И не будет больше слёз

– Доченька, а давай ты помолчишь немного, и мы включим и послушаем псалтирь. Хорошо?

– Ой, папочка, да, да! В церкви я слышала, что когда люди читают псалтирь, то их охраняют все святые, и сам царь Давид за них молится. Это правда?

– Честно, малыш, я не знаю. Но думаю, что вполне возможно.

Игнат включил диск с псалмами царя Давида и машину наполнили завораживающие слова псалмопевца, вот уже три тысячи лет звучавшие над Землей.

Серафима притихла. Прижала к себе Миху и стала молча глядеть в окно. В конце концов она прислонилась головой к окну и задремала.

Как три Ангела отгоняют от машины озверевших от псалмов бесов, она уже не видела.

Глава 6. Колокольцево

Загнав машину во двор, Игнат занес на веранду вещи, и прошелся по домику, хозяйским взглядом оглядывая, какие разрушения причинили мыши, морозы и дожди.

Натаскал дров и растопил печку. Лера выносила и развешивала во дворе на солнышке одеяла, раскладывала на перилах подушки. Серафима деловито вытащила из угла скатанные на зиму ковровые дорожки и поволокла их во двор. Расстелила на траве, полюбовалась разноцветными полосками, принюхалась и сморщила веснушчатый носик.

– Мама! – закричала она. – Ты совершила огромную ошибку!

Лера, взбивавшая подушку, чуть не выронила ее из рук и с изумлением оглянулась на дочь.

– Иди сюда, мам! Иди!

Лера торопливо разместила взбитую подушку на перилах и поспешила к Серафиме.

– Что случилось, доченька? Какая ошибка?

– Не надо было коврики скатывать на зиму. Понюхай! Нет, вот ты наклонись и понюхай!

Лера послушно наклонилась. В нос ей ударил запах гнили, сырости и мышиного помета. Она в точности повторила гримаску дочери – сморщила веснушчатый нос и сказала:

– Да, Конопушка, ты права. Надо было наоборот, развесить коврики, а не скатывать. Ну ничего, мы их сейчас как следует польем из шланга, они полежат на солнышке, и все эти противные запахи уйдут. Ты у меня умничка!

Серафима расплылась в довольной улыбке и вернулась в дом. Мама сказала, что обязательно надо помыть полы и проветрить.

Девчушка распахивала настежь окна, и из дома постепенно уходил гнилой запах сырости и одиночества. Домик наполнялся благоуханием лета.

В Красном углу Серафима обнаружила старинные иконы. Она не была здесь целый год, и находка была для нее неожиданной радостью. Она постаскивала иконы на стол, и стала аккуратно, даже с какой-то нежностью, протирать их от пыли.

Игнат наблюдал за дочерью и думал – как это они не сообразили прошлой осенью забрать иконы с собой в город, и какое это чудо, что их не украли…

***

Комнатка Серафимы располагалась на втором этаже, на бывшем чердаке. Пару лет назад Игнат перестроил чердак, соорудив там очень симпатичную уютную комнатку, и даже небольшой балкончик получилось сделать над навесом веранды.

Серафима очень любила свою комнатку. Она самостоятельно вымыла пол и протерла окошко. Притащила с веранды рюкзак и стала раскладывать по местам игрушки и книжки.

Родители, наблюдая за дочерью, лишь диву давались… Ведь совсем недавно она была просто маленьким хорошеньким несмышленышем… Они и не заметили, в какой момент все изменилось, когда же их малышка успела вырасти?

Они даже не догадывались, что чем старше становится дочь, тем больше опасностей и неприятностей входит в ее жизнь…

***

Деревенька, в которой находился домик Звонаревых, называлась Колокольцы, была живой, аккуратной, имела свою школу, два магазинчика, больничку и небольшой храм в честь святого Серафима Саровского.

После уборки, легкого обеда, который Лера приготовила на скорую руку из привезенных из города продуктов, семья решила отдохнуть.

Игнат укрепил между двух березок гамак, бросил туда легкое одеяло и подушку и уложил уставшую Серафиму спать.

Сами родители расположились на веранде, на небольшом диванчике.

– Господи, спасибо Тебе! – прошептала Лера. – Как хорошо! Как же все хорошо, Игнатик, правда?

– Да, – прижавшись щекой к плечу жены, – пробормотал Игнат. – Слава Богу!

Он очень устал, и глаза у него закрывались сами собой. Вскоре и Лера, как-то незаметно для себя, задремала, чему-то улыбаясь во сне.

Только три Ангела бессменно, готовые в любой момент вступить в бой с нечистыми, несли службу, охраняя своих людей.

Глава 7. Лето

В деревне у Серафимы нашлось сразу же множество дел. Уже на следующий день она обежала весь сад и огород. Полюбовалась цветами, поздоровалась со всеми деревьями, и отправилась к своим любимцам – пионам, которые росли прямо перед окнами веранды. У них было целых три куста пионов – с розовыми, белыми и малиновыми цветами. Серафима нежно гладила тугие нераскрывшиеся бутончики, целовала и что-то шептала чуть не каждому цветочку. Называла она их «пончики», как привыкла с детства.

Поздоровавшись с любимыми «пончиками», Серафима помчалась на речку – она знала, что встретит там всех своих дачных друзей. Мама строго-настрого запретила заходить ей в воду, причем говорила она это громко, и, кажется, больше для Натанэля, чем для дочери.

Но Серафима в воду заходить и не собиралась – ей надо было увидеться с друзьями, а ведь это совсем другое дело! Она не ошиблась – все ребята были на берегу, кто плескался в довольно прохладной воде, кто просто сидел на травке. Серафима еще спускалась по тропинке, а кто-то из самых глазастых уже заметил огненную девчонку. Все дружно повскакивали, и устроили вокруг городской подружки дикие индейские пляски. Кричали, визжали, девчонки лезли обниматься и целоваться. Серафима была счастлива.

В конце концов напрыгались, наорались, устали. Уселись обратно на травку, и наперебой стали рассказывать деревенские новости – у кого кошка котят родила, у кого папа новый мотоцикл купил. А в самом конце весны сгорела – Серафима, ты себе не представляешь! – сгорела старенькая школа! И теперь вовсю строят новую, кирпичную, двухэтажную, надеясь успеть до сентября.

Серафима долго и с наслаждением слушала болтунов. Наконец поток новостей иссяк, и все с любопытством уставились на нее.

Девчушка сделала серьезное лицо и грозно спросила:

– Ну а в церковь вы ходите? В прошлом году обещали ходить!

Все замолчали, пряча глаза. В церкви было скучно. Непонятно. Только иконы красивые, а так…

– Все с вами понятно, – с обидой произнесла Серафима. – А я пойду. Можете тут сидеть, как маленькие, и играть в песочек. А у меня еще дела есть.

Девочка встала, демонстративно развернулась и направилась в сторону церкви. Нарочно шла медленно, чтобы ребята успели ее догнать. И они догнали, наперебой крича что-то непонятное. Из всех воплей Серафима уловила только «скучно».