И бывшие с ним

— Живем не как хочется, а как бог велит — так говорят у вас на Урале? — спросил Эрнст.

— Мне человек пять за эти недели сказали: ум для того и дан, чтобы принять вещи, которые нельзя изменить. То есть так понимай, что сегодня муж не может защитить жену от ее начальника.

— Физики в таких случаях приводят закон коллеги Мэрфи: если какая-то неприятность может случиться, она случается. — Эрнст ссылкой на безличных физиков попытался удержать Андрея Федоровича от исповеди.

— И вы туда же, с заемным, — с укоризной проговорил Андрей Федорович. — У меня непонятное заболевание, невралгическое… может проявиться в любой форме. Вроде как болит печень, когда я хочу есть. Если я зябну, схватывает сердце, тогда у меня смертный ужас. Может проявиться в форме стенокардии, спондилеза. Врач сказал: берегитесь холода, голода, одиночества. Она там где-то. Я не о враче, сами понимаете… Век нового знания человека о себе. И что учеными открыто? Что несчастья подрывают здоровье, курить и пить ни к чему, а употребление изобретенных ими же транквилизаторов — скрытая наркомания. Ребята, я проигрываю жизнь!

— Бывает, — сказал Эрнст.

— Но второй жизни у меня не будет.

— Бывает, говорю, у человека с неврозом такое впечатление, что он в ловушке. Обычное дело. Человек развивается, новые возрастные задачи. Пытается изменить реальность сообразно с новыми жизненными задачами. А кому это под силу? Невроз, мы говорим, как реакция на задержку в развитии.

— У вас все неврозы! Я балдею от ваших таблеток. А мне надо бороться! — Андрей Федорович попросил остановить, вылез. — До свидания. Впрочем, кто смеет молвить «до свидания» чрез бездну двух или трех дней?

— Я согласен, — легко сказал Юрий Иванович.

Эрнст заявил, что без доктора дуэлей теперь не бывает. Дуэлянт был доставлен на Белорусский вокзал, на прощанье получил от Эрнста рекомендации не пить кофе и крепкого чая и усыплять себя с помощью аутотренинга.

Толпа унесла Андрея Федоровича к электричке. Эрнст забрался в кабину телефона-автомата. Юрий Иванович, глядевший через стекло, на третьем обороте диска угадал, что Эрнст звонит Ушацу. Много лет друзья звонили Васе Сизову по этому номеру.

Ушац, помнил Юрий Иванович, краток по телефону. Между тем сейчас не спешил в разговоре с Эрнстом. Как видно, был смущен, ни высмеять Андрея Федоровича с его вызовом на дуэль, ни вытолкать из кабинета не удалось. Ушац хотел избежать его вторичного появления, искал союзника в Эрнсте, принял его терминологию при разборе поведения Андрея Федоровича, а затем согласился дать ему некую сатисфакцию при условии, если Эрнст и Юрий Иванович берутся подменить патроны или вовсе их вынуть из стволов.

4

Юрия Ивановича вызвал главный. Снял очки, растер лицо ладонью.

— Ох, как все надоело… Что у нас с «круглым столом» по городку? Помнится, ералаш был порядочный, дама из Миннефтепрома воду мутила. Кто-то у тебя не явился…

— Сняли его, Тихомирова. Кстати, завертелось там после нашей публикации о докторе Гукове. Преемнице Тихомирова вчера послал вопросы… Еще одного заочного участника введем, Григория Ивановича Зотова… Вероятно, в будущем ему принимать уваровский «Суперэкспресс».

— Так ведь материалы-то прокисли? Год прошел.

— В мае я объехал московских участников, обновил выступления… даму и Миннефтепрома, видно, выброшу, переиначивает сказанное прошлым летом… отпирается от своих слов.

— Большуху-то?.. Давай! Итак, ставим «круглый стол» на двенадцатый номер. Эх, в Кострому мы с тобой скатаем, сколько можно собираться!.. — Главный привстал, через стол дотянулся сомкнутыми пальцами до плеча Юрия Ивановича и резко согнул ладонь. Толчок запястьем качнул Юрия Ивановича. И в Костроме было в ходу это движение на переломе сороковых и пятидесятых, как игры в перышки и пуговицы. Главный надел очки, прихватил торчащий из папки угол листа, резко выдернул.

— Вот график поездок наших бригад на агитпоезде, — сказал он. — Ты свое не отработал. Что мне другие-то отделы скажут? Ты возглавляешь ведущий отдел журнала. Словом, поезжай во вторник. В агитпоезд уже сообщили о вашей бригаде.

— Во вторник не выйдет, — твердо сказал Юрий Иванович. — У меня в среду личное дело.

— Семья?

— Нет. Да и людей так сразу не найдешь. Авось уговорю Лапатухина. На месте возьму Илью Гукова.

Главный поморщился:

— Середняк твой Лапатухин.

— Да и то придется уговаривать, пообещаю ему в конце лета голубую командировку, что ли… Ведь ничего не заработает, только что два шестьдесят в день.

— Завел старую песню… — главный беззаботно хохотнул.

В дверь заглянула секретарша, попросила взять трубку. Взяв трубку к уху, главный подмигнул уходящему Юрию Ивановичу.

5

Саша, вызванный Ушацем, доложился секретарше. Она улыбнулась, пустив изо рта золотой лучик:

— С вас шампанское. Впервые на моей памяти Михаил Ефимович берет сотрудника на сдачу объекта. Будет банкет.

Ушац встретил его словами:

— Рад. Знаю от сына — вы приняли приглашение их команды. Что ж, «Веста» свое отходила. Спускайтесь к машине.

За стеклянными пластинами дверей Саша увидел Юрия Ивановича, Эрнста и Андрея Федоровича с женой. Она, вцепившись Саше в рукав, злым шепотом обвиняла Юрия Ивановича: «Вы, вы подучили!» И к Саше: «Вмешайтесь, мой-то, трахнутый мешком!.. Вызвал Ушаца на дуэль».

Теперь Саша увидел у Андрея Федоровича два ружья в чехлах.

Под козырек, дохнув жаром, влетела и замерла черная «Волга», распахнулась ее дверца, и в тот же миг из стеклянной глубины корпуса появился Ушац. Одна из его штучек, вроде подачи под корзину в баскетболе.

Татьяна Павловна, ослабев, отвалилась от Саши, исчезла.

Андрей Федорович загородил путь Ушацу:

— Мы готовы.

— А? — Ушац озабоченно глянул. — Вы по какому вопросу? — Увидел ружья. — А, вспомнил.

— Мой секундант Юрий Иванович Панов. Доктор Гудков. Вы назначили на двенадцать.

— Прошу извинить, у меня тесный день. Всего не отменишь. Может быть, на следующей неделе?

Андрей Федорович расстегнул чехол, выдернул ружье.

— Дорогой товарищ, опять вы за свое? — дружески, огорченно упрекнул Ушац.

— Вам, Ушац, смешно?

— Не обращайте внимания, у меня немеет лицевой мускул. Прошу в машину. Доктор не уместится, к сожалению. Раненому придется истекать кровью.

— Доктор на своей машине.

Ушац велел шоферу ехать в Истру. Пояснил Андрею Федоровичу и Юрию Ивановичу:

— В три там сдаем объект.

Ехали по Волоколамскому шоссе. Ушац курил, Андрей Федорович твердо глядел ему в курчавый седой затылок.

— Сворачивайте, — потребовал через час Андрей Федорович.