик риск, что службисты установят наблюдение за квартирой… Но ведь с их точки зрения возвращаться в свое логово при таком раскладе станет только конченый идиот! Скорее всего, они ограничились обыском и давно отбыли восвояси. В крайнем случае, оставили снаружи одного-двух наблюдателей. Проникнуть в дом с черного хода может оказаться не так уж сложно. Понадобится всего пара минут, чтобы подняться наверх, сорвать орден с лацкана мундира и смыться. Вся эта затея, конечно, в самом деле немного граничила с безумием – и именно поэтому я почти сразу уверовал в ее успех. До сих пор мне удавалось вполне удачно сбивать службистов со следа, так может отмеренный мне запас удачи пока еще не растрачен полностью? Что ж, решено! Милая госпожа Шойхцер, я возвращаюсь домой!