И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды

— Вы о прошлом разговаривали, — Коля зацепился именно за эту его фразу. — Он что-то пытался у тебя узнать?

— Если и пытался, то как-то вяло. Что-то говорил о своей вине. О какой вине?

— Ведь Фиса умерла, — напомнил Коля. — И ты именно из-за этого от меня ушел.

— Думаешь, я поверил, что это ты вытолкнул ее с семнадцатого этажа?

— Но…

— Мы вышли из подъезда вчетвером: Эдик, Леля, я и Олег. Он очень нервничал, Олег. Все повторял: «Не хочу я завтра репетировать. И вообще ничего больше не хочу. Надо кончать с «эНЛО». Потом вдруг сказал: «Вернусь, поговорю с Французом. Чтобы завтра все отменить». И пошел обратно в подъезд.

— Ты думаешь, он мог войти в квартиру, когда я выскочил оттуда, поругавшись с Фисой?

— А почему нет? Ведь ты же не толкал ее, а, Коля?

— Я думал, что она сама выпрыгнула. Я столько ей всего наговорил!

— Да успокойся ты! Я все сказал тому парню, который воображает себя Николаем Красновым.

— Он вообще как, нормален?

— Не думаю. Не вполне. Мне, например, такое в голову не придет — воображать себя популярным певцом. Но, с другой стороны, фанатиком тоже надо родиться. Это как болезнь: хочу быть похожим на своего кумира либо вообще жить не буду. А в целом парень мне понравился. То есть для окружающих он не опасен.

— А для меня?

— Что-то случилось? Просто так ты бы ко мне не пришел.

— А не надо думать, что раз я звезда, то у меня жизнь легкая. Может, мне больше всего на свете хотелось бы оказаться на твоем месте. Любимая жена, дочка. Семья.

— А как твоя жена? Как Ева?

— Мы разошлись.

— Разошлись?! Она же тебя любит, — с сожалением сказал Леня.

— Любит, — эхом откликнулся Коля Краснов. — И Фонарина тоже… любит.

И тут в коляске заворочался ребенок. Раздалось кряхтенье, сопение, потом тоненький жалобный писк.

— Проснулась! — вскочил со скамейки Леня. — Машуня проснулась!

Его лицо мгновенно изменилось, тусклые глаза засияли. Леня нагнулся, взял сонную девочку на руки, крепко прижал к груди.

— А что это мы плачем? Что это мы, маленькие, плачем? Ты посмотри, кто к нам пришел! Да, знаменитый певец пришел, сам Коля Краснов. На этот раз настоящий. Самый-пресамый настоящий. Ах, Машуне не до знаменитостей, нашей маленькой девочке кушать хочется!

— Ну, я, пожалуй, пойду, — Коля встал, не в силах вынести Ленино сюсюканье. — Ты извини меня, Леня.

— За что?

— Надо было поздравить вас с рождением дочери. Да и без подарков я… Но я еще приду к вам в гости. Обязательно. У меня перед вами долг.

— Да брось ты, Колька! Какой еще долг? Все о’кей!

— Леле привет. Если будут какие-то проблемы, обязательно позвоните. Все-таки я звезда, — горько усмехнулся Николай Краснов. — А к звездам прислушиваются. Помогу.

— Ладно, старик. Не бери в голову. Ничего ты нам не должен.

Леня бережно положил девочку обратно в коляску и покатил ее к дому, а солист «Игры воображения» Николай Краснов направился к своей новой черной «Ауди». Первый радовался весне, солнцу, думал о том, что вечером придет любимая жена Леля и будет им очень довольна. Второй не радовался ни солнцу, ни весне, а думал только о человеке, который его преследует, вскользь о новой песне, которую так и не дописал, о глупом конкурсе двойников, об оголтелых фанатах и о том, что чем дальше, тем меньше всего этого хочется.

…А вечером снова пришла Ева. Николай отдыхал в кресле перед телевизором, когда раздался скрежет ключа в замочной скважине. Бывшая жена прошла в большую комнату, печатая высоченными каблуками каждый шаг, словно солдат на плацу, потом молча швырнула на журнальный столик ключи от квартиры.

