И Боги порой бессильны

Подняв взор, она встретилась с глазами мужа, в которых уже бушевал огонь. И они одновременно шагнули навстречу этому пламени. Обоюдный поцелуй страсти всё глубже закручивал их в водовороте желания, и они тонули в нем.

Горячие жадные губы Имрана, только что целовавшие Вику, плавно опустились на шею и с трепетом предвкушения скользнули к ее груди.

Ей стало жарко от тяжелого, прерывистого дыхания мужа, которое дразнило и без того уже возбуждённый сосок. От едва нежного прикосновения его языка к твердой горошине, с ее губ в который раз сорвался сладостный стон.

Имран, словно попробовав вершинку на вкус, обхватив полностью её губами, наслаждался сладостью, а когда вновь прикоснулся языком, обострил все чувства жены.

И Виктории казалось, что это выше её сил, она не понимала, что творила. Её руки то с жадностью тянулись к широким плечам Имрана, то взлетали вверх к его жёстким, но в то же время мягким, с окрасом вечернего заката, волосам. Ласковое касание мужских губ и языка к затвердевшим соскам становились всё более невыносимыми для неё.

Разум туманился от блуждающих по телу волн желания, она извивалась, прижимаясь сильней к его возбужденной плоти.

Стоны, то и дело срывающиеся с её губ, переходили на крик от прикусывания вершинки горошины груди. Сознание Вики меркло в лаве возбуждения, от жаркого дыхания мужа и его горячих, нежных губ, исследующих живот. Они ненадолго замерли возле родинки у пупка, ласково обвели её языком, продолжив дорожку к впадине внизу живота. Слишком томительная ласка от касания языка и губ мужа к маленькому бугорку между ног лишило сил. Они остались лишь на то, чтобы метаться по кровати от волн возбуждения и нарастания огня внизу живота.

Грудь Вики поднималась от учащенного дыхания. От чувства прикосновения пальца Имрана к лону жар наслаждения накрыл с головой, и сквозь затуманенный разум она услышала его надрывный шёпот:

– Ви-ка-а… – Имран навис над ней, словно скала.

И в этот миг в его голосе было столько неподдельного счастья.

Виктория почувствовала телом его силу и жар. Она мгновенно пришла в себя от чувства прикосновения его твердой плоти между её ног. Тело горело в костре возбуждения, трепетало в ожидании, и хотелось лишь одного: насладиться принятием в себя его мужского естества.

Вика сама сделала движение вперед и в ужасе распахнула глаза от режущей между ног боли. Она попыталась освободиться от проникновения в неё этой большой твердости, по вискам мгновенно заскользили соленые дорожки слёз.

Но Имран сильнее прижал её своим телом, не давая выползти.

– Вика, потерпи немножко, сейчас сработает брачная вязь и боль отступит.

И Вика терпела, прижимаясь лицом к его плечу, плача от бурлящих внутри чувств.

Только одна из четырёх девушек осталась чиста и невинна – Виктавия. Феникс сделала ей подарок, и Виктория благодарила птицу за это. Может, поэтому так страшилась близости и оттягивала этот момент, потому что чувствовала себя грязной. Она не могла вернуться в прошлое и исправить всё, что с ней произошло, но всей душой хотела, чтобы между ней и Имраном никого не было.

Только ОН и ОНА – в момент слияния тел под мерцание звёзд в небе.

Только ОН и ОНА – под тихий шелест листьев за окном от лёгкого дуновения ветерка.

Только ОН и ОНА – под пение цикад в зарослях зелёной травы.

Только ОН и ОНА – под шёпот слов признания в любви.

– Вика… Не плачь… Прошу тебя, – шептал Имран, покрывая лицо любимой поцелуями.

Виктория же давилась слезами, понимая, что не может рассказать, что сейчас творится у неё на душе.

– Я люблю тебя, – всхлипывая, проговорила Виктория.

Руку Вики, на которой находилось кольцо, обдало жаром. От чувства, что по запястью что-то ползет и разрастается, стало немного страшно. Она распахнула мокрые ресницы, с испугом посмотрела в чёрные глаза мужа.

– Не бойся, это брачная вязь, подтверждение, что наш брак консумирован, – объяснил он.

Имран нежно провёл ладонью по рыжим волосам, и оба успели увидеть, как на руке мужа засиял алый узор. А после мужчина накрыл её губы своими и сделал медленное движение.

Виктория задержала дыхание в ожидании боли, но, ничего не почувствовав, замерла от ощущения, что плоть мужа полностью заполнила её. И в миг, когда это произошло, Вику охватило необъёмное чувство счастья, и она устремилась ему навстречу.

Виктория, как мотылёк, рвалась к пламени вновь разрастающегося огня внутри её тела. Задыхаясь в сладостной пытке учащённых движений, срывалась на крик на пике удовольствия. Трепет волн наслаждения внутри неё соединились с его пульсирующей плотью, и от этого ощущения чувство неги стало ещё острее.

Имран обхватив голову Виктории руками, с жадностью ловил каждый штрих затухающего удовлетворения, с нежностью накрывая её губы своими губами.

– Вика… Вика…

В этих его словах столько счастья, тепла и ласки, что ей хотелось плакать, но она гнала прочь слёзы, обещая себе поплакать потом в одиночестве. Чтобы соединиться в ночи с Вселенной и, вскинув руки, мысленно отдать ей свою любовь и благодарность за то, что дала ей второй шанс на жизнь. И эта жизнь будет долгой и счастливой. Она сотрёт все горести и переживания прожитых лет Виктории, погасит в груди огонь боли пережитого.

От раздумий Вику выдернул голос Имрана.

– Я в ванную, воды наберу.

Вика улыбнулась ему в ответ, провожая жадным взглядом. Перед глазами стоял образ обнажённого красивого тела мужа. Ей казалось, что над ним работал скульптор, вырисовывая аккуратно каждый кубик на прессе, широкие плечи, упругие ягодицы, а ямочки на пояснице выполнены с особой любовью, потому что их хочется исследовать с особой тщательностью.

Вика хихикнула мыслям, но от чувства, что под ней что-то мокрое, скривилась. Откинув одеяло, она во все глаза посмотрела на окровавленную простынь. Тяжело сглотнула и мысленно дала себе подзатыльник.

«Первая близость зачастую сопровождается кровью».

Лежать на таком совершенно не хотелось. Виктория переползла на край кровати, встала и замерла от вида мужа, вышедшего из ванной комнаты.

Он жадным взглядом осмотрел, как ей показалось, каждый сантиметр её тела, и Вике стало немного неловко. От вида его мгновенно набухшей плоти она с трудом сдержала рвущиеся вверх уголки губ, и лишь весёлый блеск зеленых глаз выдавал её.

Имран сделал шаг, подхватил на руки любимую.

– Зачем встала? – в его чёрных глазах, так же как и у неё, плясали бесенята.

– Простынь хотела поменять.

– Я сам всё поменяю, а ты пока полежи в ванне, отдохни, – его губы прикоснулись к виску жены.

От чувства, как её бережно опускают в ванну, Вика закрыла в блаженстве глаза, отдаваясь пенной жидкости с нотками запаха, скорей всего, розы.

Веки Виктории потяжелели, и она не заметила, как провалилась в дрёму, из которой её вытащили заботливые руки мужа. Они с нежностью укутали в мягкое тонкое полотенце. Сейчас Виктория представляла себя маленьким пупсом, завернутым в пеленку.