И снова дождь...
Шрифт:
— Но за стенами зимовья мы можем спрятаться от волков… — вырвалось у меня.
— Может я, конечно, ошибаюсь, но все же рискну предположить, что сегодняшней ночью волков мы еще не увидим.
— Почему ты так решил?
— Долго объяснять… В общем, еще десять минут на отдых, и идем дальше.
Ну, дальше — так дальше, хотя идти (пусть даже сравнительно недалеко) не хотелось так, хоть плачь. Я бы, может, и выразила недовольство, но посмотрела на Кота, едва державшегося на ногах, но готового без возражений идти дальше — и решила промолчать. Тем более что если вдуматься, то, и верно, лучше оставить позади район Серых озер.
Вновь отправились в путь. Не сказать, что к этому времени мы еле передвигали ноги, но за сегодняшний день все мы не просто устали, а вымотались.
— Само благолепие… — выразил общее мнение Тимофей Михайлович.
Будь на то моя воля, я постояла бы здесь хотя б несколько минут, не в силах оторвать взгляд от этой дивной и величественной картины, что лежит перед нами, и просто-таки зачаровывает тебя своим великолепием, но… Но нам надо идти дальше.
Без привала мы шагали почти до сумерек, и на ночлег устроились на пологом склоне сопки. Тимофей Михайлович вместе с Кромом натаскали веток, срубили несколько пушистых елок и соорудили из них нечто вроде примитивного шалаша — во всяком случае, место вполне годилось для сна. Смогли даже развести небольшой костер, чтоб подогреть тушенку. Правда, каждому из нас досталось всего по несколько ложек теплого мяса, но в нашем положении и это уже неплохо. Все бы ничего, но вот Кот чувствовал себя, мягко говоря, далеко не лучшим образом, только пил воду и наотрез отказался от еды. У него вновь даже не поднялась, а взвинтилась температура, так что Кром опять достал аптечку (которую и без того за сегодняшний день открывал уже несколько раз), и взялся за шприцы и таблетки.
— Так… — скомандовал он, когда Коту стало чуть лучше. — Так, располагаемся на отдых, а дежурство установим по прежнему графику — вначале Тимофей Михайлович, а потом я. Остальным спать.
— А волки… — вновь вырвалось у меня.
— Я тоже сегодня весь день головой вертел, боялся, что они вот-вот заявятся по наши души… — добавил Тимофей Михайлович. — Но обошлось. До сих пор в такое везение не верится! Не знаю, надолго ли нам это счастье привалило…
— Боюсь, завтра мы их снова увидим… — подосадовал Кром.
— Или я что-то не знаю… — начал, было, Кот, но Кром не дал ему договорить.
— Сейчас поясню. Видишь ли, у меня появилась одна теория, достаточно спорная, но кое-какие факты в нее неплохо укладываются. Все помнят, как я на нашего дорогого Якова Иннокентьевича наручники накинул, но вдобавок я его еще и обыскал, правда, поверхностно. Так вот, на шее у этого милейшего человека висело нечто, по форме отдаленно напоминающее большую металлическую каплю, в которую был вставлен круглый шарик, один в один напоминающий тот, что мы нашли в вашем зимовье, Тимофей Михайлович, вернее, в тайнике с золотом.
— Тот самый шарик, который я у Никиты нашел?.. — спросил Тимофей Михайлович.
— Внешне, во всяком случае, один в один… — кивнул Кром. — На мой вопрос «что это, господин хороший, у вас за модный аксессуар?», Яков Иннокентьевич весьма невежливо огрызнулся — дескать, не вашего ума это дело, что хочу, то на себе и таскаю… Ну, я тогда этот вопрос заострять не стал — думал, чуть позже с этим делом разберемся, однако наш общий друг все же сумел сделать ноги, так что отныне мне осталось только строить предположения.
