И пришла она... 3

На бывшую Кирилла тоже иногда поглядывала, ловя себя на недостойных мыслях и желаниях просто убить эту дамочку. А что? Вдруг она уже какую-то пакость задумала? А я - р-раз, и нанесу превентивный удар! Ну, так… для профилактики!

Ну а чего она на нас зыркает?

Бесит!

В общем, ужин начался нервно и так же нервно продолжился.

Наконец все до единого гости уселись за столом, император произнёс торжественную речь, посвященную открытию турнира, и поднял свой кубок. Все гости в едином порыве повторили за ним и нам с Кириллом тоже пришлось это сделать. Как и Рита, я не хотела пить, лишь коснулась губами края бокала, даже не замочив их, но вряд ли кто-то акцентировал на этом внимание - гости уже вовсю вели громкие беседы, собравшись за этим столом не ради еды и выпивки, а ради бурного обсуждения первого дня великого турнира.

Сидящие напротив нас незнакомые пожилые мужчины, представившись советниками с не самыми простыми именами, тоже попытались вовлечь нас в беседу, но Кирилл отвечал односложно, я так и вовсе отмалчивалась, и в итоге они общались между собой и изредка с господином Донг-лу.

Я же, лениво ковыряясь в своей тарелке, думала.

И думы эти были безрадостными. По всему выходило, что побег невозможен, как и говорил Кирилл, а единственный наш шанс выйти отсюда живыми - отдать Риту дракону. Но это всё равно что предать!

– Госпожа Асимова, - вполголоса обратился ко мне министр спустя какое-то время, воспользовавшись тем, что министры не обращали на нас внимания, начав громко спорить о фаворитах и их шансах на победу, - почему вы в печали?

– А чему радоваться?
– огрызнулась, в последний момент сумев сделать это не желчно, а почти ровным тоном. Но всё же не до конца.

– Вы так хотели сами стать избранницей дракона?
– и вроде просто спросил, но вместе с тем с плохо скрытой издевкой.

Посмотрела на него прямо, пытаясь одним взглядом донести до него все те непечатные мысли, которые крутились в моей голове, но ответила коротко и мрачно:

– Нет. Я люблю мужа и мне не нужны другие мужчины.

Коротко выдохнув через нос, министр слегка прикрыл глаза веками, то ли не желая, чтобы я увидела в них что-то лишнее, то ли извиняясь (что вряд ли), а я так же мрачно добавила:

– И моя подруга так же от всего этого не в восторге. У неё на эту жизнь иные планы.

– А вот тут, боюсь, уже не ей решать, - качнул головой инфернал, в чьем взгляде промелькнула уже знакомая мне жестокость.
– Вы ведь понимаете?

Из-под стола донеслось угрожающее рычание.

– Заставите?
– поинтересовалась провокационно.

– Ну что вы, - фальшивой улыбкой укорил меня министр.
– Конечно, нет. С женщинами необходимо обращаться бережно, ведь вы нам не враги.

Отчего-то мне стало особенно неуютно от того, как он сформулировал это предложение, а инфернал уже продолжал говорить.

– Вы - величайшее творение создателя и дар недр инферно, о котором нужно заботиться столь же бережно, как о хрупком цветке. Окружать лишь заботой и нежностью, исполнять даже самые затейливые прихоти. Естественно, в пределах разумного, - уточнил министр, когда я криво и откровенно недоверчиво усмехнулась.
– Не верите мне? Почему?

– Я встречала слишком много подлости именно от мужчин.

– Вот как… - задумавшись, этот не самый глупый господин задал очень проницательный вопрос: - И Маргарита тоже?

Вместо ответа я медленно и очень весомо кивнула и инфернал нахмурился, явно пытаясь понять ту глубину неприязни, которую испытывает к мужчинам Рита.

“Настя, не вздумай ему ничего обо мне рассказывать!” - запаниковала кицунэ.
– “Никакой инфы врагам!”

“Успокойся, не буду”, - поспешила отписаться ей, сама с досадой думая о том, что лиса даже не пытается взглянуть на ситуацию с другой стороны.

Хотя… Не знаю. Не представляю, как бы повела себя на её месте.

Но я-то на своём месте!

А пир всё продолжался, император, вперившись тяжелым взглядом под стол, окончательно потерял интерес к еде и окружению, которое чуть из платьев не выпрыгивало, чтобы угодить ему. В какой-то момент и вовсе дошло до того, что он глухо, но как-то по-особому рыкнул на самую глупую и активную, отчего девица задрожала всем телом, глухо пискнула и, побледнев, медленно осела на пол в глубоком обмороке. Её тут же перехватил взявшийся из ниоткуда стражник и вынес прочь, а остальные дамочки опасливо притихли.

Ну и как такому доверять нашу лисичку? Вообще никакого желания!

Господин Донг-лу, заметивший это, как и я, с легким осуждением цыкнул (что заметила лишь я), а мне от министра достался косой и оценивающий прищур. Мол, как я на это отреагирую.

А как я могу отреагировать на такое? Конечно, негативно!

Но в то же время… А вот нахрена та дура к нему полезла? Видно же, что мужик на нервах. Сама виновата.

И в то же время… В то же время наличие всей этой сисястой шоблы вокруг него ну совершенно не радует. Понятно, что они в глазах дракона не конкурентки Рите, ведь его уже перемкнуло, но каково будет Рите? Особенно если они все останутся здесь. В том числе в его постели.

Кстати, тут как с верностью? Принято хранить или не очень? Потому что, одно дело, если он остепениться и будет действительно холить и лелеять нашу лисичку, совсем другое - если так и останется любвеобильным бабником. Русские женщины такое не терпят! Тем более без любви.

Но как решиться? Как не ошибиться? Золотая клетка и жизнь или свобода и смерть? Пойдет ли он ей навстречу, если Рита поставит условием хотя бы длительное ухаживание? Сумеет ли обуздать зверя, который уже поселился в его глазах? И не заберет ли этот зверь себе его разум окончательно, когда не услышит категоричное “да”?

И что после всего этого останется от нас?

Аппетит пропал окончательно и когда где-то час спустя император чинно поднялся со своего места, я обрадовалась завершению пытки и вместе с тем напряглась, ведь понятия не имела, что делать дальше.

Тем временем великий дракон явно через силу произнёс для подданных несколько фраз о великом турнире, после чего щедро позволил праздновать это событие до утра, но уже без него, а сам, отрывисто кивнув министру, удалился в сопровождении восторженно щебечущих дам.

Запоздало посчитала их количество (аж восемь!), мысленно осудила, не рискнув делать это вслух, а вот Рита не постеснялась и написала в чате:

“Кобелина! Хрен ему, а не жена! Пусть на этих сосках женится!” - после чего добавила ещё десяток другой слов, но уже совершенно непечатных. Даже Кирилл её осадил, заявив, что мы не обязаны слушать её мат, на что Рита злобно огрызнулась: - “Да и пожалуйста!”

А потом…

Потом эта дуреха попыталась сбежать.

Именно попыталась. Я бы даже не поняла этого, но когда с дальнего конца стола донеслись озадаченные возгласы, а затем в районе дверей мелькнул рыжий хвост, то успела лишь нервно прищуриться, сжав пальцы в кулак и мысленно желая Рите удачи, но… Всего минуту спустя в помещение вошел бэйпинь, держа обморочную лису за шкирку, и, безошибочно подойдя к нам, вручил её мне со словами: