И имя мне – легион
Шрифт:
«Ух, блин, – вздохнул я, почти отлепляясь от по-прежнему неподвижного силуэта Сардаса. Гномам должно было показаться, что раненый полуэльф в банальном обмороке, – кажется, обошлось!»
«Что именно?» – спросили меня.
Я огляделся. Тот десяток душ, что очутился на свободе и смог вернуться в более-менее разумное состояние, столпился вокруг меня. Кажется, за то время, что я пребывал в реальном мире, души смогли до чего-то договориться.
«Ну что ж, давайте знакомиться, – пожал плечами я. – Роман. Предвосхищая неизбежные вопросы, заявляю: я – такой же пленник амулета, как и вы».
«Какого амулета? – спросила дородная
«А у имени Фома есть женский вариант? – громким шепотом осведомился здоровяк, вышедший победителем из соревнования «зомби», у той самой девочки, которая пыталась понять, где они».
«Сейчас узнаю, – ответила она и обратилась к даме, которой чудились происки телевизионщиков. – Простите, вас как зовут?»
От возмущения женщина забыла членораздельную речь.
«Я?! Да вы! Да как вы…»
«А у вас халат стал полупрозрачным, – подал голос суховатый старичок лет пятидесяти, обладающий роскошными усами а-ля Тарас Бульба. – Целлюлит на ляжках виден».
«Где?» – тут же заметалась дама, позабыв про все и попытавшись прикрыть руками свои сомнительные прелести.
«Успокойтесь, я пошутил насчет целлюлита, – усмехнулся старичок, – через ваш халат его не видно. Видно этот концлагерь. Впрочем, его через всю вашу фигуру можно рассматривать. Как, впрочем, и через мою».
«Так что все-таки происходит? – подал голос силуэт тонкокостного молодого человека, напоминающего скелет, с узким лицом. – Не могу сказать, что сильно расстроен произошедшими со мной изменениями, но любопытство меня мучает».
«Радуйтесь, что только любопытство, – буркнула еще одна из освободившихся душ, принадлежащая полноватому человеку. – Вообще-то после смерти положено попадать в чистилище, а не сюда. А уж там персонала, для того чтобы помучить, хватает».
«А ты что так кипятишься, дядя? – хмыкнул седьмой. – Боишься, что за неявку срок добавят?»
«Мне кажется, во всем надо разобраться, – попыталась разнять спорщиков восьмая душа, молодая девушка с двумя симпатичными косичками. – То, что с нами произошло, действительно страшно. Но, может, это все же обратимо?»
«Ну-ну, мечтать не вредно, – скептически хмыкнула девятая, у которой на полупрозрачном лице виднелся пирсинг. – Я скорее поверю в Деда Мороза, который лично вручит каждому из нас подарок на Новый год, чем в то, что все это кончится хорошо».
«Так-так, дамы и господа, помедленнее, – попросил я. – Давайте я вам расскажу, что случилось, а вы уж потом будете обнародовать свои вопросы и предположения».
Пересказ истории, начавшейся со злополучного ритуала и закончившейся попаданием магической стрелы в Сардаса, занял довольно много времени. Все-таки таланта рассказчика у меня нет – это так, и более путаной и нелепой истории я никогда не слышал. Но основная масса мне верила…
«Эй, а что с Ольгой?» – на середине рассказа вскричал конопатый парень.
Девушка стояла безучастно и не шевелилась.
«Стазис, – пожал я плечами, – вспомните, говорил же уже об этом. Ничего, вот накапает энергии из клеток, подпитаем ее. Или можно
подождать, пока сама очнется, вот только надолго ее вряд ли хватит тогда. Ну так я продолжу?»«Не может этого быть! – начала возмущаться дама, как только мой рассказ подошел к концу. – Да вы что тут, с ума все посходили?! Эльфы! Магия! Колдуны! Да вас всех в сумасшедший дом надо направить на длительное лечение! Да-да, на лечение! В палату для буйных! И не смейте затыкать мне рот!»
«Кроме вышеперечисленных персонажей в этой истории имеются энерговампиры, – кивнул худой парень. – И одного я сейчас вижу перед собой».
«Что?! Да ты!..»
«А ведь и правда вампирит, – ахнула девушка с косичками, – вы гляньте, гляньте на ее ноги!»
Я глянул и обомлел. По красному материалу беседки расползлась тонкая черная паутина, которая незаметно касалась ног моих собеседников. В паре-тройке мест этой паутины сверкали искорки, выделяющиеся на общем фоне насыщенным кроваво-красным цветом. Энергия, которую вытянули из нас. И в центре паутины стояла дама-скандалистка.
«А не потому ли та девчушка замолчала? – задумчиво пробормотал дедок. – Милочка, а вы не могли бы поделиться своими, так сказать, запасами с окружающими, а то что-то, я смотрю, халат больше не прозрачный. Да и фигура у вас обрела объем прямо-таки поразительный в здешнем климате».
«Руки прочь! – взвизгнула дама, когда на ней скрестились все взгляды. – Не смейте! В суд подам! Нет! Не надо!» – И, развернувшись, бросилась бежать.
«За ней!» – собрался было ринуться вдогонку победитель «зомби».
«Куда она денется с подводной лодки? – остановила его девушка с пирсингом. – Закончится энергия, встанет болванчиком, засунем ее обратно в клетку батарейкой работать. Ну что ж, коллеги по несчастью, давайте знакомиться. Вера. Со сверхъестественным впервые столкнулась три года назад во время практики в институте. Меня на кафедру истории определили. Там у нас нечто вроде музея есть, куда тащат всякий хлам. Вдруг артефакт попадется! Нашла там зеркальце в простой деревянной оправе, вот только оказалось оно непростым».
«Что, неужели сказало, что сегодня ты не мисс Вселенная?» – заинтересовался худой парень.
«Почти. Через него я увидела соседнюю комнату. Сквозь стену. Заинтересовалась. Стала искать разные вещи, скажем так, с необычными свойствами. Помимо антикваров много общалась со всякими мистиками и колдунами-самоучками. В большинстве своем все они оказывались шарлатанами и авантюристами, но пару раз продали действительно работающие вещи. Настоящих колдунов, вроде того, который нас всех зарезал, не видела ни разу. Когда шла от одной старушки, отдавшей музею старинный псалтырь, потеряла сознание. А ты у нас кто, что так ловко разглядел в этой мадам Брошкиной энерговампира?»
«Ну так жук жука видит издалека, – развел руками парень. – Станислав. Энерговампир, как вы догадались. В детстве часто и сильно болел. Видимо, чтобы выжить, организм научился подпитываться за счет других… Я это понял не сразу, но, к счастью, до того, как причинил непоправимый вред своим родителям.
Потом старался как можно больше находиться на людях: если по кусочку брать от тысяч, ничего плохого не случается. Контролировать этот процесс я почти не могу… но иногда, когда он срабатывал непроизвольно… В толпе были и такие, из кого я не мог получить ни кусочка или получал такое, что меня потом тошнило».