— Я пока не понял…
— Сейчас поясню. Яков Иннокентьевич нам заявил (и в этом я склонен ему верить), что без его помощи нам болото не преодолеть. Дескать, только в его присутствии болотные твари нас не тронут. Однако Никита же как-то умудрился пройти это опасное болото, причем несмотря на то, что был серьезно ранен, и капли его крови должны были попасть на мох, что не могло не привлечь тамошних обитателей. Тем не менее, болото он миновал…
— Погоди… — перебил Кот. — Ты думаешь, что этот шарик…
— Уверен, что причина в нем. Проще говоря — того, у кого при себе находится этот шарик, болотные обитатели не
тронут, а заодно под охраной окажутся еще нескольких человек, которые находятся рядом с обладателем этой волшебной вещицы. Понятно и то, что подобное сокровище носят единицы, и на владение столь высокой привилегией я вижу всего лишь двух кандидатов — это Яков Иннокентьевич и его милая дочурка. Если можно так выразиться — иных достойных рядом нет. Скорей всего, Никита каким-то образом пришел к таким же выводам, как и я, после чего решил действовать, то бишь согласился на встречу с очаровательной Ананке (рисковый парень!), и, предполагаю, каким-то образом сумел ее обездвижить (хотя надо признать и то, что эта когтистая особа до того времени смогла хорошо потрепать парня). Похоже, молодой человек в свое время занимался боевыми искусствами, и знал, куда нужно ткнуть, или просто хорошо ударить, чтоб твой противник на какое-то время отключился. После чего Никите осталось забрать у девицы шарик и удариться в бега.— Но Яков Иннокентьевич…
— Скорей всего, любящий папаша решил оставить доченьку с кавалером и не мешать им, а может, у него были какие-то свои дела, да к тому же Яков Иннокентьевич находился в полной уверенности, что с его драгоценной крошкой ничего не случится — сама любого загрызет… Только вот есть такое выражение: на каждую хитрую… гайку найдется болт с резьбой.
— Вообще-то говорят немного не так… — хмыкнул Тимофей Михайлович, покосившись на меня.
— Во всяком случае, Никите удалось уйти… — продолжил Кром. — Ничего не скажешь, молодец. Позже надо будет заняться розысками его родителей — пусть они хотя бы узнают о гибели своего сына, а не то нет ничего хуже состояния неизвестности о судьбе своего пропавшего ребенка.
— Лучше бы Никита этой девице башку набок свернул… — проворчал Тимофей Михайлович. — Сделал бы доброе дело, и никто, кроме папаши, по ней, заразе такой, и слезинки не уронил… Погоди, а причем тут волки, которых мы, к счастью, пока что не видели? Или…
— Совершенно верно… — согласился Кром. — Я почти уверен, что тот, у кого есть такой шарик, вдобавок ко всему имеет власть и над теми непонятными волками. Тот же Никита… Не может быть, чтоб в погоню за ним не отправили волков, но они же его не тронули, хотя наверняка кружили рядом. Больше того — этот молодой человек сумел пройти немалое расстояние, пока не умер. Тимофей Михайлович, скажите — вы нашли Никиту далеко от своей заимки?
— Нет, до нее было меньше километра, парню оставалось дойти совсем немного.
— Пройти достаточно длительное расстояние с такими ранениями, да еще наверняка без еды… Вам не кажется это странным?
— Согласен, тут что-то не вяжется, только не понимаю, к чему ты ведешь?
— Да к тому, что этот шарик наверняка дает дополнительные силы тому человеку, в чьих руках находится. Больше того — возможно, эти шарики могут каким-то образом продлевать жизнь, и пример тому — Яков Иннокентьевич… Впрочем, этот вопрос мы пока что отложим, сейчас не до него. Так вот, возвращаясь к теме о волках, и о том, почему их сегодня за нами не отправили. Для начала стоит предположить, что наш бесценный Яков Иннокентьевич, когда удрал от нас, спрятался где-то неподалеку — у него явно заготовлено несколько надежных укрытий, а при таком сильном дожде, какой был тогда, особо не разбежишься, спрячешься в ближайшей ухоронке. Там он и сидел, а может, все еще сидит, потому, как мы то болото всерьез взбаламутили, выгнали наверх тамошнюю живность, обладающую весьма непростым нравом, так что есть немалая вероятность того, что твари вышли из-под контроля, и могут покидать болото даже днем. В такой ситуации хочешь, не хочешь, а надо ждать, безвылазно сидя в своей ухоронке, пока все утрясется, вернется, так сказать, на круги своя, то бишь болотные обитатели успокоятся и вернуться к себе, в глубину. Предполагаю, что во временном периоде это должно занять, по меньшей мере, сегодняшний день и эту ночь. Завтра утром Яков Иннокентьевич почти наверняка выберется из своего укрытия, отойдет подальше от болота и призовет своих волков, чтоб отправить их следом за нами. Вот с завтрашнего дня нам и стоит быть настороже.