Хроники Обетованного. Осиновая корона

Шун-Ди так и не сумел полюбить этот остров. Его постоянно тянуло домой, на Маншах - так, как тянет ко сну или несбыточной мечте... Но вернуться не суждено. Он не может бросить дом и торговлю, ибо это - всё, что у него есть. Никого и ничего больше во всём Обетованном. Ни родных, ни друзей, ни пристанища.

Шун-Ди всегда считал, что он не сам выбрал свой путь, а наоборот. Прародитель учит, что всё в человеческой жизни предрешено, и свободный выбор способен лишь ускорить или замедлить неминуемое. По большому счёту, у людей есть только одно, главное право - достойно прожить уже прописанную судьбу. Или недостойно. Прародитель даёт любому выбор между светом и тьмой, пороком и добродетелью - чтобы привести к общему для всех концу... Поворотов же пути, его изломов и бугорков никому не дано изведать заранее.

Шун-Ди искренне верил в учение Прародителя. В отличие от многих.

В отличие, вероятно, и от тех, кто отправил его в это бесчеловечное плавание, - или, скорее, в обречённое не провал посольство... Хотя, может быть, и не стоит оправдывать себя. Может быть, кто-то другой добился бы успеха там, где он провалился?

Шун-Ди очень устал. Только вчера он ступил на твёрдую землю - и вот сегодня уже стоит перед надменными Советниками в шелках и перстнях. Ни один из них - красивых, умащённых благовонными маслами из его лавок - не провёл полтора года в бедах и лишениях. Они оставались здесь, на Рюе - правили, наслаждались жизнью... А Шун-Ди рисковал собой, даже не зная толком, во имя чего.

Рисковал, как подобает воину. Рабу– воину - тому, кто не задаёт вопросов... Не командующему и не купцу.

"Я сам согласился на это, - напомнил себе Шун-Ди, прикрывая глаза, утомлённые огнистой желтизной.
– Сам подписал тот договор... Сам говорил, что это честь для меня. Сам снарядил корабль и отплыл. Теперь поздно жалеть".

Действительно, поздно. Жрецы Прародителя сказали бы, что он уже совершил свой выбор - свернул на повороте дороги-жизни, поэтому теперь не вправе ничего изменить. А вельможи из Светлейшего Совета вправе отчитывать его, как мальчишку.

– Правильно ли мы поняли, Шун-Ди-Го?
– промурлыкал один из Советников - тот, с кем Шун-Ди беседовал полтора года назад, до начала злосчастного плавания... Го– к нему обратились, как к юноше, подчеркнув возраст и, соответственно, невысокий статус. Шун-Ди безучастно скользнул глазами по волнистым лучам солнца на мозаике. Возраста, начиная с которого это обращение к мужчине снимается - двадцати двух вёсен - он достиг уже три года назад. Очевидно, Советники не знали об этом. Или предпочли сделать вид, что не знают...
– Кентавры и морской народ тоже отказались от союза с нами?

– Не совсем, досточтимый Ар-Эйх, - вздохнул Шун-Ди.
– Как я уже говорил, они не отказались от союза совершенно - просто примут его лишь на условиях, которые поставят сами. И лишь после того, как узнают всё о целях союза... О том, какая именно помощь от них понадобятся. И что они получат взамен.

Другой Советник, справа от Ар-Эйха, постучал по подлокотнику кресла длинными смуглыми пальцами.

– Ты подразумеваешь, что они настроены враждебно, о Шун-Ди-Го?

– Нет, досточтимый. Я подразумеваю только то, что сказал.

Шун-Ди надоело повторять одно и то же - чем он занимался с самого утра. Он уже понял, что ему никак не представить своё путешествие в выгодном свете. Ни добытые товары и диковинки, ни свитки с путевыми записями, ни подробная карта западного материка не убедили Советников - так разве способны убедить просто его слова?..

– Отчего же тогда они не принимают нашу дружбу? Ни твои дары, ни речи магов, что были там с тобой, не заставили их изменить решение?

– Нет, досточтимый. Я думаю, они просто... опасаются. И не желают вмешиваться в чужие распри, особенно если это вмешательство не принесёт им никакой выгоды. Такое нежелание можно понять.

