I'm a slave for you
Шрифт:
Глаза его, устремленные в темноту, расширились, осматривая ее нежное хрупкое тельце, разгоряченное страстью, шелковистую округлость высоких, гордо стоячих грудей, выпуклых, от его ярой страсти сосков. Темному Лорду казалось, что Джинни слеплена по образу и подобию самой прекрасной богини, что она – отражение поэзии прошлых веков, что она совершенна в каждом своем недостатке.
О, древнегреческая Афродита, египетская Хатхор, древнеримская Венера… Не пожалели Вы сил, создавая такую, как Джинни, столь изящную фигуру, нежные черты… Такую хрупкую и нежную, такую сильную и слабую… Неужели сила красоты в противоречивости? Неужели в этом
Он засмеялся, увидев, как она смущенно отводит взгляд, не прекращая ласковых манящих движений. Мужчина коснулся руками ее мягкой груди, узкой изящной талии. Его пальцы цепко держали гиффиндорку, пока она обхватывала, обнимала его покрасневшими коленями, принимала его внушительный орган внутрь своего узкого разгоряченного страстью лона.
Острое, словно стрела ощущение заставило ее тихонько вскрикнуть и начать двигаться еще быстрее. Ее движения – медленные и беспомощные не устраивали опытного мужчину… Ему было мало непорочных ласк испуганной девочки. Он хотел видеть ее женщиной. Страстной, сладкой женщиной, опытной в порочной любви и манящей в своей силе…
Том чуть притянул красавицу за стройные загорелые бедра и начал с нечеловеческой силой двигаться внутри нее, понимая, что боли он не приносит. Его не смущали обманчиво болезненные всхлипы девушки, болезненное ощущение острых коготков, впивающихся в его иссиня-серую спину. Сейчас он хотел лишь одного – достичь сладостного пика…
Наконец, найдя ритм удобный для них обоих, Темный Лорд принялся целовать ее стройную длинную шею, словно волшебством находя самые чувствительные ее участки. Девушка податливо наклонялась ближе к повелителю, желая угодить всем его желаниям, она стремилась быть той рабыней, что жила в его мечтах. Обитала в бесконечных коридорах разума самого темного. Самого жестокого из великих волшебников…
Она испытала новое, иное ощущение, более насыщающие, чем самый первый раз их любовного экстаза. Сейчас он брал ее после сладостной радости общения с подругами, после ощущения давно потерянного и вновь обретенного счастья, после долгожданной встречи. Эта смесь эмоций, скрытых внутри – дарила девушке тягучее, пылкое ощущение безумства… Словно что-то ласково щекочет ее под нежной девичьей кожей, дарит тепло чужих пальцев.
Жаль, что исход, как всегда, неизбежен. Экстаз. Изнеможение, насыщение такой силы, какую просто невозможно выдержать… Затем давящая слабость. Калечащая слабость заставила ее бессильно упасть на изнеможенного любовной мукой потного мужчину.
Джинни дышала часто и глубоко, она пыталась ухватить хоть кусок воздуха, чтобы продолжить дыхание… Казалось, что с каждым вдохом кожа вновь насыщается живительным кислородом, а мышцы осторожно наполняются потерянной силой, восстанавливают ее. Страшно признаться, но объятья Темного Лорда давно стали гриффиндорке родными.
Он ласково гладил ее длинные рыжие волосы, не пропуская ни одного локона, что так упрямо извивался в его руках. Темный Лорд нежно поцеловал ее веснушчатый висок. Это чувство… Так сладко. Волан-де-Морт разлепил сухие тонкие губы и противным, шипящим голосом, спросил:
– Скажи, душа моя, чего еще сейчас желает твое сердце? Но не лги мне. Даже не думай, не смей обманывать…
Длинные густые ресницы Джинни затрепетали от немого счастья. Она довольно улыбнулась и приподняла свое хорошенькое личико, вглядываясь в змеино-красные глаза своего властелина. Он был так пугающе
прекрасен, так заманчиво красив, окруженный аурой неимоверной силы. Красив не внешне, как смазливые юные мальчишки, что приходят погостить вечерами, нет… Внутренние его качества: уверенность, стойкость, мужество и неимоверная гордость – дарили Темному Лорду особый аристократический шарм.Искусный волшебник, приятный собеседник, сильный и надежный мужчина… Был бы ты красив как раньше, Том, был бы так же молод… Не был бы ты одержим навязчивой манией к уничтожению беззащитных магглов… Может, тебя смогли бы полюбить по-настоящему? Не так одержимо, как безумная Беллатриса, не так слепо и сухо, как верные псы – Пожиратели, а нежно и ласково, как женщина любит своего мужчину, как жена любит мужа…
– Повелитель, прошу, скажите… Вы можете устроить еще один такой прием, хоть один, повелитель? С бальными танцами, музыкой… Моими подругами…– пролепетала девушка с надеждой.
Даже находясь под действием хитроумного любовного зелья – Темный Лорд вовсе не подчинялся всем приказам «любимой». Он лишь чуть смягчался, лишь чуточку охотнее шел на разговор о подобных вещах и чаще говорил свое скупое… Свое противное «да», что пропитано желчью.
– Для моей дамы я сделаю все, что угодно, – произнес он, теребя в тонких пальцах длинный, изящно закрученный локон рыжих волос.
Мрак кружил голову сильнее, чем алкоголь. Чем дурманящее зелье… Девушка так и уснула, прямо в объятиях повелителя, лежа рядом с ним на изящной темно-зеленой софе. Она спала так крепко, что не чувствовала абсолютно ничего, не слышала ни единого шороха, ни единого вздоха. Утомленная приемом, сладостными ласками Темного Лорда – Джинни потеряла все свои скромные силы.
Волан-де-Морт часто вспоминал ту резвую малышку, что нашла его старый дневник. Столько времени прошло с тех пор, как она рассказывала ему, что безумно любит Поттера, что восхищается им, точно великим волшебником. Избранный… Волан-де-Морт, вот, кто был избран. Избран для того, чтобы искоренить паразитов, указать им их истинное место…
Темный Лорд аккуратно поднялся с софы, затем поднял свою невесомую рыжеволосую рабыню на руки и неспешно побрел в сторону спальни, тихо переставляя уставшие ноги. Его шаги отдавались негромким эхом по всему поместью, погруженному в зловещую ночную тишину…
Как только за ним захлопнулась тяжелая дверь, зеленые огоньки погасли, погружая большой зал в темноту. Холодную, мрачную темноту, в которой осталась лишь недовольно шипевшая, старая змея господина – Нагайна.
========== 16 - Все забудется. ==========
Проснувшись, Драко понял, что на вчерашнем приеме сильно перебрал с вином и ночью явно позволил себе… Лишнего. Одного взгляда на свежие ссадины на спине Гермионы было достаточно, чтобы понять, что вчера ночью он снова был с ней жесток. Но насколько? Нужно выяснить, как только гриффиндорка проснется, нужно разузнать у нее, что случилось…
Драко аккуратно приподнялся с высокой светло-золотой подушки и погладил спящую Гермиону по оголенной спине. Она неподвижно лежала рядом, отвернувшись к окну, словно в надежде, что вновь повернувшись, та обнаружит пустую постель. Ее небольшая грудь аккуратно вздымалась и опускалась вновь, завораживая до боли влюбленного юношу. Малфой не видел ее покрасневших от слез глаз, не видел грустной улыбки, застывшей на тонких губах перед сном. Не видел, но знал, что она провела ночь крайне беспокойно.