Худший из миров. Книга 9

Джинн довольно рассмеялся:

— Олежка, неужели ты меня пытался процитировать? — отсмеявшись, довольно поинтересовался Татарин.

— Ага, — не менее довольно подтвердил Олег, — Правда, цитата была неполной.

— Юм, не забивай себе голову фигней, — Татарин разом переместился ближе к идущим чуть впереди банкирам, — Полностью эта фраза звучала так: «Я презираю власть и деньги, когда они в чужих руках».

— А, м… — Юм аж подвис на мгновение, оценивая полный смысл фразы, затем, совладав с мыслями, лепрекон добавил, — Это полностью меняет весь смысл сказанного.

— Ага, — односложно подтвердил Олег, даже не сбавляя шага.

— Олежка, а мы вообще куда идем?

— Я к Митричу собирался, — ответил «ужасный», — Хотел пообщаться с ним. Так сказать, кофейку попить. Если у вас имеются свои планы, то занимайтесь планами, никого насильно тащить с собой не стану.

— Я с тобой, — Роман Сергеевич за время прибывания в гостеприимном городке так ни разу не убрал свою легендарную зубочистку с глаз долой, вот и сейчас он брел чуть позади с закинутым на плечо деревянным мечом.

— Генка? — поинтересовался Олег.

— А куда я денусь? — в отличие от Ромы, Татарин за небольшую гостевую сессию так и не достал свою грозовую дубину.

— Юм, а ты как?

— А! И так день потерян, — с легкой досадой сообщил мелкий банкир, — Да, к тому же я здесь по случаю приобрел весьма недурственный коньячок. Нужно будет мнение Митрича узнать, как специалиста, по данному вопросу.

— А вечер-то перестает быть томным, — довольно прокомментировал слова Юма Генка.

Вольный город встретил гостей довольно сурово. «Великий и ужасный» шагнул в портал первым, первым же из портала и вышел, да и первым же был атакован. Сейчас центральная торговая площадь сильно напоминала поле сражения — везде слышался лязг металла и с обоих ее сторон какие-то мутные личности закидывали друг друга стрелами, копьями и заклинаниями. Наш герой по выходу моментально получил стрелу в ляжку левой ноги. «Ужасный» боль не почувствовал, просто он со слегка ошарашенным видом глядел на торчавшее из ноги деревянное древко. Олег отреагировал весьма слабо, зато появившиеся за ним спутники проявили чудеса реакции. Рома выставил свою зубочистку прямо перед патроном, прикрыв того от нескольких заклинаний и штук пяти различных острых штуковин, которыми одни разумные часто лишали жизни других. Генка же перекатом ушел в сторону и поднялся на ноги уже с грозовой дубиной в руке. Треск разрядов разом накрыл площадь, раскидав баррикады и прекратив трепыхания бойцов на дальней стороне. А от второй стороны баррикад, тех, что еще были относительно целыми, отделилась фигура, и, спустя мгновение, эта фигура замахала руками и заорала, пытаясь остановить едва не начавшийся натиск бойцов.

Генка, осознав, что от бойцов, против которых он применил силу, почти ничего не осталось, развернулся в другую сторону и вытянул грозовую дубину в сторону еще живых бойцов на противоположной стороне.

— Стоять! — командирским тоном рявкнул «ужасный», рассмотрев выскочившую наперерез воинам знакомую фигуру.

Шаркай орал белугой, сдерживая бойцов «Жемчужных драконов». Он со своей позиции сумел рассмотреть прибывших и теперь торопился остановить цепных псов клана, пока не стало слишком поздно.

— Уважаемый Командор, я прошу прощения за нанесённую вам рану! — выбросив оружие из рук хай клана «жемчужных» двинулся в сторону портала, — у нас здесь небольшие разборки и вы совершенно случайно попали под раздачу.

Рома отодвинул свою зубочистку, открыв обзор патрону. Шаркай с виноватым видом стоял в пяти шагах и с досадой глядел на пробитую стрелою ногу. Вокруг воткнутой в плоть стрелы по ткани брюк медленно расползалось красное пятно. Генка сделал несколько шагов и присев на корточки тронул древко указательным пальцем. Боли не было, и наш герой даже понял почему. Сейчас где-то далеко в Эленсии, скорее всего, на кухне, схватившись за ногу, по столу каталась Фэйфэй.

— Генка, какого хрена ты делаешь? — холодно поинтересовался наш герой, прогнав мысли о фее.

— Да вот, размышляю, — сухо ответил Татарин, — ты мне всё запрещал делить на ноль «жемчужных». Всё твердил о том, что у тебя с ними мирный договор и они, дескать, не враги. А вот теперь стрела одного из их хаев торчит в твоей ноге. Скажи, Олежка, сейчас я могу их уничтожить?

После озвученного вопроса по спине Шаркая пробежались мурашки, а на лбу выступил холодный пот.

— Да, попал ты, — добавил Рубин, демонстративно размяв шею и закинув свою зубочистку на плечо.

Шарка и без этой парочки прекрасно понимал, что попал.

— Я ещё раз прошу у вас прощения, многоуважаемый Олег Евгеньевич, — склонил голову боец, — произошла грубая ошибка. Мы виноваты и с вашего позволения, я предоставлю целителя?

— Целитель — это хорошо, а то пока вы здесь треплитесь, я кровью истекаю, — холодно произнёс Олег. — А что касается вашей некомпетентности и стоимости каждой пролитой капли крови, об этом я буду разговаривать с Хан Шаем.

Боевик живо распорядился на незнакомом языке и пара магов бегом кинулась латать «великого и ужасного».

Хирургические процедуры длились недолго. Один из целителей со всей старательностью обломал кончик стрелы и вытащил древко из раны, а второй принялся водить руками, накладывая на Олега благословения. Уже спустя пару минут о нанесённой ране ничего не напоминало, разве что окровавленные брюки с небольшой дырой тонко намекали — без приключений не обошлось.

— Шаркай, а какого чёрта вы вообще здесь делаете? — оглядев почти пустую площадь, поинтересовался наш герой, — этот городишка далековат от сферы интересов «жемчужных».

— У нас тут разборки с одним из местных кланов, — услужливо ответил боевик, — «Стальные зайцы» совершили диверсию на наших верфях, вот мы им и ответили.

— И что, весь город взяли? — Олега сейчас в большей мере интересовало состояние магазинчика «Три гнома», как, впрочем, и целостность шкуры приятеля Митрича.

— Да куда нам, Олег Евгеньевич, — Шаркай указал кивком головы в сторону, где из подворотни с огромным интересом стражи города наблюдали за беседой, — мой хозяин заплатил властям свободного города и договорился, чтоб стражи не вмешивались в разборки с «Зайцами». В общем, бабки рулят. Вот теперь наш костяк штурмует их штаб-квартиру. Кстати, господин Хан Шай тоже присутствует на штурме.

— Шаркай, в западном районе города находится магазинчик одного моего хорошего друга. Заведение называется «Три гнома». И если, упаси боги…

— Я всё понял, уважаемый Командор, — поспешил успокоить «ужасного» хай «Жемчужных», — даже не забивайте себе этим голову. Все наши разборки идут в северном районе.

— Вот и славненько, — довольно ухмыльнулся Олег, — что же, тогда не станем мешать вашей маленькой войнушке. И Хан Шаю не забудь передать, чтоб он в гости заглянул. Нужно же как-то уладить криворукость его бойцов.

Шаркай от радости не прыгал, видимо, понимал — репрессии от начальства неминуемы, но факт того, что «союзники» не стали устраивать резню, не мог не радовать.

— Олег Евгеньевич, подождите, — спохватился Шаркай, — я прошу прощения за нанесённое оскорбление и с вашего позволения, мои бойцы проводят вас по городу.

От дополнительного эскорта «великий и ужасный» отказываться не стал, с одной стороны, четвёрка бойцов «Жемчужных» совсем не котировалась рядом с жутким джинном и не менее жутким высокоуровневым гриллом в форме зверя, для гарантии спокойной прогулки этой парочки хватало, для плотных размышлений о перспективах нападения на, казалось бы, слабого человека. С другой же стороны, стало жалко Шаркая. Этот славный боец никогда ничего плохого Олегу не делал, а порой даже помогал и сейчас Шаркай влетел, что называется, по запарке.