И-2
Шрифт:
Не повезло…
Рыжая толстуха рыдала навзрыд, вытирая краем пододеяльника покрасневшую харю:
— Все мои мечты похерены… Я не исполнила ни одной своей мечты! Не съездила, не слетала, не понежилась в ласковых теплых волнах чистого океана… не побывала на солнечных пляжах. Они так и не очистили Землю! Политики не спасли нас! Но ведь они обещали! Обещали! А я и не походила под густой сенью сосновых лесов… А теперь я тута! Тута! Под землей! Навсегда! Божечка… милый… прости нас всех! Прости людей, чтобы я могла побывать на курорте! Я хочу ходить в паре-е-е-о! Я жажду оке-а-ана-а…
Дерьмо…
Следующая запись…
— Показываю, как самому собрать деревянный или пластиковый подкроватный ящик! Это вещь! В него влезает так дохрена всего, что нихрена не понять зачем мир придумал шкафы! Слушайте сюда, перцы! Дядюшка Ленни
Следующая запись…
— На Формозе был бунт! Я это точно знаю! Там нехило у кого-то сорвало башню сразу, как только Высший покинул Формоз! Там такое началось! — лихорадочно бормотал тощий горбатенький мужичок в желтой майке и серых грязных трусах. Скрестив кривые волосатые ноги, он нервно выщипывал у себя шерсть на лодыжках и буровил взглядом камеру — Сам я не видал, но мы там неподалеку крутились. Не буду обсказывать, чего мы там делали, но пару раз мы чуть со страху не обосрались это уж точно! Раз вытаскиваем донную сеть, вырубаем лебедку… а в грязи и рыбе великан лежит! Великан! Совсем как человек — только в два раза выше ростом! Широкий! Кожа странная, серая! И пахнет от него странно… непонятная вонь… Еще как-то раз наткнулись на плот небольшой деревянный. А на нем баба распластанная лежит — распятая гвоздями. И баба ведь живая! И вся целиком, ноги-руки в полном комплекте — что в моей родной деревне редкостью было. Самая красивая деревенская баба — Лживая Сью, безногая, одноглазая и тощая как член скелета! А тут на плоту прямо баба как баба — я таких только на экранах рекламных видывал. Нас увидела — и как заорет! Зовет! Мы к ней… а у ней из живота, сбоку, там, где печень, вдруг как лопнет! И что-то длинное оттуда… р-раз! И в воду! Мы так и обмерли… Баба орет… бьется о плот… а из нее еще одна штук! На червя склизкого похожая… Мы движок врубили — и оттуда полным ходом! К черту баб красивых, если в них гниды такие живут! Уродины все лучше! Дали мы чуть круга вокруг Формоза — а там ведь давно зона запретная. Ближе, чем на двадцать морских миль к периметру зоны подходить не советовали — пропадали там корабли. И все знают, что в тех местах с браконьерами делают… Ну мы все же рискнули чуть поближе подойти… и наша малышка взлетела на воздух с развороченной кормой. Сука! Чудом на плаву остались — прыгали на волнах, как дерьмо больного кита, напичканное скрипящим на клыках пенопластом. До сих пор не знаю, кто и чем нас достал. Подлатались мы кое-как, развернулись и прочь оттуда самым малым… Как до суши добрался — сразу себе сказал, что в море я больше не ходок. Хватит! Но в портовом том городишке еще долго крутился. Там и услышал, что на Формозе случился бунт. Мятеж! Те, кто прямо под Высшим стоял, едва он ненадолго отлучился, подняли мятеж, чтобы под себя Формоз подмять и целиком захапать. А Высший что? А Высший их проклял! — мужичок торжественно кивнул и чуть ли не целиком вогнал себе мизинец в правое ухо — Да! Высший наложил на них свое злое слово — и все! Амба! Кончилась райская спокойная жизнь на Формозе! Пришла туда беда… пришли туда твари лютые… а все системы защитные начали работать наоборот — не отсюда туда, а из Формоза наружу хода больше нет никому! Войти — войдешь! Выйти — не выйдешь — мужичок еще раз кивнул и задумчиво спросил у камеры — А че седня на ужин то будет? Опять кукурузная каша пахнущая немытой жопой повара? Я ж кок. Я знаю, чем пахнет нормальная еда…. Пойду поговорю с этим бастардо…
Запись прервалась.
Убедившись, что в папке больше нет ничего, я отсоединил провода и прикрыл глаза.
Войти — войдешь. Выйти — не выйдешь…
Ладно… ладно… это уже что-то. Это можно обдумать…
Хардинес дель Диабло встретили нас тихим шелестом листвы.
Абсолютно голая и чистая почва выглядела в джунглях столь же неестественно как лунный пейзаж.
— Бох — прошептал Гонсалес — Самшиты! Много самшитов, сеньор. Не серкулия — самшиты! Драгоценная древесина!
— Заткнись — велел я и проводник поспешно захлопнул себе пасть обеими ладонями.
