Худшая часть тебя - это я

Казалось, этому не будет конца. Стремление побольнее уколоть другого дошло до абсурда. Кто-то должен был остановиться, но ни один из них не собирался этого делать.

– По крайней мере моя партнерша не являлась серийным убийцей.

Эта фраза стала последней каплей, переполнившей чашу терпения Аланы. Уилл безошибочно определял самое больное место, но не давил на него аккуратно, как Ганнибал, а бил что есть силы.

– Сеанс окончен. Уходи, - резко сказала она.

– Снова выгоняешь меня? Вы неоригинальны, доктор Блум. И ведете себя непрофессионально, - спокойно ответил Уилл.
– Особенно когда западаете на психопатов или нестабильных эмпатов.

– Убирайся!
– выкрикнула Алана, почти потеряв контроль над собой.

После такого казалось нереальным вернуть назад хотя бы частицу того, что когда-то существовало между ними. Но направившись к двери, Уилл задержался перед ней на секунду.

– На месте Марго должна была быть ты, - тихо произнес он напоследок.

Такую правду Алана не ожидала услышать. Не ожидала, но хотела. Только вот не слишком ли поздно?

– Должна была, - еле слышно сказала Алана, когда дверь за Уиллом захлопнулась.

========== Все мои сомнения исчезают. ==========

Алана не могла ждать очередного сеанса, тем более не будучи уверенной, что Уилл придет на него. Она более не видела смысла в терапии, собственно, изначально его тоже было немного. Наконец произнесено все, что должно было быть сказано. Но не с ее стороны. Быть может, Уилл Грэм и закончил со своими откровениями, но не Алана. Ей было необходимо донести до него некоторые из своих чувств. Пришло время либо сжечь дотла разбитое прошлое, либо возродить заново то, что еще может быть восстановлено. И она пошла ва-банк.

Поэтому солнечным утром, взяв Яблочное пюре как предлог для прогулки, Алана постучала в его дверь, рассчитывая застать его еще спящим. Заспанный Уилл открыл ей. На нем была футболка и пижамные штаны - выглядел он весьма привлекательно с растрепанными после сна волосами. Уилл удивился, увидев на крыльце Алану, и она готова была поклясться, что заметила мимолетную радость в его глазах. Теперь все уже не казалось ей таким безнадежным. Собаки, приветствуя друг друга радостным лаем, тут же унеслись куда-то большой стаей, оставив Уилла и Алану наедине.

– Рановато для визита, - заметил он, впуская ее.

– Надеялась застать тебя в постели, - Алана только секунду спустя поняла, насколько двусмысленно это прозвучало.

– Тебе это удалось, - хмыкнул Уилл.

Они прошли на кухню, где Уилл приготовил кофе.

– Ты ведь пришла не для того, чтобы полюбоваться на меня в пижаме, - сказал Уилл.

– Кто знает, возможно, это зрелище именно то, что мне нужно.

– И не для того, чтобы выгулять Яблочное пюре.

– Ей это не помешает.

Алана попыталась улыбнуться, хотя бешеное сердцебиение мешало улыбке выглядеть естественной. Уилл ничего не ответил, уставившись в окно, но тишина, воцарившаяся на кухне, казалось, говорила то, о чем молчали они. Алана так боялась увидеть в его глазах равнодушие, когда он переведет взгляд на нее, что смогла заговорить снова лишь спустя несколько секунд, показавшихся им обоим вечностью.

– Я пришла, чтобы быть на месте Марго Вергер. Только сейчас не вечер, а утро. И пьем мы не виски, а всего лишь кофе. Но я могу показать тебе свои шрамы.

Звучало нелепо, но все их общение уже некоторое время являлось таким. Уиллу не надо было отвечать. Алана, затаив дыхание, прочла все по его лицу. Она медленно разделась, оставшись в одном белье. Про себя порадовалась, что надела сегодня скромный комплект, хотя где-то в мыслях держала возможность, что дело дойдет до своеобразного соблазнения. Вряд ли Марго Вергер была в таком, когда сняла с себя одежду перед Уиллом. Алана не желала никакого сходства с ней.

– У тебя их нет, - сказал Уилл, когда его взгляд перестал блуждать по ее телу.

– Переломы были закрытыми. Гематомы и ушибы уже прошли. Мне очень повезло.

Так и было. Алана еще слегка хромала, но почти все видимые повреждения сошли на нет. Остались лишь несколько шрамов на лице и руках, полученные от осколков стекла. Врачи говорили, что со временем от них тоже можно будет избавиться.

– Полагаю, ты захочешь увидеть мои?

Не дожидаясь ее ответа, Уилл стянул футболку. В левой половине животе у него был шрам, не очень длинный, но широкий. По сравнению с ним у Аланы остались лишь царапины. Теперь они стояли оба полураздетые, на расстоянии пары метров друг от друга, но пока никто не двигался с места. Алана поняла, что Уилл предоставляет ей право решить, что последует дальше. Она медленно подошла к нему и коснулась пальцами шрама. Уилл едва заметно вздрогнул, но не отступил, не отстранился.

– Когда я впервые поцеловал тебя, то приехал к Ганнибалу, чтобы рассказать об этом, - вдруг сказал он.

Было неожиданно услышать подобное в этот момент, но, пожалуй, стоило начать привыкать к их странным диалогам, подумала Алана.

– И что он ответил?

– Спросил, почему я ждал так долго, если хотел сделать это с нашей первой встречи. Еще он поинтересовался твоей реакцией.

Его слова дали Алане новую надежду, что еще возможно все исправить. Хотя она знала, что Уилл больше не поцелует ее первым. Пришло время ей проявлять инициативу. И пусть это идет вразрез со всеми профессиональными принципами, нарушает врачебную этику. Она и Уилл всегда были друг для друга чем-то большим, чем друзья или врач и пациент.

– Я говорила, что жалела, что уехала тогда. С тех пор я допустила много ошибок, которые уже не исправить, но об этой я жалеть больше не буду.

Алана сократила расстояние между ними до минимума. Даже не прикасаясь к Уиллу, она чувствовала, как он напряжен.

– Он все еще здесь, - неожиданно заговорил Уилл, будто озвучивая мысли, которые, несомненно, посещали их обоих.
– В каждом воспоминании, в каждой фразе, даже если она не о нем, в каждом шраме…

– Я знаю, - ответила Алана.
– Мы здесь из-за него. Хотя я предпочитаю думать, что благодаря ему. Но он больше не сможет ни остановить нас, ни помешать нам.

Она обняла его, чувствуя, как он расслабляется от ее прикосновений.

– Но ведь я твой пациент, - проговорил Уилл.

– Прекрати думать, - сказала Алана, прикасаясь к его губам, в уголках которых притаилась улыбка, по которой так она скучала.

Сначала несмело, словно они делали это впервые, заново узнавая друг друга. Затем поцелуи стали более страстными, будто в стремлении наверстать все то время, что они провели в разлуке. Время, которое они потеряли и уже не могли вернуть. Однако построить новую жизнь вместе в этот момент казалось столь реально.