И это пройдет…

***

Полина была в гостях у Паши, они резались в карты. Из кухни доносились веселые голоса. Сегодня у Пашкиного отчима был день рождения. Он играл на гитаре и пел забавную песенку:

«Шаланды, полные кефали,

В Одессу Костя приводил,

И все биндюжники вставали,

Когда в пивную он входил.

Синеет море за бульваром,

Каштан над городом цветёт,

И Константин берёт гитару

И тихим голосом поёт:

«Я вам не скажу за всю Одессу —

Вся Одесса очень велика,

Но и Молдаванка, и Пересыпь

Обожают Костю-моряка»¹¹

Полина снова выиграла. Она положила Пашке 2 туза на погоны и весело засмеялась. Мальчишка насупился. Он проигрывал уже в третий раз.

— Да ну тебя, мне надоело, — зыркая исподлобья, сказал он, — давай лучше телевизор посмотрим? — с этими словами он схватил пульт и нажал на кнопку, ему страшно не хотелось выслушивать насмешки Полины.

Динамики заорали не своим голосом.

— Страшный теракт на Дубровке, в заложниках находится 916 человек.

Дверь в комнату распахнулась, в проеме стояла мама Полины. Веселая, розовощекая женщина, с коротко стрижеными черными волосами.

— Можно сделать тише, — спросила она, сначала не обращая внимание на речь диктора, тут ее глаза остановились на красной бегущей строке, она тяжело опустилась на диван, из ее груди вырвался сдавленный вздох, — о, Господи!

Полина посмотрела на мать, она знала этот взгляд. Растерянный, блуждающий, он символизировал все плохое, что может случиться. Такой она была, когда четыре года назад забирала у нее тысячные бумажки из копилки, вместо них она потом положила туда всего 5 рублей. Эти же глаза смотрели на Полину, когда через три месяца после этого умер дедушка. Девочка понимала, случилось что-то очень страшное. Она вопросительно смотрела на мать, ожидая, что та хоть что-то скажет.

***

Мира сидела в кладовке. Верхняя лампочка сломалась. Она с маленьким фонариком спряталась под шубой и разглядывала выкройки. Около ее ног дремал черный пес. Папа с мамой разговаривали на кухне. Папа был вне себя. Сегодня в Москве случилось что-то страшное. Отец обвинял во всем чеченцев. В начале года в их классе появился чеченский мальчик, учительница говорила, что он беженец, его родной дом разрушен и семья приехала сюда, спасаясь от войны. Мира пришла домой и рассказала об этом маме, папа посмотрел на дочь красными, налитыми кровью глазами, сжав кулаки он запретил дочери общаться с мальчишкой. Отец считал, что чеченцы-убийцы. Мире было очень страшно. Его настроение менялось в одну секунду. Мира никогда не знала, из-за чего он разозлится в следующий раз. Два дня назад он пнул их пса только за то, что собака подобрала с пола упавший с Мириной вилки кусок котлеты. Девочка была поражена, ведь 5 лет назад папа подобрал песика на обочине дороги. Собака была тощая и грязная, глаза заплыли гноем. Мать отказывалась взять уродца в дом. Но папа настоял, он ходил за ним, как за ребенком. Отмыл его, вытравил всех блох, кормил маленькими порциями, отпаивал водой. Пес был его лучшим другом. А теперь… Папа стал много пить. С тех пор, как он вернулся из длинной командировки, мама долго отказывалась говорить дочери, куда он ездил, но Мира все-таки подслушала и узнала, что папа служил в Чечне. Его словно подменили. Он больше не рассказывал смешных историй, плохо спал по ночам, по долгу мог сидеть на табурете в пустой темной кухне. Его глаза бегали, а руки дрожали. Как-то раз Мира спросила, как он жил там, в горах. Отец посмотрел на нее пустыми глазами и ответил: «Я там не жил, там нет жизни — только смерть». Мать, стоящая рядом, вытирающая белым вафельным полотенцем большую тарелку с голубыми розочками по ободку, с размаху треснула его по плечу. Папа замер, зло посмотрел на жену, отвинтил красную крышечку со стеклянной водочной бутылки.

Миру мало заботило то, что случилось в Москве. Она очень боялась, что родители опять поссорятся, и мама выгонит отца навсегда. Мире этого не хотелось, несмотря ни на что, она любила папу.

***

Аня набрала номер, ей очень хотелось рассказать подруге, как сегодня к маме на работу приехал наряд, чтоб задержать мужчину тети Жени. Но на другом конце провода мерзко пищали короткие гудки. Аня с грустью подумала о том, что пропадает такая интересная история. Вдруг до завтра что-то забудется? Она достала свой дневник и записала в нем: «За окном сгустился мрак…»

Февраль 2003

Мира прижимала плечом к уху телефон, они болтали с Аней уже час, по МТВ шла трансляция шоу Джея Лено. Девочки ждали выступления группы «Тату». Скандальные, крутые артистки привлекали внимание яркими выступлениями, высокими голосами и неоднозначными текстами. Аня с Мирой совершенно точно не знали, что имеют в виду певицы, когда звучат слова: «Я сошла с ума, мне нужна она…». Качаясь на большой качели-кораблик и подпевая кассетному плейеру, подружки досочинили, как им казалось, смешное продолжение, недавно в кинотеатре прошел мультик «Ледниковый период». К словам «я сошла с ума, мне нужна она» девочки прибавили: шуба для слона. Сейчас на сцену вышли две школьницы: черненькая и рыженькая, на обеих были юбки в складку и облегающие белые майки, на груди у каждой красовалась надпись «Х…й войне».

— Ты тоже это видишь? — ошеломленно спросила Миру Аня.

