Хроники Обетованного. Осиновая корона

– О драконе и девушке-воительнице, - сказал Лис, залихватски тряхнув золотым хвостом. Его узкое лицо светилось довольством.
– Об освобождённом королевстве.

Разговор сворачивал в опасное русло: на рынке такие вещи точно не стоит обсуждать. Шун-Ди отлично помнил предупреждение Сар-Ту - о некоем Риарте Каннерти и его бунтарских планах против наместника. Здесь, в Ти'арге, Лис не мог не писать "об освобождённом королевстве"; ещё бы... Лис тянул вдохновение, как сок или кровь, из всего, что попадалось ему в жизни, - точно так же, как (при благоприятном раскладе) мог скупить все яркие и необычные вещицы, на которых только останавливались его жёлтые глаза. И не думать при этом ни о деньгах, ни об окружающих - они же двуногие, что с них взять?..

В Лисе это было... правильно– и как в оборотне с тутовой дудочкой, и как в менестреле, который прячет под бархатной курткой запасной набор струн для лиры и носит щегольские сапожки из кожи вепря. Это влекло.

Но тему срочно нужно было пресечь, а заодно отойти от злосчастного прилавка.

– Послушаю с радостью. Но, Лис, я ведь оставил тебя с нашим подопечным– так с чего ты, во имя бездны, разгуливаешь по городу? И зачем для новой песни новое перо? Нам ведь надо растянуть эти деньги до самого Кинбралана...

Мясник громко охнул, а старушка вздрогнула и посеменила прочь от прилавка, бормоча молитвы Шейизу и Льер. Проклиная себя, Шун-Ди осёкся - но было уже поздно.

– Кинбралан? Так вы едете в Кинбралан, господа чужестранцы?
– мясник поскрёб курчавую бороду и неодобрительно покачал головой.
– Замок Тоури... Тут недалеко, конечно, да вот только место дурное. Разное я про него слышал. Лучше б вам туда не соваться.

– Что же в нём дурного?
– оживился Лис, игнорируя Шун-Ди, который незаметно потянул его за рукав.
– Наверняка какие-нибудь сплетни, уважаемый. Обо всех древних родах такие ходят.

Мясник со вздохом взял сухую веточку и принялся сосредоточенно отгонять мух от кровавых кусков свинины. Видно было, что отвечать он не хочет.

– Обо всех-то обо всех, да о Тоури - особенно. Я родом с предгорий, из Волчьей Пустоши... У нас их зовут "лордами ночи", или уж просто - лордами-колдунами. Проклятый род. А с недавних пор там и вовсе скверно...
– мясник понизил голос, а веточка запорхала в его жилистых руках с удвоенной скоростью - несмотря на то, что мухи давно разлетелись.
– Говорят, над Кинбраланом и скалой Синий Зуб как сгустились тучи в середине лета, так с тех пор и не расходятся. Гром и молнии, говорят, так и хлещут, так и хлещут, и дожди льют прямо на замок. Эакан гневается, да и Льер тоже. Не к добру это. Я им раньше, Тоури то есть, мясо продавал, иногда даже сам возил, а теперь... Ну их в бездну.

Лис опёрся локтями на прилавок, приподнял брови, всем своим видом показывая интерес. Мясник мельком усмехнулся в бороду: ему это явно польстило - да и соскучился, наверное, бедняга, наедине со своими тушами.

– А что такого случилось в середине лета? Вы сказали - "с недавних пор"...

– Ох, тёмная история, господин, - мясник вздохнул ещё горестнее.
– Погибли у них разом двое, болотная нечисть знает как: лорд Гордигер, последний хозяин, и его брат. Он был немощный - ну, знаете, ноги отсохли. Не ходил с молодости. А чуть раньше было сами знаете что... Разве не знаете?
– увидев лицо Лиса, мясник всплеснул руками; Шун-Ди отодвинулся, чтобы на него не попали капельки крови.
– Да вы точно издалека, я гляжу! Убили славного лорда Риарта Каннерти. Видел я его раз - ох и красавец же был, принцу впору! Каннерти много для Веентона добра сделали, даже стены наши заложили... А лорда Риарта зарезали, вот так взяли и убили во сне, - выпуклые глаза ти'аргца чуть-чуть увлажнились - или, может, дело в игре света?.. Шун-Ди удивился: он никогда не думал, что мясники могут быть настолько впечатлительными.
– Почти мальчика, представляете? В Веентон глашатай приезжал с новостью. Обещали награду за поимку убийц - а кто ж их поймает, скотов? Нанял, наверно, кто-нибудь из богачей этих– ну, из Кезорре - их завтра и след простыл, уплыли на юг... Я бы их по кускам псам скормил, а не голову рубил, как король Хавальд велит - да что от меня проку!..