Сделав пару шагов, я оказался на краю пригорка, где мы остановились. Прямо подо мной начиналась удивительная многослойная высоченная стена из всего, что только на ум приходило. Но в целом это была длинная куча растительного мусора, что пограничной стеной тянулась вдоль границы самшитовой прибрежной рощи. Из стены торчали гнилые ветви, кости, с нее свешивались длинные плети мха и
лишайника, сбегали вниз лианы — но только на внешнюю сторону, насколько я видел со своей позиции.Там внутри — ничего кроме деревьев одного рода и странных бесформенных и небольших «клумб» с цветущими на них пышными бордовыми цветами с тяжелыми головками. Под одной из ветвей старого дерева, что росло чуть в удалении, я увидел бугор и не сразу опознал в нем пчелиный улей.
И все. Ничего другого и никого другого я не увидел.
Самшитовые Хардинес дель Диабло вовсю цвели и привольно росли, старательно очищаемые от всего лишнего и бережно оберегаемые муравьями стражами.
— Зачем мы здесь, лид? — не скрывая плещущего через край нервного напряжения, спросил Хорхе, рискнув нарушить молчание — Эти твари… насекомые… они не ведают страха. Они убьют любого, кто посягнет на их драгоценные сады!
— То есть — они предсказуемые — кивнул я — Мы можем предугадать их действия, верно, гоблин Хорхе?
— Э-э… да, наверное… — с заминкой согласился удивленный водила — И что с того, сеньор?
— А насколько быстро они отреагируют? — поинтересовался я — Какое количество пошлют на отражение первого вторжения? Всех сразу? Или какой-то отдельный боевой отряд?
— Не понимаю…
— Они предсказуемы — повторил я.
— Верно. Говорят, речные племена приносят им жертвы иногда — бросают связанными провинившихся соплеменников на берег, а затем швыряют комья грязи в кроны деревьев. И муравьи приходят на шум… Затем племя танцует на плотах, пьет мескаль и радостно воет, наблюдая в каких муках умирает человек от муравьиных укусов.
— И за что так наказывают?
— Ну… измена жены мужу. Покушение на жизнь вождя или его семьи…
— Ну ясно… Каппа! Иди пни стену.
— Есть!
Подбежавшая к завалам глефа не успела и ногу приподнять, как из садов дьявола донесся хриплый яростный голос:
— Не тронь, сука! Яйца через рот выну!
Каппа пнул…
От удара несколько трухлявых бревен разлетелось в щепки — этот удар показал, насколько Каппе не понравился комментарий касательно яиц.
— Жопу тебе порву, бастардо! — взвыли в лесу — Сучий потрох! Вали отсюда! Порву всех!
— Повтори-ка — лениво велел я, делая пару шагов поближе — Кто этот веселый крикун с рваной жопой?
Мои сканеры работали на полную мощность. Но пока я не видел ничего. А судя по звуку обладатель голоса находился совсем рядом.
От следующего удара мечника в окружающем рощу валу образовался пролом. Вспухшее облако пыли медленно поплыло в самшитовую рощу, оседая на цветах и деревьях.
— Хватит! ХВАТИТ! Я не хочу с вами связываться! А вы не связывайтесь со мной! Разойдемся миром!
— И даже жопу тебе не порвем? — удивился я сквозь динамики — Ты же так просил… умолял даже…
— Я умолял?! Вылези из своей железки — и посмотрим кто кого пупок в коме сосать заставит!
— Болтун — с нескрываемым презрением произнес Каппа и вскинул руку с тесаком — Иди сюда и докажи свои слова! Будь воином, а не бабой!
— Да пошел ты!
— Трус!
— Я не трус! Но… эй… парни! Нахера нам лишние проблемы? Я не трогаю вас. Вы не трогаете меня. И расходимся миром!
— Покажись — велел я.
— Чтобы ты в меня влепил пулю? Нашел дебила!
— Ладно — хмыкнул я — Каппа! Где наш огнемет?
— НЕТ! Только не огонь, суки! Только не огонь! Последний раз предупреждаю — уходите! Пока я не нажал кнопку!
— Кнопку?
— Раз ткну по ней — и сюда живо слетится орава боевых дронов! А за ними и шагоходы прибегут, чтобы встать в очередь с теми, кто будет ваши рваные жопы массировать пинками!
— Ты прямо говорун…
— За то и наказан — с какой-то почти нескрываемой горечью рассмеялся голос — Но я искуплю! Еще два метра расширения рощи — и я свободен! Выпью грога… или просто тихонько посижу там, где нет ни одного гребаного муравья…
— Покажись — повторил я — Никто не выстрелит.
— Я далеко.
— Тогда как видишь нас?
— Камеры на деревьях. Я их развешиваю…
— Имя?
— Тебе что с того?
Я промолчал, медленно поворачиваясь и оглядывая здоровые самшитовый деревья и цветущие клумбы с жужжащими над ними пчелами.
— Я Колиус. Колиус Рош.
— Я Оди.
— О дерьмо…
— Слышал обо мне, Колиус Рош?
— Все такие как я слышали и видели. На тебя есть ориентировка от Глобкона. Особо опасен. Избегать встречи. Немедленно сообщить при обнаружении.