И это только начало!
Шрифт:
– Не нужно,- бросила я.
– Не нужно? Да теперь я обязан! После всего, что произошло…
– У тебя не хватило времени даже на то, чтобы сказать остался ты жив, или нет?- зло поинтересовалась я.
– А тебе, между прочим, что, тоже?- Я скривилась, припоминая свои первые дни пребывания в Дистрикте. Отрешённая, загнанная, дикая и неуравновешенная. Да, я бы в таком состоянии и двух слов связать не смогла!
– Я не могла,- сорвался с губ еле слышимый лепет.
– Знаешь, я думал, ты будешь рада услышать меня.
– Да. Я рада, но только не до этого сейчас.- Кроме растерянности я ничего ощущать не могла. Ни радость, ни грусть, ни обида, а лишь безмолвная оторопь.
– Что там у вас случилось?-
– Мы едем в Капитолий.
– Зачем?- Я вздрогнула от его резкого тона.
– Это трудно объяснить, Гейл…- моё нелепое мямлянье под напором его слов не имело никакого смысла.
– А ты попробуй,- более мягко посоветовал Гейл.
– Это последнее что мы обязаны сделать. Съездим в Капитолий и тогда сможем заново жить абсолютно свободно.
– Что конкретно им от вас нужно?- не унимался парень.
– Гейл, прости, но я не хочу больше разговаривать,- как можно вежливее уклонилась я. Дело было не столько в теме разговора, сколько в моём собеседнике. Я не могу общаться с Гейлом. Слишком глубоко засела та обида. За сброшенные бомбы, за погибших детей, за Прим… Пусть я не могла говорить об этом наверняка, но мысленно всегда было горько вспоминать о том, что лучшый друг был замешан в смерти родной и единственной сестры.
– Он рядом?
– Кто он?- не поняла я.
– Пит. Он ведь с тобой сейчас?- Немного поражённая такому вопросу, я краем глаза глянула в сторону Пита. Он в свою очередь, сидя на подлокотнике дивана, тоже непрерывно и с предельным вниманием ловил каждое моё движение - старался не упустить ни одного сказанного слова, ни одной лишней эмоции.
– Да,- немного подрагивающим от волнения голосом, пролепетала я.
– Будь добра - передай ему телефон,- вежливо потребовал Гейл. Не обращая никакого внимания на любезность парня, я ответила ему достаточно грубым отказом.
– Никакие подробности тебе ни к чему. Нужно было раньше думать о том, что со мной, с кем я и жива ли вообще. Так интересует личная жизнь? Что же, я повторю то, что хотела сказать Плутарху - со всеми вопросами обращайся к Хеймитчу!
– На последних словах я с размаху бросила трубку и нервно обхватила голову руками. Запутанный пазл постепенно собирался в одну логическую картинку. Что я наделала?…
– Вы помиритесь, Китнисс.- Пит всеми силами пытался приободрить меня, но он сам не верил в то, что говорил. Как же в это могла поверить я?- У него было много дел. Наверняка сейчас Гейл понимает, что поступил неправильно и теперь хочет искупить вину и приехать к тебе.
– Слишком поздно.- Я с такой силой закусила губу, что на языке тут же отчётливо почувствовался привкус крови.- Сначала он пытается искупить вину из-за Прим, теперь из-за преданной дружбы… Всё! Мне это уже осточертело!- Я кричала и, кажется, даже спугнула беднягу Лютика. Кот пронзительно замяукал и начал скрести лапами о входную дверь.
– Да кончай уже!- Я схватила неугомонное животное за шиворот и нагло бросила в кухню. Пусть там выпускает пар и портит мебель.
– Прости, Пит, но тебе лучше уйти!- Я облокотилась о кофейный стол и нервно стала убирать спутанные волосы с лица. Всего навсего нужен один вечер, чтобы успокоиться и я привыкла справляться с этим сама. Не хотела, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии. Особенно Пит. Парень ободряюще кивнул и поднялся с дивана, чтобы покинуть гостиную.
– Нет, постой!- тут же крикнула я, ему вслед.
– Китнисс, определись, пожалуйста,- заметил Пит, стоя уже почти у выхода.
