Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Истории из жизни С. Сидорова во времена Гудка

– И дальше не пропадем. Двойник твой тут на меня один благотворительный фонд оформил. Лет на пятьдесят еще хватит всему Кабибуну.

– Каебуну, – уточнил Сидор.

– Тем более, – усмехнулась Света, – Давай звони Челентано.

Сидор достал телефон и неуверенно набрал номер Челентано.

– Я же тебя просил. Хоть один день дай мне отдохнуть от тебя, – раздался в ответ плачущий голос Челентано.

– Извини. Тут Света с тобой хотела переговорить, – и он быстро протянул телефон Свете.

Света быстро рассказала Челентано суть дела, и тот пообещал прислать через час нотариуса. Они договорились встретиться, на парковке, у торгового центра, что на Копейковском шоссе недалеко от дачи.

Сидор со Светой вышли из дома во двор. На террасе бани, бодрый Петрович, учил Отелло раздувать сапогом старинный тульский самовар. Позавтракав остатками вчерашнего шашлыка и выпив чайку, они, чтобы не привлекать внимания к себе, решили ехать на машинке Петровича, без сопровождения службы охраны. Втиснувшись с трудом в маленький салон автомобильчика, они в веселом настроении выехали на шоссе и направились к торговому центру. Все парковочные места у центра были заняты и подъезжающий закупить, на неделю продуктов народ, беззаботно оставлял машины вдоль обочины.

Петрович притормозил в нерешительности, не зная куда встать.

– Ладно, вроде все здесь ставят, – решился, наконец, Петрович, припарковывая машину вдоль бордюра.

Они, оставив Отелло в машине, чтобы он не привлекал внимания своей внешностью, а сами прошли к торговому центру. Сидор со Светой остались у входа дожидаться нотариуса, а Петрович пошел купить ароматизатор воздуха. Свете сильно не понравился застоявшийся запах осетинских пирогов у него в машине. Через некоторое время Сидору на телефон позвонил водитель нотариус и назвал марку и номер авто. Скоро к входу подъехал черный Мерс, с этими номерами. Они со Светой, залезли в салон и Мерс отъехав, встал на вдруг освободившееся место на парковке. Света с нотариусом стали оформлять бумаги, а Сидор, удобно расположившись на переднем сиденье Мерса, быстро заснул под легкую джазовую музыку, заполнявшую салон.

Сон Сидора.

Он был, почему-то синим омоновцем. Их отряд, в космических шлемах, бронежилетах, с тяжелыми резиновыми дубинками, стоял не далеко от памятника Кушкину, возле которого собралась приличная толпа протестующих, кричащих что-то гневное в их сторону, размахивая самодельными транспортами и флагами. Перед их строем, заложив руки, расхаживал главный омоновец. Сидор пригляделся к нему и даже через прозрачный щиток на лице узнал в нем по черным бусинка глаз и пухлым щечкам, мэра Квасквы.

«Все они, похоже, менты. Теперь и я тоже, – бессознательно подумал Сидор, разглядывая мэра. В это время из толпы протестующих с белым плакатом в руках, выбежали два совсем молодых парня, практически школьников. Один из них пригнулся и подставив плечи, а второй, с плакатом, залез на него и когда первый выпрямился, приклеил чем-то плакат к пьедесталу великого поэта. «Вы жулики и воры», было написано на плакате. Парни, сделав свое дело, быстро скрылись в толпе. Тут, плакат увидел мэр, и глаза его из бусинок превратились в узкие щелочки и из открывшегося почему-то, очень, красного рта раздался крякающий звук полицейской сирены, закончившейся грозным криком

«Снять!». И тут же омоновцы, подняв, как шашки дубинки над головами бросились к памятнику. Один только Сидор остановился, почему-то в растерянности.

– Ты, чего стоишь, – подлетел к нему мэр-омоновец и пинком отправил вслед за отрядом. Толпа у памятника, не дожидаясь налета омоновцев, рассыпалась в разные стороны и когда те подбежали, там уже никого не было.