— Ага, ни че себе, вот это круто, — растягивая гласные, ответила Мира, — я тоже такую майку хочу.

— Ой, — вдруг пискнула Аня, — подожди минутку.

Мира слышала, как у подруги в комнате что-то происходит, очевидно, что кто-то из взрослых вошел в комнату.

— Ну бабуля, — канючила девочка, — ты ничего не понимаешь, это очень интересно, сейчас все ребята смотрят, а я что- хуже? Не надо маме рассказывать, она ругаться будет, а ты же не любишь, когда она на меня кричит. Ты самая лучшая…

Мира хихикнула, она знала, что Аня обожает бабушку, а та безгранично любит свою внучки и ни в чем не может ей отказать.

Март 2003

— Вот вы хотите, вы и идите, а я останусь в этой школе, — мне здесь нравится, упиралась Мира, рассержено фыркая.

Девчонки сидели на облупившейся карусели в старом парке. Снег уже местами сошел, оставив после себя черные прогалины. Небо хмурилось. Тонкие веточки берез вздрагивали при малейшем колебании ветра. Между подружками назревал сильнейший конфликт. В эти выходные Оля и Аня должны были сдавать вступительные экзамены в новую школу. Мира не хотела никуда идти. Она была уверена, что ее класс — самый лучший. К тому же, если она уйдет в новую школу, то потеряет возможность видеться с Вовкой. С тех пор как ее папа занял у Вовиного деньги, они почти не общались. Школа была единственным местом, где Мира могла украдкой понаблюдать за объектом своего обожания. Но остаться без Ани ей тоже не хотелось. Она была уверена, что еще чуть-чуть и подруга согласится.

Аня и правда сомневалась, стоит ли ей идти в новую школу. До нее придется ездить, а значит надо будет раньше вставать. Этого она не любила. Утром, еле-еле разлепив глаза, она медленно слонялась по квартире, перебирала заколочки-бабочки, мелкие блестящие крабики в своем сундуке, до последнего не могла решить, что надеть. Мама часто говорила, что в ее детстве была форма для школы. Аня не могла себе представить, что ей каждый день придется носить одно и то же. У нее была куча разных маечек, особенно она любила кислотно-желтую с розовыми цветами. Но главное, что пугало девочку, — это математика. Перед поступлением им выдали пробные варианты контрольных работ. Оля щелкала задачки как орешки. Аня же не всегда понимала, о чем ее спрашивают. На решение 20 задач Оля тратила около 15 минут, Ане требовался почти час. Она точно знала, что не успеет. Пару раз девочка пыталась намекнуть маме, что математика ей совсем не нравится и в новой школе ей будет тяжело. Но мама не обращала на это никакого внимания, она уже все решила. Зря Мира надеялась, что ей удастся уговорить Аню. От ее желания в этом вопросе ничего не зависело.

Оля слушала Миру в пол уха. Последнее время их отношения накалились до предела. Олю раздражала вспыльчивость, грубость и упертость Мирославы, она никак не могла понять, откуда столько упрямства берется в подружке. Мира во всем старалась быть главной и доказывала свою правоту громко. Оля не выносила криков. Дома у нее всегда было тихо и спокойно. Но главное, Мира совсем не стремилась учиться. Со слов Ани на уроках она постоянно что-то вырезала, рисовала, не слушала учительницу. На перемене девочка дралась с мальчишками, со всеми ссорилась. Она стала сущей оторвой. Даже Аня, которая закрывала глаза на все недостатки Миры, не выдержала и пересела от нее. Оля знала, что причиной этого побега был не только испортившийся характер Мирославы, но и мальчик Димка, который на 14 февраля подсунул Анюте валентинку с сумасшедшей пчелой. Надо было видеть лицо подруги, когда она шепотом рассказывала об этом Оле. В глазах читалась мечтательность, щеки пылали розами. Нет, Аня не была влюблена. Но в ней уже бродило то самое женское, что заставляет сердце биться чаще, когда приходит понимание, что ты нравишься. Оля точно знала, что в этот секрет Миру не посвятили. Из-за того, что Аня идет в новую школу, они часто ссорились. Оля надеялась, что после лета их общение с Мирославой постепенно сойдет на нет. Ведь видеться они будут не часто. К тому же в новой школе уже учился Пашка, туда же будет поступать Полина. От этой мысли у Оли захватывало дух. Ей очень нравились эти ребята. Они вместе ходили в театралку и крепко сдружились. Веселая, дерзкая Полина была зачинщицей разных приключений. С ней они бегали по стройке, она обыгрывала всех в ножички, висела на турниках не хуже любого мальчишки, обожала носиться по двору. Ее любимой игрой были «Казаки разбойники». Недавно Полина поведала, что папа научил ее водить машину. Девочки не могли поверить своим ушам, но Поля с серьезным лицом рассказывала о том, как в деревне они выехали с папой на старую грунтовку, и он доверил ей руль. Паша подтвердил, что это чистая правда. Этот мальчик занимал много места в Олиной жизни. Они созванивались вечерами, ходили гулять вдвоем. Иногда он брал ее за руку. Дарил ей подарочки. Оля могла с уверенностью сказать, что она безумно счастлива.

***

Прекрати реветь, — наставительно говорила Полина, подавая Ане платок.

Девочки сидели в длинной школьной рекреации напротив раздевалок. Она была бледно-зеленая, местами затертая. Вдоль стен выстроились лавки. Около одной стоял большой эмалированный бачок, в который капала вода с текущей крыши. Аня шмыгала носом в такт падающим каплям.

— Какая же я глупая, я почти ничего не успела, ууу… — она снова всхлипнула, — что теперь я маме скажу, меня не возьмут, и она рассердится.