И придет волчица…
Шрифт:
– Летом их тут уже не будет.
– Но ты будешь.
– Не факт.
– Будешь. Объясню позже, но не советую уезжать из города или уходить с Тара. Ты нужен мне здесь.
– Нужен вам? Но…
Дракон покачал головой, давая понять, что сейчас говорить об этом не намерен.
– Сними защиту и уходи. Расскажешь о нашей встрече друзьям – дашь им новый повод для волнений. Ослушаешься меня сейчас – пожалеешь после. Решай, что делать, ты же умный.
Вилиль
– Значит, он забрал у тебя зеркало?
Рошана Джайла нашла на Вилиле –
– Да. Сказал, что оно ему нужно. А что?
– Когда ты видел ее в последний раз?
– В день свадьбы, наверное. Не пойму, к чему эти вопросы? Иоллар вернулся, девочка счастлива…
– Она умирает, Рошан.
– Что?! – Дракон вскочил из-за стола, и лежавшие перед ним бумаги разлетелись по комнате.
– Умирает, – повторила Видящая Суть. – Драконья кровь замедлила процесс разрушения клеток, но не остановила его. Думаю, Гвейн знал с самого начала.
– Не может быть! Последние тесты делали не так давно, все было нормально.
– Все ли? И на какие нормы вы опирались? Я не специалист в данной области, но могу предположить, что то, что у ее матери началось уже в первые месяцы, у Галлы проявилось позже, но развивается намного быстрей. Она практически лишилась дара, а остаток сил уходит на зрительные иллюзии. Без морока она выглядит, мягко говоря, плохо…
– Иллюзии, – пробормотал мужчина. – Зачем иллюзии?
– Она дракон, Рошан. А драконы всегда чувствуют приближение смерти. Но она еще и человек и не хочет огорчать тех, кого любит. И я думаю, она боится за своего ребенка. Тот же Эн-Ферро, если бы знал, мог бы попытаться что-то предпринять, чтобы сохранить ей жизнь. Ликвидировать причину заболевания. У него получилось бы, ее защита теперь не выдержит.
Хранитель подошел к окну, за которыми жил своей жизнью ничего не подозревающий город, уперся ладонями в подоконник и прижался лбом к холодному стеклу. Ликвидировать причину заболевания? Лайс смог бы. Она не простит, но он именно так и поступил бы. Или нет. Ведь ничего еще не известно наверняка.
– Гвейн сказал бы мне, – произнес он, не глядя на гостью. – Он сам много раз повторял, что Галла важна, что у нее есть какое-то предназначение…
– Есть. Она исполнит его и умрет.
Третья в совете достала из сумочки в несколько раз сложенный тетрадный лист и протянула его дракону.
– Это полный текст. Не думаю, что сказочник показывал тебе его.
Перед глазами заплясали буквы знакомого пророчества. Почти знакомого.
– И суждено так быть, пока не придет дитя крови дракона, но и человека… и эльфа, и орка – первых ступивших в миры народов… Будет велик его дар, а воля неисповедима: низшего сделает равным, назвавши братом, с вечным врагом примирится и станет сам ему домом…
– Теперь ты понимаешь? Гвейну безразлично, что с ней будет, важен лишь этот ребенок.
Рошан успел дочитать до конца. И если все написанное – правда, этот ребенок более чем важен. И Гвейн, наверное, прав, что не пытается вмешаться, но… Это ведь не Гвейн пробирался ночами в квартиру на третьем этаже обветшалой сталинки, чтобы посидеть у детской кроватки, не Гвейн стоял у ограды садика, страхуя от нечаянного падения забравшуюся на самый верх лесенки малышку, не он прогонял хулиганов с вечерних улиц, когда она возвращалась из школы, и не
на плече Хранящего Слово она плакала, когда очередной смазливый негодяй разбивал ее наивные мечты…– Это еще не все, – продолжила Видящая Суть. – Галла связана и с Иолларом, и с Лайсом. Гвейн уже вычеркнул обоих и сделал ставку на мальчишку-проводника.
– То есть если она умрет, утянет и их за собой?
– Сомневаюсь. Старик ее недооценивает. Все же Галла – дракон и успеет разорвать нити, которые завязала сама. По крайней мере, Эн-Ферро она с собой не заберет. А Сумрак сильнее, чем думает Гвейн, и незавершенное дело продержит его достаточно долго. Если он сам не сорвется. Иоллар чужой на Таре, к нему допустимо применить меры как к угрозе извне. Один неверный шаг, и сказочник сам его уничтожит.
Рошан прикрыл глаза и попытался представить, будет ли ему жаль Иоллара. Оказалось, что не очень.
– Значит, останется только Лайс, – прошептал он.
Женщина удивленно округлила глаза:
– Ты принимаешь условия Гвейна?!
– А чего ты ждала от меня? Чего? Какой вообще у тебя интерес в этом деле?
– Интерес? – Она утомленно потерла виски. – У меня нет никакого интереса, Рошан. Я просто устала. Устала быть драконом, как бы странно это ни прозвучало. Устала наблюдать за происходящим в мирах и делать вид, что мне это безразлично. Возможно, Гвейн неверно толкует пророчество. В нем говорится о переменах. Так, может, не стоит ждать их, сложа руки? Может, пора самим что-то изменить?
– Подбиваешь меня на нарушение законов? – нахмурился дракон.
– Нет. Всего лишь делюсь с тобой мыслями, о том, как мне жаль, что я ничем не смогу помочь. Мне ведь не пройти на Тар. После прорыва Дивера Алан помогал Гвейну выставлять ограничения. Понимаешь, о чем я, Разрушитель Границ?
Тар. Марони
Может, пора самим что-то изменить, как сказала одна мудрая женщина, которой надоело быть драконом?
Но что он потеряет, став на путь перемен? Статус, власть, уважение других членов совета. А что приобретет? Лишь надежду на то, что однажды она простит его…
– Не нужно ставить вопрос таким образом.
Лайс молчал, говорила Мариза – еще одна неглупая женщина, к которой стоило прислушаться.
– Я не знаю, как это у драконов, но человеческий ребенок, рожденный на два месяца раньше срока, вполне жизнеспособен. Даже без специального оборудования есть шансы.
– У драконов не бывает преждевременных родов, поэтому…
– Поэтому попробуем спасти обоих.
Доктор Гиалло была настроена решительно, и ее уверенность заражала. Но сомнения еще оставались.
– В определенный момент может встать вопрос выбора, и нужно определиться уже сейчас…
– В Бездну, Рошан! – взорвался, не выдержав напряжения, Эн-Ферро. – Выбор сделан, раз уж ты здесь, а мы согласились на все это!
– Я напишу список инструментов и препаратов, которые могут мне понадобиться, – не поддаваясь панике, продолжила карди. – Как только достанете их, я буду готова.
Чтобы вернуться к вратам, пройти на Вилиль и собрать все необходимое в центральной клинике Вергена, потребовалось не больше пяти минут – его персональный рекорд. Но медлить было нельзя: Джайла не сможет долго прикрывать его, и Гвейн все равно почувствует в своем мире гостя.