Хрупкость тени

Вечерокрыл прочитал все по ее глазам и улыбнулся.

– Хочешь услышать историю?

– Да, больше, чем дышать.

Он рассмеялась.

– Хорошо. Я расскажу…

История Вечерокрыла заняла большую часть ночи. Килэй едва дышала, пока он рассказывал о жизни Каэла у великанов, о его борьбе с магами, о плане побега. Звучало так, словно он использовал весь ум своей чудесной головы, и, пока Вечерокрыл говорил о нем, ее грудь раздувалась от гордости… хотя она знала, что не стоило так делать.

Каэл не был ее. И он ясно дал понять, что не хочет этого. Она зажмурилась от боли из-за того воспоминания.

«Гордись за него, как за друга, - думала она. – Будет только больнее, если он станет тебе никем».

Хотя он говорил часами, история Вечерокрыла закончилась слишком быстро. Солнце приближалось к горизонту, и звезды начали скрываться из виду.

– Ты знал Кровоклыка? – сказала Килэй, глядя, как яснеет небо. Она хотела бы задержать солнце.

Вечерокрыл кивнул.

– Он был хорошим другом в стае, научил меня всему.

– Раз Кровоклык был в моей и твоей стае… - Килэй улыбнулась. – Видимо, ты мне как братик.

Он обхватил колени и подтянул их к подбородку, словно так не давал улыбке стать слишком широкой.

– Мне это нравится. Я скучаю по семье.

– Тогда решено.

Они минуту смотрели на рассвет. Они не хотели, чтобы ночь кончалась, но она их не слушалась. Вечерокрыл встал на ноги.

– Мне пора, я нужен Каэлу, чтобы следить за небом.

– Ты можешь рассказать мне что-нибудь еще?

Сердце Килэй сжалось, когда он покачал головой. Еще один вопрос давил на нее. Он был таким тяжелым, что она с трудом встала на ноги.

– Зачем ты искал меня? Тебя прислал… Каэл?

Вечерокрыл снова покачал головой, и она тут же ощутила себя глупо. Не стоило спрашивать. Это разочарование было ее виной. Когда она поймет это?

– Я прилетел, потому что… - он почесал перья, торчащие на шее, его пальцы двигались быстро. – Каэл – хороший человек, - сказал он, посмотрев на Килэй. – Он отличается от остальных. Я хотел убедиться, что ты ему не навредишь.

Килэй нахмурилась.

– Я бы никогда не навредила ему. Я лучше умру, чем причиню ему боль.

Вечерокрыл кивнул.

– Я тебе верю, - тихо сказал он. И указал на горизонт. – Я верю тебе больше, чем верю в рассвет.

И он улетел, пообещав вернуться, если она будет нужна друзьям… или если Каэл будет в беде.

Глава 27 Монстр мелководья

Почему-то от визита Вечерокрыла Килэй стало еще тревожнее.

Она хотела в путь. Голова Джейка заживала недостаточно быстро, и она боялась, что останется с мотами навеки, ожидая, пока его швы растворятся. Она знала, что ведет себя смешно, но от этого время не шло быстрее.

И не помогло то, что она узнала, что все здесь подчинялось строгому своду правил. Они касались и того, где Килэй могла быть, когда она могла там быть, и с кем. Каждый раз, заворачивая за угол, она сталкивалась со злыми стражами. Они скрещивали копья и кричали, чтобы она не нарушала правила.

И Килэй это надоело, она поклялась, что разобьет голову того, кто накричит на нее следующим. После этого стражи стали обходить ее, но Надин приструнила ее. И она вздохнула и принялась за свои дела.

В дни купания Килэй шла с Надин по длинной лестнице к купальням. Она должна была идти на две ступеньки впереди нее, чтобы Надин, если упадет, приземлилась на Килэй, а не на каменные ступеньки.

Ей казалось, что моты часто использовали рабов для мягкого приземления, раз это было записано в их правилах.

Лестница вела в подземную часть города мотов. Там был большой круглый зал. Каменный пол был прохладным под босыми ногами Килэй. Она отошла в сторону, пропуская Надин вперед.

Воздух был влажным, пахло землей. Килэй вдыхала, пока они шли, слушая, как ее дыхание отражается тихим эхом. Они миновали арку, которая, как сказала Надин, вела в комнаты Главы. У арки стояла компания солдат-мужчин.

Они кивнули Надин. Килэй ощутила, как взгляд солдат скользнул по ее телу, а потом они отвернулись к стене.

– Думаю, ты их смущаешь, - шепнула ей Надин. – Они слышали о темной душе а’калла и жажде красной плоти. Твоя красота удивляет их.

Килэй представляла, как они терялись при виде нее. Наверное, если бы она прошла мимо них с ногой козы в зубах, они бы думали о ее темной душе, а не о ее теле.

Она прикусила губу, чтобы не рассмеяться от мысли.

Вторую арку охраняла пара женщин. Когда они увидели Килэй, одна ушла в проем, а потом вернулась и скрестила копье с другой стражницей.

– Ты войдешь, когда все остальные уйдут, - ее взгляд был каменным, она добавила. – Они не хотят быть в одной комнате с а’калла.

Какие бы женщины не охраняли дверь, они говорили одно и то же. Килэй казалось, что им нравится стыдить Надин, а не просто сообщать это.

Женщины постоянно выходили из купален. Многие даже не смотрели на Килэй, хотя некоторые презрительно поглядывали на нее. Многие девушки собирали волосы в свободные хвосты, которые через промежутки сковывали серебряные кольца. Но большая часть была с короткими волосами, чуть ниже ушей. У редких были волосы средней длины, как у Надин.

Килэй это удивляло. Но она решила не спрашивать. Длина волос Надин могла быть меткой позора, и она не хотела расстраивать девушку.

С несколькими женщинами ходили рабыни, Килэй узнавала их по белым платьям.

– Порой, если семья теряет состояние, людям приходится стать рабами, - объяснила Надин, когда Килэй спросила. – Да, они лишаются свободы. Но их хозяева обязаны кормить их. Так что они хотя бы выживают.

Даже рабы смотрели на Килэй, словно хотели удушить ее. Она терпеливо ждала рядом с Надин, пока не выйдет последняя женщина. А потом они вошли в комнату.