Хроники Корума (сборник)

Глава четвертая Народ холода готовится к бою

Все было на месте — и конический холм, и каменные стены крепости, и стяг короля Маннаха с морским чудовищем; здесь же была и Медб, красавица Медб, которая, махая Коруму и смеясь, верхом вылетела из ворот Каэр Малода — рыжие волосы развевались, а серо-зеленые глаза светились радостью, из-под копыт ее коня летели ледяные брызги, а она кричала ему:

— Корум! Корум! Корум Ллау Эрейент, ты принес копье Брийонак?

— Да! — крикнул ей в ответ Корум, потрясая копьем. — И я привел гостей в Каэр Малод. Мы спешим, ибо Фои Миоре следуют за нами по пятам.

Оказавшись рядом, Медб повисла у него на шее и, прильнув, поцеловала так, что вся былая мрачность сразу же оставила Корума, и принц был счастлив, что не остался на Ги-Бразиле, что не погиб в бою с Хью Аргехом и что ледяные призраки не смогли воспользоваться теплом его тела.

— Ты здесь, Корум, — сказала она.

— Здесь, милая моя Медб. Вместе с копьем Брийонак.

Она восторженно посмотрела на копье, но не прикоснулась, хотя Корум предложил ей это сделать. Медб отпрянула и как-то странно улыбнулась.

— Не мне к нему прикасаться. Это копье Брийонак. Это копье Кремм Кройха, Ллау Эрейнта, сидов, богов и полубогов нашей расы. Это копье Брийонак.

Ее лицо внезапно обрело такое серьезное выражение, что Корум засмеялся и поцеловал ее так, что у нее засияли глаза. Засмеявшись ему в ответ, она развернула своего гнедого жеребца и, пустив его в галоп, возглавила цепочку уставших людей, которых провела сквозь узкие ворота в город-крепость Каэр Малод.

Там, по другую сторону ворот, стоял король Маннах. Он с уважением и благодарностью улыбнулся Коруму, который нашел одно из величайших сокровищ Каэр Ллуда, одно из потерянных сокровищ мабденов — копье, что поможет приручить последнего из стада сидов черного быка Кринанасса.

— Приветствую тебя, Властитель Кургана, — просто, без всякой напыщенности сказал король Маннах. — Приветствую тебя, герой. Здравствуй, сын мой.

Корум спрыгнул с седла и вытянул серебряную руку, в которой держал Брийонак:

— Вот оно. Посмотри на него. Вроде обыкновенное копье — но оно лишь кажется таковым. Оно уже дважды спасло мне жизнь на обратном пути в Каэр Малод. Осмотри его и скажи мне — считаешь ли ты его магическим оружием.

Но король Маннах последовал примеру дочери и сделал шаг назад.

— Нет, принц Корум, только герой может владеть копьем Брийонак, ибо простой смертный будет проклят, если попытается взять его в руки. Это оружие сидов. Даже когда оно принадлежало нам, оно лежало в ящике, и к нему никто никогда не прикасался.

— Что ж, — сказал Корум, — придется уважить ваши обычаи, хотя в копье нет ничего такого, что могло бы внушать страх. Копья Брийонак должны бояться только наши враги.

— Как скажешь, — смиренно сказал король Маннах и улыбнулся. — А теперь нас ждет обед. Сегодня мы наловили рыбы, и у нас есть несколько зайцев. Пусть все эти люди отправятся с нами в зал и вволю поедят, ибо у них действительно голодный вид.

Бран и Тиернон обратились к королю от имени своих оставшихся в живых соплеменников:

— Мы принимаем твое гостеприимство, великий король, ибо мы в самом деле умираем с голоду. И мы хотим служить тебе как воины, участвовать в твоем сражении с ужасными Фои Миоре.

Король Маннах склонил седую голову.

— Мое гостеприимство не может сравниться с вашим мужеством и благородством вашего желания, и я благодарю вас, воины, за готовность подняться на наши стены.

Едва он произнес последние слова, девушка, стоявшая на страже, крикнула со стены:

— На севере и юге клубится белый туман! Там собирается народ холода. Пришли Фои Миоре!

— Боюсь, — не без юмора сказал король Маннах, — что банкет придется отложить. Остается надеяться, что нас будет ждать победное пиршество. — Он мрачно усмехнулся. — И что рыба останется свежей, когда мы закончим бой!

Послав большинство своих людей на стены, король Маннах повернулся к Коруму:

— Ты должен призвать быка Кринанасса, Корум. И как можно скорее. Если он не появится, то тогда с нами, с народом Каэр Малода, покончено.

— Но я не знаю, как вызывать быка, король Маннах.

— Знает Медб. Она научит тебя.

— Я научу, — сказала Медб.

Они с Корумом поднялись к воинам на стенах и стали смотреть на восток — оттуда шли Фои Миоре со своими туманами и прислужниками.

— На этот раз они идут не ради короткой стычки, — сказала Медб.

Правой рукой Корум нащупал запястье девушки и сжал его.

Они увидели, как примерно в двух милях, за лесом, поднимается белесый туман. Он затягивал все пространство горизонта от севера до юга и медленно, но неуклонно полз к Каэр Малоду. Перед его стеной бежали бесчисленные своры псов, вынюхивая следы, как обыкновенные собаки на охоте. За псами держались невысокие фигуры, в которых Корум опознал белолицых егерей-гулегов, а за ними рысью скакали бледно-зеленые всадники, считавшие себя, как и Хью Аргех, братьями сосен. А в самих клубах тумана виднелись очертания огромных фигур, очертания, которые Коруму довелось увидеть лишь раз. Это были темные контуры чудовищных боевых колесниц, влекомые животными, которые, конечно же, не имели ничего общего с лошадьми. Всего таких колесниц было семь, и в каждой из них стоял огромный возница.

— Великое шествие, — произнесла Медб, стараясь, чтобы в голосе прозвучала отвага. — Они бросили на нас все свои силы. Явились даже все семеро Фои Миоре. Должно быть, они несказанно уважают нас, эти боги.

— Мы дадим им для этого основания, — промолвил Корум.

— А сейчас мы должны покинуть Каэр Малод, — сказала ему Медб.

— Бросить город?

— Нам необходимо воззвать к быку Кринанасса. Есть такое место. Единственное, куда он может прийти.

Корум не хотел уходить.

— Через несколько часов, а может, и меньше, Фои Миоре пойдут на приступ.

— К тому времени мы постараемся вернуться. Поэтому мы и должны без промедления скакать к Скале сидов и вызывать быка.

Оседлав свежих лошадей, они незаметно оставили Каэр Малод и поскакали к скале, высившейся над морем, которое стонало, ревело и накатывалось на ее подножие, словно в ожидании грядущей битвы.

Наконец они вышли на желтый песок, оставив за собой черные зубчатые скалы и наблюдая впереди неспокойное море; подняв головы, Корум и Медб смотрели на странный утес, который в одиночестве высился на берегу. Пошел дождь. Его капли и летящие с моря брызги увлажняли камень, он блестел, переливаясь мягкими красками вкраплений на своей поверхности. Кое-где скала была совершенно темной, а в некоторых местах прозрачная поверхность камня отсвечивала теплыми тонами.