Шун-Ди решил говорить начистоту - и сразу почувствовал, как воздух в янтарном зале задрожал от напряжения. Казалось, даже ветерок, вольно гулявший между двумя рядами овальных окон, внезапно затих.

– Кто же говорит о распрях, Шун-Ди-Го?!
– Ар-Эйх сокрушённо покачал головой, а его сосед слева всплеснул руками - так, что звякнула связка браслетов с мелкими рубинами.
– О подобном и речи не шло, уверяю тебя... Мы только предлагали жителям западного материка дружбу и сотрудничество, вот и всё. У Светлейшего Совета и в мыслях не было вмешивать их в войны Минши - даже если вдруг случится так, что наше мирное государство будет снова в них втянуто (да не допустит этого Прародитель)... Мы надеялись, что ты дашь им это понять.

О да. Шун-Ди с удовольствием посмотрел бы, как раздушенные Советники "давали бы понять" это кентаврам с их не знающими промаха стрелами или русалкам, наречие которых ни один маг из их группы не освоил на приемлемом уровне... Или полуптицам-майтэ, которые прятались в листве, едва завидев людей, и на всё отвечали бессвязными трелями. Или оборотням...

В особенности оборотням.

Жар возник в животе Шун-Ди и горячей волной ринулся к щекам. Он поспешно отбросил все мысли о Двуликих - и все мысли, близко или отдалённо с ними связанные. Он не это пришёл обсуждать.

– Я не дипломат, не посол и не учёный, о Советники. Я торговец. Я говорил с жителями запада, как торговец, и передал им только то, что мне поручили. Слово в слово, ничего не забыв и не прибавив. Сначала я пользовался услугами магов-переводчиков, которых вы любезно отправили вместе со мной, а потом овладел азами местных языков и сам... Я уже говорил, что жил среди них. Я был и среди кентавров, и среди боуги в их лесах... Я общался с морскими девами и майтэ. С оборотнями... То есть с одним племенем оборотней. С теми, кто не отказался иметь с нами дело, - Шун-Ди перевёл дыхание.
– И с драконами, досточтимые. Они называют себя Эсалтарре. Я могу поклясться, что это - самые поразительные, мудрые и прекрасные существа во всём Обетованном... И я...
– Шун-Ди ненадолго примолк. У него не хватало ни слов, ни сил, чтобы говорить сейчас о драконах.
– Их касается самое важное из того, что нам удалось привезти...

– Мы видели это "самое важное", - пожилой Советник, который до сих пор молчал, скорчил насмешливую гримасу.
– И, признаться, ожидали большего, Шун-Ди-Го... Мы ожидали живых драконов - равно как и прочих. Воинов или, по крайней мере, послов. Ты разочаровал нас, Шун-Ди-Го. Ты разочаровал Прародителя.

Шун-Ди вспыхнул. Ар-Эйх заволновался. Его брови, выщипанные в нитку и тоже подведённые чёрной краской, укоризненно приподнялись.

– Не знаю, стоит ли проявлять такую суровость, о Лерха-Эйх, - мягко сказал он.
– Шун-Ди-Го, бесспорно, с честью справился с задачей - вплоть до той глубины, что была доступна ему. Он достиг западных берегов, провёл переговоры с представителями почти всех их... гм... народов, а также изучил их склонности и нравы. Благодаря ему мы получили карту того материка - разумеется, не полную, но...

– Не полную и не первую, - заметил Лерха-Эйх. В какой-то отчаянный миг Шун-Ди отважился поднять на него глаза - и тут же опустил их: Советник смотрел на него с неприкрытым презрением.
– Вот уже почти двадцать лет - с тех пор, как наши мореплаватели стали наконец добираться до западных земель, - мы составляем их карты... Минши сейчас - единственная страна в Обетованном, которая располагает более-менее точными картами запада. И единственная страна, наладившая с ним устойчивый торговый обмен. Так что уважаемый Шун-Ди-Го не совершил ничего выдающегося и нового в этом смысле... Да простит он меня за старческую прямоту. Все мы стремимся лишь к свету справедливости.