Хвост, плавники, чешуя – вот мои документы!

Вечером, как и говорила тетушка, прибыла делегация. Пока я принимала заказ, а Кешин помогал на кухне чистить овощи, у него талант к готовке, так сказал Литар, наш повар горячих блюд, а он гном, у мальчишки потрясающее будущее, схватывает на лету. Был бы постарше, взял в ученики, а так еще лет десять и можно в поварскую школу поступать. Но я о делегации. Их расселили по номерам, а через пол часа они все спустились к ужину. Но не только они пришли на запах еды. Вошел Урсул, увидел меня, подошел, помахал мне рукой, попросил пару минут времени. Я посадила его за свой столик. Он пришел от Сальмира. Они обсуждали похитителей и корабли, на котором увезли наших собратьев.

— Нашли тех контрабандистов?

— Пока нет, — на его лице несколько свежих ссадин, как на руках и шее, — не смотри на меня так, Сиа, он сам напросился, — стирая с губы кровь, сказал: — я ему пытался доказать, что не тот корабль, а он мне про время говорит, тот и все, он по расписанию стоит. И не слышит моих слов! — ругался осьминог.

— Его тоже приукрасил? — показала на лицо и все, чем наградил его тритон.

— А то! — и взял меня за руку, — накормишь меня, рыбка? — смотрел голодными глазами, — а то с этой килькой тушеной каши не сваришь! Он меня замариновал уже, — сказал Урсул, — спаси меня, рыбка от этого палтуса, — взмолил осьминог. А я подала ему меню, сказав:

— Ладно, заказывай, попрошу приготовить быстро, — но попросила: — тут делегация приехала, своих детей ищут, — показала на сидящих гостей, окруженных подавальщицами и напитками. Специально для них мы составили несколько столов вместе, чтобы они поместились все разом. Разношерстная компания из змей, драконов, птиц, бабочек и людей, даже тритоны и те не фыркали от соседей по столу. Вся делегация была солидарна и готова помочь друг другу в поисках детей. Они объединились с одной целью, найти пропавших. И не важно с кем работать. Среди них не было лишь осьминогов. Но Урсул говорил, что из его народа никто не пропадал. Не было запросов.

Увидев одного из делегации, Урсул скривился. Увидел тритона и змея. Как сказал, выходцы из этих родов, злейшие неприятели. У него почти со всеми такие отношения, но именно эти двое ненавидят его, как и он собственно, готовы в первые мгновения встречи порвать друг друга на кусочки. У большинства сухопутных жителей к ним негативное отношение. Но у этих родов особенная неприязнь. Что-то с прошлыми обидами личного характера, а не видовыми распрями. Осьминогов не любят, как морской народ, так и сухопутный, не скрывают этого. Даже всем видом показывают. Но не просто так. У сородичей Урсула скверный характер, странно, почему он со мной так себя ведет. Да и Сальмира переносит спокойно, если их постоянный драки и перепалки можно так назвать. Со мной понятно, Усрул мне жизнью обязан. А вот с тритоном дело в общей выгоде и деле, пусть и летят в разные стороны чешуя и чернила. Пока думала над этим, Урсул показывал пальцем в картинки с блюдами, выглядели они аппетитно:

— Вот, мяско вкусное в панировке, картошечку кусочками с маслом и облепиховый морс, — и смотрит на меня, — Сиа, а ты со мной посидишь? — улыбка и протянутая ладонью рука.

— Видно будет, — сказала я, понесла заказ на кухню, сказав через плечо, — веди себя тихо, — он кивнул, а я ушла. Отдала заказ и просила накормить голодного осьминога. Литар как только услышал про осьминога, да еще и голодного, вспомнил слухи обо мне и нем, тут же воодушевился и сказал:

— Все что угодно для твоего ненаглядного! — улыбка и шутовской поклон.

— Летар!

— Сия, надо мужчину не только голосом ублажать, но и едой, — я на него посмотрела, тяжко вздохнула и пошла на поиски сына. Нашла его шефом. Тот показывал мальчику технологические карты. Удивилась, а шеф повинился, сказав что не удержался. Мальчишка не по годам соображает. Махнула рукой и только хотела выйти в зал, как бежит тетушка, держится за сердце, того гляди рухнет на пол без чувств и откачивать придется. Просит помощи.

