И в горе, и в радости...

Попытка обвинить её мужа заставила Натали гневно поглядеть на аврора. Тот, ухмыльнувшись и дав этим понять, что заметил её недовольство, обратился к Снейпу:

— Нам надо поговорить наедине.

Миссис Снейп хотела уже возмутиться, но муж послал ей предупреждающий взгляд и она поняла, что лучше будет подчиниться его последующим требованиям.

— Натали, дорогая, не могла бы ты нас оставить? — произнёс Северус и она, изобразив хорошо воспитанную аристократку, покинула комнату, в душе призывая на голову Моуди разнообразные проклятья, и надеясь, что хоть часть разговора удастся узнать позже.

***

— Что ты мне хотел сказать такого, что не может услышать моя жена? — иронично подняв бровь, спросил аврора Снейп.

— Не забывайся, щенок, и не забывай, кому ты обязан своей свободой. Я слежу за тобой и всё ещё надеюсь отправить в Азкабан, стоит тебе только оступиться. Альбус слишком мягок к таким, как ты, — проговорил Моуди и проковылял к дивану, с которого пару минут назад встала Натали.

Северус ненавидящим взглядом проследил за ним, мечтая отравить или заавадить «соратника».

— Альбус собирается доказать, что оборотень, убивший Уизли, пробрался в окрестности Хогвартса из Запретного Леса и не является профессором Люпином, который незадолго до этого оставил преподавание по причине слабого здоровья. Очень удачно, что тело оборотня исчезло с места происшествия. Что же касается Блэка, то наконец-то беглого преступника обнаружили дементоры.

Но если ты или твой родственничек Корф попытаетесь настаивать на собственной версии событий и на исключении Поттера и грязнокровки из Хогвартса, что также может привести к снятию директора со своего поста, то Альбус не будет молчать о том, что ты не только знал, что профессор Люпин является оборотнем, но и варил ему антиликантропное зелье, а также замещал на уроках во время полнолуния.

Бедный наивный директор даже не подозревал, что бывший Пожиратель не раскаялся и обманул его доверие, протащив в Хогвартс тёмную тварь, желая уничтожить Поттера и мстя за смерть своего хозяина.

Снейп, по окаменевшему лицу которого ничего нельзя было понять, тем не менее, испытывал ужасные муки. Уже зная, на что способен директор, он прекрасно понимал, что угрозы Аластора не беспочвенны, и если всё будет так, как пообещал аврор, то он действительно попадёт в Азкабан.

А туда не хотелось до дрожи… Воспоминания о месяце, проведённом там после падения Лорда, холодили кровь и заставляли сжиматься сердце. И у него теперь была семья… Что будет с его женой и новорожденной дочерью, если его упекут в тюрьму или отдадут дементорам.

Умом он понимал, что и Корфы, и дед не дадут его семью в обиду, в крайнем случае даже вывезя их из Англии, но он не желал расставания с ними. Хотя, если быть честным, то больше всего его страшил Азкабан. До ужаса…

Он не был уверен, что во второй раз выдержит атмосферу этого гиблого места. Дементоры сведут его с ума, ведь к воспоминаниям о Лили и вине за её гибель прибавятся и опасения за судьбу Натали и Эрис.

И он принял решение. Он не гриффиндорец, чтобы бросаться на сильного врага не взирая ни на что.

— Передай Альбусу, я промолчу о своём участии в тех событиях и не буду настаивать на наказании учеников. Также я поговорю с Корфом, — почти прошипел Снейп, зло сжимая зубы и некрасиво кривя рот, ощущая, как бессильная ярость затапливает его душу, грозя перелиться через край.

Аластор усмехнулся и, стуча своей деревянной ногой по такому же деревянному полу, отправился к выходу, не удостоив больше зельевара ни взглядом, ни словом. Северус, вцепившись в подлокотники кресла, пытался утихомирить бурю, бушевавшую внутри него и грозящую вылиться в стихийный выброс, чего Снейп не позволял себе с детства.

***

Стоявшая у окна Натали, убедившись, что Моуди ушёл, аппарировав, едва выйдя за калитку, поспешила вниз, чувствуя беспокойство и желая как можно быстрее оказаться возле мужа.

Распахнув дверь и вбежав в гостиную, она еле успела увернуться от пролетевшего мимо неё кувшина с водой, метко пущенного в дверь побелевшим от злости Северусом. Кувшин, не встретив препятствия в виде двери, врезался в противоположную стену коридора и осыпался мелким крошевом осколков, залив водой обои и пол.

Миссис Снейп, чудом избежавшая смерти, кинулась к мужу, который с нескрываемым ужасом смотрел на жену, невольным убийцей которой он едва не стал. Она же, подбежав, оседлала его колени, стремясь прижаться как можно ближе к наглухо, как обычно, застёгнутому на все пуговицы мужу, желая поделиться своим теплом и заботой.

Впившись в сжатые губы мужа поцелуем, она отдавала ему свою любовь и поддержку, мысленно обещая всегда быть рядом, и её магия, разворачиваясь, как тёплый шарф, окутывала зельевара и согревала его кровь, заставляя её быстрее бежать по венам, приливая к щекам и губам, переставшим быть белыми.

Больше не сопротивляясь ласке, Северус принял дар жены, впитывая магию Натали и сминая её губы поцелуем.

Наверху, в детской, сладко спала Эрис, чувствуя любовь и не зная о тех невзгодах, что ждали их семью в возможном будущем…

========== Возвращение “блудного” зельевара ==========

В Хогвартс Северус вернулся в середине апреля, хотя колдомедик настаивал на продолжении лечения. Но Снейп, не привыкший болеть, рвался к своим котлам и пробиркам, да и Альбус уже зачастил к ним в гости, намекая, что пора бы декану Слизерина и зельевару приступить к своим обязанностям.

Во время визитов директора Натали, если оказывалась с малышкой в гостиной, демонстративно поднималась и уносила ребёнка, ссылаясь на русские обычаи, по которым никто, кроме ближайших родственников, не может видеть новорожденную.

Уложив Эрис в колыбель, она оставляла её на попечении Минки и возвращалась в гостиную, настороженным взглядом следя за директором.

В первый свой визит Альбус пришёл, как он объяснил, поблагодарить Северуса за проявленное им милосердие к двум провинившимся ученикам и к нему, старому дураку, не просчитавшему ситуацию.

Натали только хмыкнула на эту формулировку и решила не оставлять супруга наедине со старым пауком. Кто знает, что ещё взбредёт директору в голову, а Северусу надо дать время для принятия этой ситуации без влияния доброго Альбуса.

Дамблдор делал вид, что не догадывается о её к нему отношении, но через пару визитов стал всё настойчивее подталкивать Северуса к решению о возвращении в школу. И зельевар, в конце концов, согласился, в глубине души осознавая, что просто хочет сбежать в родные подземелья от заботливой жены и голосистой дочери.