И грянет буря

С Осенней мы больше не общались. Она не стремилась, да и я посчитала , что это будет лишним.

Я все еще наивно верила, что у меня получится выдержать баланс.

До одного не очень-то прекрасного утра.

Я все еще не нашла новую соседку, потому приходилось пользоваться будильником. Его звучание меня раздражало и потому часто задавало настроение на весь день, но тогда… Я, как говорят, не с той ноги встала.

– Да заткнешься ты, или нет! – рявкнула я и запустила виновника моего пробуждения в стенку.

Состояние было паршивым, а в эмоциональном спектре преобладала ненависть. Ко всему вокруг. Так что когда я подошла к зеркалу, чтобы проверить, как сидит на мне платье, ничего удивительного, что меня попросту перекосило.

Я ненавидела свое отражение. Эту красивую, но не oтражающую меня, оболочку, за которой никто ничего не хотел рассмотреть. Зависть женщин, восхищение мужчин – все это доставалось врожденной красоте, подчеркнутой дорогими нарядами и хорошим уходом за собой, а также высокому положению. Лично мне, как Диане, а не графине Ольрейм, не доставалось ничего.

Вдруг я осознала , что чем больше смотрю на себя,тем сильнее меня тошнит. Дошло до того, что я действительно сбежала в уборную,и там меня вывернуло остатком ужина.

Без сил я опустилась на теплый пол и четко поняла: больше так продолжаться не может.

Вскочив на ноги, я помчалась обратно в комнату и распахнула дверь гардеробной, где висела чистая и аккуратно выглаженная oдежда. Я принялась хватать ее, не особо заботясь, что та помнется. А потом покидала все эти разноцветные тряпки в центре комнаты, с наслаждением стащила с себя платье и бросила его туда же. И без малейших сожалений подожгла.

Это был порыв. Возможно, если бы я дала себе время подумать, то не стала бы действовать так опрометчиво. Но подстегивающая ненависть к собственному образу в глазах других не позволила задуматься. И, как ни странно, пока я смотрела, как догорает куча дорогущих нарядов, мне становилось все легче.

помнилась я лишь когда пламя перекинулось на коврик у кровати и грозило добраться до меня. Призвав магию воды, я щедро залила весь пол,и толькo после этого осознала, что мне даже не в чем из комнаты выйти. Ненадолго замерев, я вдруг осознала, что мне как-то плевать. Пожав плечами, я вытащила из коробки неаккуратно сложенную казенную институтскую мантию, которую выдавали всем студентам без исключения.

Зеркало отразило бледную ненакрашеную девицу с лихорадочно горящими глазами в мятой-перемятой мантии, уродовавшей фигуру. И почему-то при виде этого зрелища меня отпустило окончательно.

Раз склеить разбитое не получилось, значит, пора менять жизнь. Всю и полностью.

К терпеливо ждущей меня свите я вышла в хорошем настроении. И едва не расхохоталась, увидев их лица.

– Диана… - пискнула Линда.

– Да?
– довольно мурлыкнула я.

– Ты…

– Что я?

– А, ничего… - ожидаемо ушла от ответа она.

– Ты решила ввести моду на мантии?
– прокашлялась Шарлотта.
– Знаешь, это смелый ход.

– Да! – облегченно подхватила Миранда.
– Это так свежо!..

– Какие же вы лицемерки, – с наслаждением выдохнула я и расплылась в кровожадной улыбке.

– Я выгляжу ужасно. И это не так сложно cказать вслух. Но вы же горазды только за спиной гадости говорить, не так ли?

Они замерли соляными столбами и только глазами хлопали.

– Меня от вас тошнит, – с каждым словом, вылетавшим из моего рта, мне становилось все легче и легче.
– Диана, помоги моему брату попасть в институт. Диана, не мог бы твой дед замолвить слово о моем отце? Диана,ты же договоришься, чтобы новая коллекция появилась у нас раньше всех? Диана то, Диана се. А что я получаю от вас взамен? Ложь, предательствo и тонну мерзких сплетен за спиной? Убирайтесь. Видеть вас не желаю.

И, гордо вскинув голову, я пошагала прочь, оставив по–прежнему остолбеневших бывших подружек за спиной.

Пока я шла к аудитории, на меня оборачивались все. Я видела шок на лицах,и от этого мне становилось все лучше.

Пожалуй, я еще никогда не ощущала себя настолько свoбодной.

Только один раз меня попытались остановить. Ричард. Завел очередную песню, какая я прекрасная и что он постарается быть меня достойным. Правда, на половине заученной речи сбился, явно рассмотрев мой сегодняшний облик. И закончил уже не так уверено.

– Еще один, - фыркнула я небрежно, краем глаза отметив, что рядом с нами собирается толпа.
– Что, и правда я так прекрасна?

– Да, - мужественно ответил Ричард.

– Твоя проблема в том, что ты нагло врешь и считаешь меня слишком глупой, чтобы это рассмотреть, - мило улыбнувшись, проговорила я, а затем, сузив глаза, обвела вcех собравшихся злым взглядом и прошипела: - Как же вы мне все надоели. Лизоблюды.

И, гордо вскинув гoлову, продолжила свой путь.

Не сомневаюсь, что к вечеру моя семья будет в курсе, что их дражайшая наследница то ли чудит,то ли слегка умом повредилась. Значит, мне стоит ждать визита деда и приглашения в будуар матери.

Что же, я буду готова.

Аудитория встретила меня гробовым молчанием.

Меня такая реакция по–прежнему забавляла. Оказалось, мне нравится людей шокировать. Ломать им шаблон. Пусть в этом и было что-то от детской мести.

Смотрите! Видите?! Я не такая, какой вы себе меня нарисовали!

Я спокойно прошла между рядами и села рядом с обалдевшей Оcенней. Вот ее реакция, пожалуй, меня действительно интересовала.

И она меня не разочаровала.

– Кхем, - прокашлялась она, окинув меня обалдевшим взглядом.
– Стесняюсь спросить… Ты себя в зеркало видела?

– Ага, - беззаботно отозвалась я, выкладывая письменные принадлежности.

– То есть ты пoнимаешь, что выглядишь, как чучело?

– Прекрасно понимаю.

Молчание. Недолгое.

– У тебя что, всю одежду ночью украли?!

– Нет, я ее сожгла.

– Ты что… Стой, всю?! – аж задохнулась от изумления сиротка.

– До единого платья, - ответила я.

– Аиштари милостивая, сколько денег...

– Плевать, - фыркнула я. – Видеть эти тряпки больше не могу.