«Снять!» раздалась за спиной вновь грозная команда мэра, и омоновцы, достав, откуда-то раздвижную лестницу и приставив ее к постаменту, полезли на штурм памятника. Сидор прибежал последним, когда на лестнице уже не оставалось свободного места, и он стал бегать вокруг памятника, размахивая над головой дубинкой. Омоновцы в это время набросили веревочную петлю на голову Кушкина и, схватившись за длинный конец, с криком «А, ну пошла!», дружно дернули веревку. Кушкин покачнулся туда-сюда и как стоял прямо, так и упал вниз, на руки подхвативших его омоновцев. «Позор! Позор!» – скандировала толпа народа, перебежавшая на другую сторону дороги. Омоновцы подтащили Кушкина к огромному автозаку, похожему больше на эвакуатора, который краном – манипулятором прихватил Кушкина за талию и положив на платформу, повез куда-то вниз по Тверской.

– Молодец, Сидор Сидоров, – подошел к нему мэр-омоновец и протянул, что-то упакованное в пленке, – Заслужил.

– Что это, – спросил Сидор.

– Корочки, о которых ты мечтал, – ответил мэр и, сняв пленку, повертел в руке те самые красные корочки.

– Спасибо, – нерадостно ответил Сидор, пряча в карман штанов заветные корочки, – А, что теперь с ним будет? С Кушкиным?

– Это уже не наше дело. Это уже суд решит. Наше дело было свинтить, – добродушно ответил мэр и, развернувшись, пошел в сторону Квасковской мэрии, располагавшейся на этой же улице.

– Спасибо вам большое. Сидор, ты, что уснул там, – раздался сзади Светин голос и его кто-то несильно потрепал по плечу.

– Что, – Сидор открыл глаза и обернулся.

– Все, ты теперь свободен. Нотариус оформил от меня доверенность на развод, – радостно сообщила Света.

– Завтра, молодой человек с этим заедите в городской ЗАГС, и они выдадут вам свидетельство о разводе, – протянул Сидору какой-то бланк с гербами старичок-нотариус.

Сидор со Светой вышли из Мерса. Света взяла у него бланк, и свернув протянула обратно, – Отдашь Челентано, он все сам оформит. Сидор спрятал бумагу в нагрудный карман, и они пошли к месту, где оставили машинку Петровича.

Уже издалека по толпе, образовавшейся в месте, где стояла машина, Сидор понял, что там что-то происходит. Подойдя ближе, они увидели следующую картину. Зеленый эвакуатор, прихватил краном и приподнял Петровича автомобильчик, из которого выглядывал белозубо улыбающийся Отелло. Внизу, у патрульной машины стояли вчерашний полицейский с Петровичем и задрав голову смотрели на подвешенный автомобиль.

– Разве можно эвакуировать автомобиль с человеком внутри, – прикрывая глаза от солнца, печально произнес Петрович.

– Мы и не собираемся с человеком, – ответил полисмен, – Вот повисит там пару часиков, сам попросится наружу, – и он взял лежащий на капоте патрульной машины мегафон и произнес, обращаясь к Отелло, – Товарищ афроамериканец, вы согласны добровольно покинуть автомобиль?

– Сам ты американец, – крикнул в ответ Отелло и показал полисмену большой палец.

– Вот видите. Он сам отказывается, – пожал плечами полисмен и лениво приказал водителю эвакуатора, стоящему рядом с джойстиком управления в руках, – Подними-ка еще повыше Вася.

Водитель, понажимал кнопки, и стрела выдвинулась еще выше, легко увлекая за собой автомобильчик с Отелло.

– Сделай, что-нибудь, – зло прошептала на ухо Сидор Света, и подтолкнула его в спину, – Ты все-таки премьер-министр.

– Так, товарищи, что здесь происходит, – откашлявшись, строгим тоном произнес Сидор, подходя к полисмену с Петровичем.

– Эти хотели машину забрать, а Отелло закрылся изнутри и не выходит, – пояснил Петрович.

– Все нормально, шеф. Усские не сдаются, – увидев Сидора, крикнул сверху Отелло и помахав рукой пропел, – Врагу не сдается, наш гордый Варяг. Пощады никто не желает.