Хронос Изгоев

— Надо где-нибудь укрыться, — продемонстрировав Нине экран с синими электронными цифрами, сказал Кеган и посмотрел на странника. — Знаешь какое-нибудь безопасное место?

— Безопасное? Знаешь, когда ты рвался на НуВу, я предупреждал, что… Хотя, — Эммерих вдруг оживился, — есть один вариант, где можно переждать. В нескольких километрах отсюда, на востоке, Белонебыль. Люди — во всяком случае, живые — туда редко захаживают.

— Очень ценная ремарка, — мрачно произнёс Кеган и, прикрыв рот, зевнул.

Нойр, с трудом удержавшись от того же, спросила:

— А что там? Очередной погост?

— Ну да, погост. Но заходить мы туда не будем, нам нужен пригород — как сойдём с дороги, ещё через пару километров будет поместье, которое принадлежало кому-то из аристократов, — Эммерих глянул на Нину, а затем на Кегана, — не ссы, вроде не твоя хата.

— Я в курсе, — ответил Аматрис устало, — поместье моей матери под Вицекоросом.

— Тогда лады, — странник энергично хлопнул в ладоши. — Собираем манатки и выдвигаемся.

Глава девятая. В погоне за прошлым

Карпейская аристократия ведёт свою родословную из древних времён. В тёмные века земли Карпейского Каэльтства были разделены между четырьмя родами каэльтинов, или, как говорят альвионцы, принцев. Все они находились между собой в родстве.

Дом Аматрисов правил в Вицекоросе, дом Монтгомери — в Летермейне, дому Моранов принадлежала Белонебыль, а дом Ганноморт происходил из потерянного острова Гигантика за морем. Именно династия Ганноморт обладала титулом каэльта, иначе говоря верховного короля, и сделала своей столицей Градемин. Прочие дома присягнули каэльтскому дому на верность.

Дом Ганноморт впал в ересь во время Великой войны и был истреблён в ходе последовавших междоусобиц. После долгой борьбы за власть и череды дворцовых переворотов титул каэльта перешёл к дому Монтгомери, однако до сих пор ходят легенды, что законный наследник карпейского трона однажды вернётся,

— Р. Сайтер, «Современная карпейская история».

Эпизод двадцать первый

Нулевая Высота

поместье Моран

9-18/999

Солнце скрылось за мороком сизых облаков, и пригород погрузился в тень безжизненной осени. Деревья вдали пылали рыжей листвой. От виднеющегося вдали леса тянуло прохладой и сыростью. Дорога с выдолбленной колеёй, как и заснувшие по сторонам поля, являли собой месиво невысыхающей грязи. Ветер дул северный, но слабый.

Туман здесь был особенный. Едко щиплющий глаза, с солоноватым запахом химии. Продвигаться приходилось неспешно — дороги здесь не было, лишь редкие петляющие тропы. Вытоптанные давностью лет, все они вели вглубь леса, и только одна — к заброшенному имению. Одичавшему, как и лес, забывшему о существовании человека.

Парк за ненадзорные годы захирел. Пруды, выйдя за отведённые им границы, превратили земли резиденции в болото. Стоило отойти от тропы на метр-другой, как начиналась трясина. Сама дорога была до того разбита, что лужи почти не сменялись сухими участками.

— Проклятье, — засопела Нина, — у меня ноги промокли.

Оглянувшись, Эммерих бросил через плечо:

— Потерпи. Почти на месте.

И это оказалась чистая правда: вскорости лес расступился, и показалась усадьба. Перед путниками предстал двухэтажный дворец в стиле классицизма. Из-за редких кустарников проступили павильоны и ряд жилых построек, утонувших на четверть в болоте. По правую руку, исчезая в раскинувшемся лесу, находилась оранжерея: стеклянные стены её и потолок давно разбились, и рамы поросли дремучими акаризами. По левую — стояла полуразрушенная псарня с заваленным хламом двором.

— Мы остановимся здесь? — Нина кивком указала на дворец.

Кеган посмотрел на огромное мрачное здание, вставшее перед ними. Некогда роскошное, сейчас оно выглядело обветшалым. Фасад, покрытый омертвевшим плющом и повиликой, облупился и местами потрескался. Выбитые окна зияли пустотой — стёкла сохранились в немногих.

— Надеюсь, — Кеган устало посмотрел на компаньонов, — дворец выдержит Вьюгу.

— Там вроде подвал есть на случай ЧП, — сообщил Эммерих. — Лады, предлагаю разделиться: нужно натаскать дров да разведать обстановку.

— Разделиться? — скептично переспросила Нина и скрестила руки на груди. — Ты что, прикалываешься?

— Оружие есть? Вот и не возбухай. Значит, на мне двор, пташка — оранжерея, Нина — домик прислуги. Встречаемся здесь же через полчаса.

В ответ Нойр недовольно фыркнула и, старательно обходя лужи, скрылась в домике прислуги. Прихожая оказалась невероятно захламлена отсыревшими вещами, и в воздухе стоял запах застарелой кожи. У выхода стояли рваные кирзовые сапоги, а на вешалке висела потёртая куртка. Ненадолго девушка остановилась, сняла пистолет с предохранителя и прислушалась. Тихо.

Прихожая плавно переходила в кухню с проржавевшим бойлером. Дверца холодильника, провисшая, была открыта, а сам холодильник давно разморожен — ни намёка на то, что прежде там хранилась еда. В ящиках да на подвесных полках осталось только немного посуды. На подоконнике стоял горшок с высушенными цветами. Подле него лежали перевернувшиеся на спинку мёртвые тараканы.

— Ну и гадость, — Нина скривилась.

После этого она зашла в спальню. У окна находился старый грязный матрас, а в центре комнаты валялись прелые листья, сложенные в подобие гнезда. Девушка нервно огляделась в поисках животного, что могло бы здесь жить, но никого не увидела.

Тем временем Кеган бродил по оранжерее, держа в руке пистолет с заряженной обоймой, и разглядывал высохшие растения. Сухие лепестки покрывали мозаичные дорожки. В какой-то момент мужчине почудилось шевеление, и он вскинул ствол, хватаясь двумя руками. Однако никого, кроме самого Аматриса, здесь не оказалось.

Убедившись, что в оранжереи нет ничего ни опасного, ни хоть немного полезного, музыкант первым вернулся к месту встречи.

— Что у тебя? — спросила Нина, выйдя из домика прислуги.

Её голос настолько резко оборвал тишину, что Кеган вздрогнул.

— Боюсь, здешний сад не спасёт даже садовник, — ответил он. — А у тебя?

— Ничего… почти, — встав рядом с ним, сообщила девушка. — В доме, похоже, какое-то время жила какая-то животина — в одной из комнат я нашла что-то типа гнезда, но сейчас там пусто.

— Гнездо? — переспросил Кеган и задумался. — Вполне возможно, что мы потревожили жилище какого-нибудь кабана. Эти леса дикие, так что сюда запросто могло занести кого-нибудь.