«Никогда больше», — понял Николай. Он так долго об этом мечтал, но в этот момент сердце почему-то защемило. Стало вдруг обидно…

— Почему? — спросил он. — Почему, Ева?

— Саша.

— Ах, Саша! Кто тебе сказал, что он умер? Кто, Ева?

«Умер? — Ева фыркнула. — Его убили, — понял он презрительный взгляд бывшей жены. — Ты убил».

— Да кто тебе это сказал? Почему я? Ах, меня там видели! Но я тебе сразу могу сказать, что видели не меня. То есть я тоже там был. Но я его не убивал! Это был мой двойник.

— Ты… ты… ты… Ты же обещал! — вдруг выкрикнула Ева.

— Обещал что? Не искать его? А тот, другой, тоже обещал? Не его ли ты вчера вечером в ресторане дожидалась? Между прочим, он тоже выпрыгнул в окно. А почему, как думаешь? Нормальные люди выходят в дверь. Почему ему можно было туда, а мне нельзя? Ева? Ах, ты не знала! Ты этого не знала! Ты ему, бедному, несчастному, поверила, а мне нет! Вот пойди в этот клуб еще раз и все выясни. И потом: зачем кому-то из нас, ему или мне, убивать какого-то Сашу? Ты сама подумай.

— А кто?

— Почем я знаю? Может, это и в самом деле передозировка. Он же был наркоманом! И потом: ты сама хотела, чтобы он исчез из твоей жизни. Ведь это ты его боялась, а не я. У меня больше поводов тебя подозревать. Я даже могу подумать, что ты сейчас передо мной спектакль разыгрываешь. А на самом деле… Ева? Что с тобой?

Она подумала с полминуты и потянулась за ключами. И тут Коля вспомнил: он же хотел, чтобы Ева их вернула! Он проворно перехватил ее руку и вскочил:

— Ну, уж нет!

Ева дернулась: «Пусти!» Потом ее взгляд красноречиво сказал: «Отдай!» Он разозлился и крепко сжал руку с ключами. Ева принялась разжимать его пальцы. Неожиданно она оказалась очень сильной, завязалась нешуточная борьба. «Она женщина! — еще больше разозлился Коля Краснов. — Всего лишь женщина!»

Они разошлись не на шутку, возились, пыхтели, потом Ева изловчилась и поставила ему подножку, после чего они оба упали на ковер. Теперь его обжигало ее разгоряченное дыхание. И Ева вдруг сменила тактику и потянулась к его губам. Он сдался быстро. Драка закончилась бурным сексом.

Он на какое-то время забылся, бывшая жена оказалась горячей штучкой. Коля приходил в себя, когда она проворно схватила с пола ключи, выпавшие из его руки, и вскочила с победным криком:

— Мое!

Он вдруг заметил, что на безымянном пальце правой руки у нее сияет подаренное им обручальное кольцо.

Тритон [12]

После разговора с Леней Николаю Краснову обязательно надо было найти Олега. Два года назад, когда случилось несчастье с Фисой, клавишник рок-группы «эНЛО» снимал квартиру на Соколе. Позвонив туда на домашний телефон, который отыскался все в той же старой записной книжке, Коля услышал то, что и ожидал услышать:

12

Тритон — спутник Нептуна.

— Он давно здесь не живет.

Поразмыслив немного, Краснов осторожно спросил у Шантеля:

— Ты не в курсе, где сейчас Олег?

— Олег? Какой Олег? — наморщил лоб Лева.

— Клавишник рок-группы, с которой мы с тобой начинали. — Он намеренно не сказал ее название, зная, что Леву это раздражает.

— Ах, этот! — усмехнулся Шантель, потом сам сказал: — «эНЛО»! Ха-ха! Как же, как же… Олег… Хм-м-м… А ты, Колька, явно отстал от жизни. Конкурентов надо знать в лицо.

— Конкурентов? — искренне удивился Коля. — Разве он тоже поет?