И аз создам!

***

Чуть всё не испортил своим признание Ксавер:

– Хочу поведать людям, что Серафим предсказал смерть Ленина…

Это произвело впечатление – деловые, буквально оцепенели. Помолчав, Ксавер добавил:

– …День в день!

Народ здесь был битый и тёртый – это однозначно. Но всякой выдержке есть предел и, по залу раздалось дружным выдохом послышалось:

– Ааааххх!

Все задвигались и завошкались, кто-то перекрестился, большинство чертыхнулось, а самые близко сидящие - суеверно от меня отшатнулись.

Но, далеко не все!

Какой-то маловер сбоку, придя в себя с ехидцей молвил:

– Ясновидящий, значит… Тогда может предскажешь, поведаешь нам – когда сам представишься?

Разговор планировался в другом ключе. Поэтому пришлось на ходу переобуваться:

С некой ленцой отвечаю:

– «Ясновидящий» - на потеху курям в лаптях в Коминтерне про Мировую революцию кукарекает. А я имею глаза, уши и голову, умею думать и потому – предвижу некоторые события. «Представлюсь» же я тогда - когда мой срок придёт, ни раньше, ни позже.

Другой, с заметным волнением в голосе:

– Может, предскажешь мою смерть, Серафим?

Внимательно вглядываясь в него сквозь полумрак:

– Предугадать можно лишь смерть людей публичных – которые у всех на виду. Расскажи мне про себя всё, мил человек, тогда возможно я смогу поведать тебе - когда и каким образом ты умрёшь.

Тот, двуперстно перекрестившись, под общий негромкий смех:

– Нет, уж! «Всё», я даже на исповеди священнику - никогда не рассказывал.

Вижу, ситуация несколько разрядилась. Тогда немножко подождав и поняв, что вопросов больше не будет, негромко, глядя в сторону Тени:

– Настоятельно советую людям не пытать меня… Хм, гкхм… Насчёт дат собственных кончин. Ибо, подобные знания - приносят многие печали и приближают её. Кончину - стало быть.

Ксавер, положа руки на стол, не торопясь оглядел присутствующих и когда они успокоились:

– Серафим предсказал не только смерть Ленина – на которой, не скажу как, я заработал на этой информации… Два милльона рублей, из которых внёс в общую кассу двести «косарей».

– Оооххх!

– Про события прошлой осени, я тоже узнал от него и, причём - за две недели до того, как коммуняки как будто сбесились. И тоже «общак» не обидел.

Тень легонечко кашлянул в кулачок, подтверждая слова.

Опять, все зашевелились и задвигались. Но вижу – настроения поменялись: движняк пошёл не от суеверного ужаса - а уже от меркантильного интереса. Послышались вполголоса произнесённые завистливые высказывания, типа: «Почему не мне?» или «Я бы больше урвал!». Самые и, так близко сидящие - придвинулись ко мне ещё поближе и, даже показалось – подобострастно на меня же уставились.

Ксавер, легонько ударив по столу, продолжил:

– Люди! Мы с вами собираемся очень редко и только по делу. Если кто не знает: в этот раз, мы собрались на толковище - по настоянию этого человека. Возможно, Серафим припас для нас всех что-то иное? «Свеженькое», так сказать?

Ноль моей реакции… И тогда его осеняет. Ксавер, радостно-возбуждённо:

– Серафим мне часто намекал и даже говорил в открытую: коммунисты у власти долго не продержатся! Значит, он хочет нам поведать, что после смерти Дзержинского – Советской власти…

Чуть «тельняшку» на груди не рвёт, от радости:

– …КИРДЫК!!!

«Тут вообще началось - не опишешь в словах», - не хотел «поганить» Владимира Высоцкого, но другими словами и не выразишь!

Вроде, взрослые, солидные люди – а вели себя как школьники, получившие известии о отмене урока - по случаю заболевания строгого учителя по нелюбимому предмету.

Среди всеобщего веселья, лишь я и Тень сохраняли хладнокровное спокойствие – сквозь полусумрак разглядывая друг друга и пытаясь понять, что творится у каждого в душе.

Наконец, все деловые успокоились и ещё возбуждённо-ликующие уселись обратно за стол и ожидающе уставились на меня. Ксавер перемигнулся с Тенью и нетерпеливо:

– Говори, Серафим!

Не спеша оглядев всех присутствующих, с изрядным скепсисом в голове, я начал:

– Приходилось мне бывать на партсобраниях и даже выступать там с речами. Что не скажешь - тут же перебивают. Потом начинается «дискуссия», в конце которой - уже сам не помнишь, что сказать хотел. Я начну говорить только тогда - когда люди пообещают, что дослушают до конца…

И проведя ладонью по горлу:

– … А потом – хоть зарежьте!

Ксавер, в полном ахуе уставился на Тень. Самый чуток помедлив, тот сам – без «переводчика», со старческим «дребезжанием» в голосе, пообещал:

– Тебя выслушают не перебивая. Правда, люди?

В нескольких концах стола раздалось, нечто вроде:

– Мы не на партсобрании, говори, Серафим!

***

– «Своя рубашка – ближе к телу», слышали такое? Кто из присутствующих не согласится с этим утверждением…?

Молчат, а молчание как известно – знак согласия. И тогда я встал и, начал с небольшими перерывами речь, чтоб самому отдохнуть, а моим слушателям – легче было усвоить услышанное:

– …Вот и я говорю: все мы люди разные и, единственное, что нас объединяет – это эгоизм, как ни странно это звучит. Даже о своих ближних, сказать по правде - мы заботимся с дальним прицелом, чтоб наши ближние в свою очередь позаботились о нас - когда срок придёт. Всё остальное: альтруизм, гуманизм и прочие «общечеловеческие ценности» - противоречат этому самому законному человеческому чувству и, поэтому являются плодом чьей-то довольно убогой фантазии, созданной чьим-то больным воображением утопией, или кому-то выгодным блефом.

– Почему большевики победили в этой стране? …Потому, что учение Маркса – «единственно верное»? Отнюдь! Потому что, они воззвали к тем самым - эгоистическим устремлениям отдельных слоёв населения. Уставшие от войны солдатские массы они заманили лозунгом прекращения войны с немцами и возможностью вернуться из окопов домой к бабе. Подавляющее большинство крестьян пошли за ними после обещания узаконить самозахват барской земли. Рабочие массово встали за большевиков только после посула разрешить им установить на предприятиях такие порядки, какие им любы.

– Но «обещать» можно только до захвата власти. После её захвата, чтоб власть удержать – надо «требовать»! Когда коммунисты встали во главе Российского государства, то в соответствии с «единственно верным учением» - они стали требовать от народных масс самопожертвования. И это породило противоречие с присущим всем слоям населения эгоизмом.

– От крестьян новые власти требовали отдачи всех «излишков» - крестьяне ответили сокращением посевных площадей и восстаниями. От рабочих они требовали ударного труда - однако, всех одинаково вознаграждая за труд. И те, вместо работы - занялись расхищением добра на собственных предприятиях и складах. Пренебрежение и даже борьба с человеческими чувствами, вроде присущего всему живому эгоизма - всегда приводят только к лжи и ханжеству. В свою очередь - ложь, ханжество во имя неких «высших идеалов» - прямой путь к развращению власти, гниению и затем её развалу.