– Зайди вечером, ладно?- я внимательно наблюдала за его реакцией.- Пожалуйста.– Пит, недолго думав, снова безмолвно кивнул и вышел из дома, в очередной раз, превратив его в холодное и бездушное помещение. Как можно скорее, я понеслась наверх в свою комнату и, не смотря на обещание
Сей, заперла дверь. Нужно отгородиться от этого кошмара!***
Как не странно, но я проснулась, забившись в самом дальнем углу своей комнаты. Спальню наполняет ярко-оранжевый с переливами красного, цвет. Закат. Любимое время дня Пита. Пит! Я молниеносно поднялась с пола и выбежала на лестницу. Нет, к счастью его там не было. Значит, я не опоздала. Но меня ждал сюрприз куда покруче. Немного шокированная, я спустилась вниз по лестнице и замерла посреди гостиной. Тут буквально всё было перевёрнуто вверх дном. Горшки с цветами на полу, шторы разодраны, как и обои в некоторых местах. На кухне полнейший бедлам. Посуда разбита и теперь осколки валялась на полу. Стулья опрокинуты. Кажется, я никогда в жизни тут не убралась бы! Кто это мог натворить? Очередной звук бьющейся посуды тут же вырвал меня из забытья. Так полюбившийся мною кот, с жутким воплем расхаживал по кухне и портил всё на своём пути.
– Ты… Ты что натворил?- прошипела я, оглядывая проделки Лютика. Кот, кажется, не обращал на меня никакого внимания. Очередная порция тарелок с размаху полетела на пол.
– А ну проваливай отсюда!- Я была вне себя от злости! Что он тут устроил? Никогда в жизни не поверила бы, что обыкновенное животное, могло совершить такое! Не обращая внимания на осколки, я направилась прямиком к Лютику, схватила его за шкирку и с размаху выпроводила за дверь.
– Вон из дома!- Я крикнула так громко, что, кажется, вся деревня могла услышать этот крик. Кот недовольно зашипел, но ответом ему послужил громкий хлопок, закрывающейся двери. Отчасти в том, что произошло, была и моя вина. Не нужно было оставлять Лютика одного. Я и так сильно его напугала. Видимо, из-за этого как раз он и “съехал с катушек”.
Я с готовностью прошла в кухню, чтобы начать уборку прямо сейчас. Нужно убраться до приезда гостей, иначе разборок мне было не миновать. Уже представляла себе лица команды подготовки, при виде всего этого. Пронзительная боль в ладони, тут же заставила меня относительно поменять ход действия. Руки изрезаны в кровь, а некоторые осколки устрашающе выглядывали из-под кожи. Испуганно, я тут же бросила веник и совок, для испорченной посуды, на пол. Ну вот, ещё одной проблемой больше. С ладони и до локтя тонкой струйкой сочилась кровь. Видимо прошло то время, когда я спокойно могла реагировать на раны. Столько смертей повидала и, кажется, теперь даже лёгкая царапина ассоциировалась с чем-то плохим. Я так и застыла, глядя на неумолимо кровоточащие раны на ладонях, пока за спиной не заслышала своё собственное имя.
– Китнисс, что здесь произошло?- Я в прострации пожала плечами, глядя в никуда.- Китнисс!- я не сразу заметила Пита, хотя он достаточно сильно тряс меня за плечи - пытался привести в чувство. Парень наконец-то обратил внимание на мои руки и тут же усадил на диван в гостиной. Он долго шумел на кухне и, наконец, вернулся с нашей домашней аптечкой. Не церемонясь, он взял мои руки и начал как можно аккуратнее обрабатывать ранки.
– Можешь говорить?- не отрываясь от дела, поинтересовался он.
– Могу,- хрипловатым голосом ответила я. Интересно, где это Пит научился залечивать такие тяжёлые раны? Его действия были настолько отточенными и привычными, словно он продлевает такую работу в день по несколько раз.
– В детстве я тоже много раз раздирал себе коленки до крови, а мама… - Пит на время замялся. Ему было трудно говорить о своей матери, когда её уже нет в живых.- А мама обрабатывала мне все раны. Я старался запомнить каждую мелочь, чтобы потом самому со всем справиться и не тревожить её лишний раз.Очень уж злилась.- Пит рассказывал эту маленькую историю, чтобы на какое-то время я смогла забыть о неприятной боли в ладони. Скорчившись, постаралась втянуть воздух через стиснутые зубы как можно тише.