И королевство впридачу

— Нет. Смерть близкого им человека, они чувствуют. И просто улетают. Куда? Это никому не известно. Новых друзей искать, птенцов заводить. А может… Впрочем, гадать можно бесконечно. Вы же, помнится, спать хотели.

— Угу… Поспишь с вами… Вон, как уцепилась. Вместе со щитом снимать, что ли?

Синильга неожиданно легко позволила взять себя на руки и переставить на пень. Она слабо трепыхнулась, от первого прикосновения, а потом сунула голову под крыло и уснула. От сытости наверно. Ну, и добре… Я сейчас тоже… как только до кровати доберусь. Не под крыло, ясен пень, всего лишь под подушку. Но, если какая сволочь посмеет разбудить раньше полудня, то они у меня поймут что такое королевская немилость…

* * *

— Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!

О, мой Бог! Нет тебя, точно нет, — если разрешаешь так издеваться над человеком. А еще эту сволочь, я не богохульствую — петуха имею в виду, священной птицей обозвали. Типа, с демонами борется. Сам он, демон ходячий. И мерзавец! В кашу! В бульон! Сейчас же! Немедленно! Королевским указом!

— Ваше высочество… — вкрадчиво так. И, явно, не рядом с кроватью, а где-то от порога. А, может, и не переступив.

Ясно, сговорились! Заговор! Первыми не рискнули, петуха подослали. Сообразили, что птице я ничего не сделаю. Глупо… Да и проснулся уже.

— Ваше высочество…

— Да, заходи уже… Не сплю.

Раздались быстрые шаги, и рука дворецкого отодвинула полог.

— Доброе утро, мой принц.

— Умные люди утверждают, что утро добрым не бывает… — проворчал я, сонно потягиваясь. — Хотя, если у тебя в руках большая чашка крепкого кофе…

— Прошу прощения, мой принц. Кофе нет… Батюшка ваш сказал, что дорого и покупать у басурман не велел. Только молодой мед с мятой. Или кваску желаете?..

Не, шипучка хороша с похмелья, а так — все равно, что вместо теплого душа, в холодной воде искупаться. Бодрит, спору нет, но удовольствие ниже среднего.

— Давай мед…

Ммм, а недурственно. Похоже, там не только мята. Еще какими-то фруктами отдает. То что надо. Освежает и не приторно. Во рту сразу исчез привкус недосыпа. Не кофе, конечно, но интерес к жизни появился.

— И что у нас опять случилось? — работаю на опережение. Понятно же, что без серьезного повода Аристарх в такую рань не приперся бы.

— Наследник приехал, ваше высочество.

— Чей? — не врубаюсь я с ходу. — Это поклеп. Я не успел еще…

Дворецкий вежливо улыбается, мол, оценил шутку. Но делает это только лицом. Глаза серьезные. Докладывает обстоятельно.

— Не далее, чем час назад в замок прибыл молодой человек. Примерно вашего возраста. Говорит, что ваш покойный батюшка его отец.

— И что? — я по-прежнему не понимаю причины переполоха. — Насколько я знаю, хождение налево не является преступлением. Да и королеве все равно уже.

— Как же, ваше высочество! — взмахнул руками дворецкий. — Ведь он права на наследство предъявить хочет.

— Права? Бастард? — удивился я еще больше. — Как такое возможно?

— О… — вздохнул Аристарх. — Опять эта проклятая потеря памяти. Прошу прощения, мой принц, но еще со времен империи, право на наследство имеет любой сын. Независимо от того, в браке он рожден или на стороне. Важно лишь, чтобы отец его признал при свидетелях.

— Угу… Что ж, справедливо. И мой, ммм… брат, вместе со свидетелями приперся? Или в одиночку прибыл?

— Один, ваше высочество. Но, что это меняет? Вам сейчас ни в коем случае нельзя в судебную тяжбу ввязываться. Потому что в этом случае вы не сможете предъявлять права на первоочередной выкуп.

— Не понял?

Я окончательно проснулся и вылез из-под одеяла.

— Что же тут непонятного? Как можно предъявить то, что оспаривается в суде? А если прав нет, то и этот закон не действует. Кредиторы смогут потребовать немедленного отчуждения и оценки имущества.

— Ах, вот в чем дело… — наконец дошло. Вот же ж развели бюрократию. А еще феодализмом себя считают. Да нашим юристам такие закидоны и не снились. Впрочем, настаивать не буду, не моя специальность. Может, и снились… — Не боись, старина. Прорвемся… Веди гостя в трапезную. Завтракать желаю. Ибо… голодное брюхо разумно мыслить не способно.

Дворецкий удивленно покосился на мой живот, видимо, хотел намекнуть, что обычно люди головой думают, но решил не возражать господину. Мало ли чего тот спросонья брякнул. Кивнул и удалился.

Поплескавшись в свое удовольствие и заменив зубную щетку яблоком, я отправился в трапезную. Меня там уже ждали. Дворецкий и молодой парень…

Скажу сразу, не понравился он мне с первого же взгляда. Неопрятный, дерганый. Глаза так и стреляют по сторонам. Я не сторонник утверждения, что первое впечатление самое правильное. Поскольку интуитивное. Но, этот индивидуум точно не пришелся бы мне по душе, да хоть с десятой попытки.

А раз так, то не получится у нас взаимопонимания. Надо вопрос решать радикально. Методом Македонского.

— Здорова, братец! — вскочил незнакомец и обозначил попытку броситься ко мне с объятиями. Типа, какие церемонии между родственниками.

Но я не люблю фамильярности и обнимаюсь только с девушками. И то не со всеми. Так что быстро переместился на противоположную сторону стола.

— И тебе не хворать… братец. Присаживайся. На востоке говорят: гость в дом — Бог в дом… Если не голоден — вина выпей. А я, с твоего разрешения, позавтракаю. Вчера много работы было — проголодался, а на ночь есть вредно.

В общем, свел все к маловразумительной болтовне. А, когда гость пытался вернуть разговор в серьезное русло — демонстративно набивал рот. Аристарх молодец, игру мою понял, и тут же наполнял бастарду кубок.

Раза четыре… Отказываться от угощения гость не мог, не вежливо. Так что когда я, наконец угомонил аппетит, парень уже слегка поплыл. Вот тут я и поставил вопрос ребром:

— Назначай отступную и проваливай!

От неожиданности тот чуть не поперхнулся. Опять заелозил, глазками забегал и пакостно ухмыльнулся.

— Э, нет… Так не пойдет. Мне велено… — понял что сболтнул лишнее и быстро поправился. — Велеречивость твоя нравится… братец. Но как я могу сказать, сколько хочу, если не знаю, от чего откажусь? Ты, уж будь добр — сперва покажи мне замок, сокровищницу…

— Почему нет? — пожал я плечами и начал подниматься из-за стола. — В твоих словах есть резон. Пойдем, поглядишь…

Дворецкий открыл рот… поглядел на меня и — закрыл. Видимо, понял что-то. А подвыпившему парню море уже стало, если не по колено, то максимум по пояс. Так что готов был идти куда угодно, тем более, в сокровищницу.