– Ужасно, - Лис скорбно (и очень естественно - нельзя отрицать) прикусил губу, прикрыв веки длинными пальцами. Мясник был уже совсем на слезе: "молодой красивый господин", к тому же златоволосый и не по-здешнему смуглый, должно быть, напомнил ему покойного лорда.

– И правда, просто возмутительно... Но, любезный, как же с этим связаны беды семьи Тоури? Что-то я не понимаю.

– А так, что их дочка, девчонка, была обручена с лордом Риартом. У жены сестра младшая в их замке прислугой - потому я столько и знаю, - горделиво приосанясь, сообщил мясник.
– Свадьбу должны были не то в этом году справлять, не то в следующем. А теперь - пожалуйста: белая вдовушка. Такую и замуж никто не возьмёт: побоится несчастий.

Значит, в замке Кинбралан есть молодая девушка? Девушка на выданье - то есть, в соответствии с обычаями Ти'арга, ей как раз около двадцати?

Примерно столько лет назад и исчез, свершив своё великое дело, Повелитель Хаоса. Шун-Ди подумал об Инее, и сердце пропустило удар.

– А как Вы сами считаете, кто мог это сделать? За что убили Риарта Каннерти?
– прямо (на взгляд Шун-Ди - чересчур прямо) спросил Лис.

Мясник кашлянул в кулак и сразу отступил отгонять невидимых мух.

– Ну, это уж не моего ума дела.

Лис улыбнулся со всей очаровательной хищностью, на которую был способен, и промурлыкал:

– А между прочим, я ни разу не ел таких дивных колбас, как Ваши... То, что продают в Дорелии, больше похоже на перекрученную бумагу. А в Кезорре мясники всегда обманывают при расчёте - знали бы Вы, какие плуты!

Мясник мило, по-детски покраснел.

– Да что Вы, не стоит того моё ремесло, господин...

– Конечно же, стоит!
– торжественно провозгласил Лис.
– И моему другу колбасы тоже пришлись по душе, а он весьма разборчив в еде.

Догадавшись, что другом Лис назвал не его, а дракончика, Шун-Ди не удержался и фыркнул. Мясник тем временем бесповоротно растаял.

– Ну спасибо, уважили... Так и быть, скажу. Много кто говорит, что молодой лорд Риарт якшался с коронниками, но вы в эту чушь не верьте. Он был честный парень - это сразу видно, - а коронники... Просто банда разбойников, да простят их боги. Возились тут в округе последние года полтора, подбивали народ на бунты да непокорность... Да ничего, наместник Велдакир отыщет на них управу. Если уже не отыскал, хе-хе.

Лис и Шун-Ди переглянулись.

– Коронники? А почему такое странное название?
– невинно спросил Лис.

Мясник брезгливо поморщился, достал из-под прилавка свиную голову и с громким стуком водрузил её на колодку для разделки.

– Да тем, кто грамотный, они всё письма рассылали - на синей бумаге, а в углу герб с золотой короной. Говорю же: тронутые, да помилует их Дарекра в чертогах смерти.

Синяя бумага и золотая корона. Шун-Ди знал, что прежние знамёна Ти'арга - времён до Великой войны - были синими, с золотой окантовкой.

Эти цвета и корона означали свободу.

Шун-Ди видел, как алчно дрогнули ноздри Лиса - вовсе не от смеси мясных запахов. И понял, что этой ночью Двуликий напишет ещё одну песню.

***

Гостиница, где они остановились (в Веентоне, с его невеликим выбором, их было всего две - причём одинаковой степени убогости: Шун-Ди не сомневался, что его приятели-купцы побрезговали бы даже порог переступить), носила гордое имя "Ворота героев". Непомерно гордое для потемневшего от копоти, выкрашенного ядовито-зелёной краской здания на хлипком каменном фундаменте. Как пояснил Шун-Ди и Лису словоохотливый хозяин, его отец, прошлый владелец, переименовал гостиницу после взятия альсунгцами Академии. Его друг и названый брат, мечник, погиб в пехоте Ти'арга, защищая знаменитые Ворота Астрономов. И с тех пор на грубо сколоченной табличке над входом красовался не полунепристойный рисунок с лягушками, как раньше, а изображение ворот в окружении звёзд.