И пришла она... 6

– Я не говорю, что первая попавшаяся будет той самой. Может даже не повезет ни в этом году, ни в следующем. Может тебе понравится она, но это будет не взаимно? Может, вы понравитесь друг другу, но только на пару раз? Не делай из этого идею-фикс. Просто живи! Наслаждайся жизнью и её проявлениями. Заведи кота, попутешествуй пешком… Это же так здорово!

Я даже вздохнула, вдруг ощутив ностальгию по всей этой обыденности, которая мне самой больше не была доступна, но потом вспомнила, ради чего я живу, и снова улыбнулась. Может, я сама и не человек больше, но скучать мне точно некогда! Не в этой жизни и столетии так уж точно.

– Знаешь, я рад, что наконец познакомился с тобой ближе, Настя, - с намеком на улыбку, но в то же время очень серьезно сообщил мне Феникс.
– Ты действительно необычная женщина и смотришь на мир не так, как привык я. Я обязательно воспользуюсь твоим добрым советом, причем в самое ближайшее время. Но сейчас меня волнует другой вопрос.

Я изобразила максимум внимания и не ошиблась в своих догадках.

– Драэрды, Настя. Не лезь, не справишься. Да и бессмысленно это. Землю вам уже не вернуть, да и вы больше не люди. Скажу больше, вы теперь все поголовно маги и не сможете вернуться к той, прошлой жизни. Не сможете восстановить всю ту разруху, что учинили сами люди в первые дни прихода системы. Просто не справитесь.

– Допустим, - я нахмурилась.
– В этой части ты прав, этот мир уже стал нам новым домом и срываться с места только потому, что ностальгия по родным березкам замучила, мало кто захочет. Неважно, какая земля, важно, кто рядом. Но они поступили подло! Столько людей умерло только потому, что им, видите ли, захотелось поиграть и отжать у нас ресурсы. Нельзя оставлять такое безнаказанным!

– Закон сильнейшего, Настя, - строго осадил меня Феникс.
– И да, они сильнее землян. Сильнее вас двоих. Вас всего лишь двое, существ, равных богам. Их - тысячи. На что ты надеешься? И что вообще хочешь? Как именно наказать, кого? Удиви меня и быть может я даже разрешу тебе… Что-нибудь.

Нахмурившись сильнее, я переглянулась с задумчивым Люцифером, затем снова посмотрела на Феникса прямо и вспомнила, что хотела изначально.

– Мне нужна информация. Вся информация по тем, кто замешан в экспансии мира Земля. Кто разрабатывал план по нашему изменению и перемещению. Кто его воплощал. Кто инициатор игры и остальное. Кто и как наварился на том, что наша Земля больше не наша. Когда я всё это изучу и проанализирую, тогда точно буду знать, кого и как стоит наказать.

– Всё-таки наказать?
– усмехнулся Феникс.

– Да.
– Я смотрела на него прямо и думала именно то, что говорила.
– Повезло мне. Повезло моим родителям. Но таких, как мы - единицы. Погибли миллиарды, Феникс! Просто потому, что кому-то захотелось поиграть. Это неправильно. Нельзя так. Да, человечество не идеально, но совсем уж мрази те, кто считает себя вправе распоряжаться чужой волей. Это даже хуже рабства. Хозяева рабов хотя бы делают вид, что заботятся о своём имуществе, а драэрды…

Я не договорила, просто сморщив нос, но Феникс понял меня и так.

– Ладно, твоя взяла. Оформлю интересующую тебя информацию в текстовый файл, структурирую и передам на днях. Но ты, в свою очередь, обещай мне, что сначала расскажешь о своих выводах мне и только потом будешь действовать. Не наоборот.

– Обещаю, - согласилась сразу, ведь не видела в Фениксе врага. Наоборот, он производил достаточно приятное впечатление, чтобы мне хотелось общаться с ним именно в дружеском ключе.

Ну и головой тоже думала, да. Кто он и кто я? Всего лишь богиня против системы. Нет, это точно не мой уровень.

Ну а потом мы просто ели торт, я пила кофе, а мужчины сначала потихоньку подливали в него коньяк, найдя вдруг невероятно много общих тем для разговоров (начали с оружия, продолжили боевым заклинаниями, затем плавно переключились на женщин), затем просто перешли на коньяк, ну а когда в ход пошла четвертая бутылка, то я поняла, что дело приняло весьма любопытный поворот (и точно знала, мухлюют оба) и предложила временно заблокировать все свои системные и божественные способности, потому что вечер вообще-то не бесконечный, как впрочем и коньяк.

– Я не мухлюю!
– первым возмутился Люци, а я с умным видом покивала, делая вид, что верю.
– Феникс, скажи!

– Женщины!
– фыркнул, кажется, всё-таки немного окосевший гость, но снова безупречно ровно разлил коньяк по стопкам и поднял свою.
– За них! Таких красивых и совершенно нелогичных.

– За женщин!
– согласился с ним боговирус и мужчины снова выпили.

И снова, и снова…

Полюбовавшись на это безобразие ещё минут пятнадцать, поняла, что взаимопонимание стопроцентное, но я тут явно лишняя, после чего чмокнула своего алкаша в щечку и ушла спать, напоследок попросив позаботиться об антипохмелине и кровати для гостя заранее.

И даже не знаю, восприняли ли они мои слова всерьез, меня это уже не особо интересовало. В самом деле, не дети, разберутся. А если всё-таки перепьют, то будет им урок.

Интересно, систему вообще реально споить?

***

– Наконец-то.

С лица самого могущественного вируса реальности слетела вся хмельная придурковатость, а глаза мрачно сверкнули, впившись в лицо мужчины, сидящего напротив.

– А теперь начистоту, система. Что тебе надо?

– Мне? Общения, - ухмыльнулся Феникс, снова ловко и разливая коньяк, причем четко зная, что в рюмках поровну настолько идеально, насколько это вообще возможно. Четко до капли.
– Ты параноик, Люцифер. И заметь, я называю тебя по имени. По новому имени… Или мне вспомнить старое, а?

– Я уже давно не тот битый и корявый код, который создавался изначально, - скривился самопровозглашенный бог.
– Так что и имя то - не моё. Но ты не уходи от темы… Феникс. И не лги, я чую ложь. Что тебе надо от нас на самом деле?

– О, ты удивишься, - снова хмыкнул красноволосый мужчина, чье могущество было настолько запредельно, что не поддавалось осмыслению простых смертных.
– Но именно то же, что и вам. Наказать драэрдов. Сбить с них спесь и дать понять, что есть силы намного могущественнее них. Видишь ли, мой юный и недоверчивый друг, они вдруг с какой-то стати возомнили себя вершителями всех судеб… В том числе и моей.

Взгляд Феникса ожесточился и уже никто не смог бы назвать его милахой, даже Настя. Это было само воплощение жестокости и смерти. Прекрасное… И одновременно ужасное.