Не долго длилось мое спокойствие. Слышу крики и хлопки магии. Не долго думая, вспоминаю прошлую должность вышибалы. Готова, выйти и спеть так, чтоб желания буянить и применять магию в нашем заведении не осталось. Наш обновленный трактир того гляди разнесут. А все из-за Урсула и той самой делегации. Они заметили его и начали оскорблять. Осьминог не остался в стороне и ответил. Завязалась перепалка. Из словесной она переросла в магическую. Тетушка просит меня усмирить обе стороны, и плевать на методы. Придется применить способность против делегации, внушить и утихомирить. А может, применю более радикальный подход. Именно о нем я и думала.

Оставив сына на шефа, снимаю ракушку, убираю в карман и вхожу в зал, готовая петь, а там на помощь к Урсулу пришел тритон, он стоит спиной к спине осьминога, отбивается от делегации. И не важно что их десяток, а противников всего двое. Запал и желание порвать друг друга на британский флаг у обеих сторон. И мотивация на стороне Урсула и Сальмира.

Кто бы мне сказал, что русал, из благородного клана осетров будет сражаться с презренным родом осьминогов плечом к плечу, назвала умалишенными. Это двое по природе своей враги. Но объединились перед общим неприятелем, наплевав на свои разборки и вражду. В запале слышался голос Урсула, обращенный Сальмиру:

— Не думал, килька тушеная, что буду с тобой хоть в чем-то солидарен, — и показал на некоторых, — но этим типам давно рожу самодовольную хочу начистить. Особенно за прошлое наше общение.

— Поддерживаю! — сказал тритон и призвал волну, его окружила магия воды, призывались фамильяры, — ты то будешь силу использовать?

— С моими сломанными ребрами? — смеялся осьминог. Возмутился тритон:

— Урсул! — рыкнул на него тритон. Но тот лишь распалял напарника по оружию. Разогревал его гнев, чтобы было не так скучно драться. Тритон этого не понимал, ведь был поглощен ненавистью и желанием разобраться со старыми неприятелями.

— Конечно, буду! — сказал осьминог, на его одежде, волосах, руках, под ногами стали наливаться чернотой пятна, отделяться и покрывать его тело, формируя доспех, похожий на коралловую, украшенную ракушками и кораллами. На голове шиповидная корона из чернил, в руках черный трезубец, а в глазах делегации паника:

— Глава Чернильных, какого демона он рядом с тритоном? — не понимали, что между ними общего и какого тут вообще происходит. И не только его присутствие, а слухи бродившие по материкам и владениям:

— А его разве не утащили в пустыню? Думал, из него давно суп сварили! — сказал еще один тритон. Столы откинуты, призвана сила у каждого из гостей своя способность и готовность атаковать, у тетушки паника, а у меня лишь один способ все исправить. Обратить на себя внимание. Но Урсул видит мое решение вмешаться, сказал:

— Рыбка, не лезь! — он не заметил мою готовность петь и всех усмирять, а вот тритон, который меня знает дольше Урсула, понимает, чем грозит моя готовность петь, да и поза, с правой рукой у груди, а второй, направленной на объект моего гнева.

Было дело на его глазах, когда я разобралась с одним хамом. Он задел мою честь, оскорбил и не на шутку меня разозлил. Трактир только восстановился, я еще не была совладелицей, просто пела и выносила разбушевавшихся гостей на улицу. Он меня назвал не приличным словом и поплатился за это. Лечили его уши долго. Против меня не выдвигали обвинения, знали, я защищалась. А поза для кары надолго отпечаталась в памяти тритона.

— Сиа, нет! — кричит тритон.

Но мне все равно, я не дам разрушить новый трактир, как и не позволю буянить всем подряд и мне не важно кто передо мной, из каких родов и семей. Это моя территория. Я в своем праве. Готовилась петь, да так, чтоб у всех барабанные перепонки трещали. Плевать как буду смотреться, трактир важнее.