И вновь продолжается бой!

— М-м-мать… — вынырнуть из сатори было ничуть не легче, чем нырнуть на такую глубину. Даже скорее наоборот, пришлось постараться чтобы снова осознать себя человеком. Да и сил ушло масса, сейчас меня запинал бы и котёнок. Но я всё равно поднялся на ноги и двинулся к точке, что увидел в видениях. — Ещё немного. Ещё чуть-чуть. Скоро всё это закончится, но надо успеть.

Место, которое я увидел в сатори ничего особого из себя не представляло. Обычный штрек, вырубленный в камне. Даже самый внимательный взгляд не заметил бы пару небольших углублений на полу и такие же на противоположных стенах. И уж точно ему и в голову бы не пришло упереться в них руками и ногами, головой коснуться потолка и выпустить энергию через конечности и затылок. Я бы и сам не догадался так сделать, если бы не пара намёков в одном из писем Мулена. Альфа и Омега. Вот я и расшиперился как буква «А», ну или звезда и… это сработало!!!

Плита на полу дрогнула и наклонилась, открывая проход в новый тоннель. Если бы я не видел это своими глазами ни за что бы не поверил, потому что та же самая вибрация не показывала никаких пустот в полу или стенах. Там должен был быть сплошной камень, но… видать рановато мне тягаться с Архонтами. Тут с Мастером бы справиться. Я глубоко вздохнул и нырнул в новое подземелье, а плита за спиной беззвучно встала на место, отрезая дорогу.

Честно говоря, выглядело это жутковато, но раз отступать было некуда я двинулся вперёд… и тут же на меня вывалился скелет в фашистской форме. Вывалился не в смысле свалился с потолка, а переваливаясь вышел из-за поворота, и увидев меня, кинулся вперёд, протягивая костлявые руки. Глаза черепа горели ярко-зелёным огнём, а челюсти лязгали друг о друга, создавая мерзкие звуки.

Если бы я не ждал чего-то такого мог бы и напугаться. А так лишь ухватился за стену, вытягивая из неё длинный каменный лом, разломил его пополам, укорачивая палки до комфортных размеров. И притормозив дохлого нацика, уперевшись одной палкой ему в рёбра, другой одним ударом проломил череп… точнее попытался. Потому что несмотря на значительный вес каменной дубинки, тот лишь клацнул зубами и всё. Зато стоило использовать новую технику, обернув палку слоем энергии, как всё пошло на лад, и черепушка исправно разлетелась на осколки, а зелёное сияние в глазах погасло. Ну и знакомый чёрный шар, выпавший из скелета, стал доказательством окончательной смерти нежити. Хоть мне меньше всего хотелось погружаться в остатки воспоминаний фашистских ублюдков, я всё равно наступил на него, ибо нефиг халявной силе валяться на земле. Мало ли как пойдёт с Сердцем, хоть так подкачаюсь.

Скелет оказался не один, но и зомбиаппокалипсисом это назвать было нельзя. Всего я насчитал штук сорок костяков, бродящих по катакомбам, превращённым в базу Сопротивления. Какие-то выходили на меня сразу, какие-то просто тыкались с места на место, и лишь при моём появлении атаковали, главное, что всем им хватало одного удара по черепу чтобы отправиться в ад. В раю их точно никто не ждал, я не поленился рассмотреть форму ублюдков и без удивления обнаружил символику гестапо. Не знаю, откуда они тут взялись, но щадить я их точно не собирался. Максимум, когда всё закончится, соберу кости в мешок и утоплю в Сене. Да и то вряд ли.

Секрет откуда взялись нацисты я раскрыл через двадцать минут блужданий по базе, когда наткнулся на решётки ведущие в камеры. Кто-то оборудовал здесь небольшую тюрьму, хотя сорок человек это уже вполне солидно. Но мало ли сколько их там сидело, может набивали как сельди в бочке. А может Жан Мулен отлавливал фашистов для своих собственных нужд, честно говоря, катакомбы не выглядели обжитыми. Имелись какие-то склады, несколько импровизированных комнат, устроенных в тупиковых штреках, но опять же, было впечатление, что здесь обитало всего несколько человек, не больше. Хотя до центральной части я пока ещё не добрался.

Идти окольными путями оказалось правильным решением, потому что чем ближе я подходил к центру, тем больше встречалось скелетов и тем агрессивнее и сильнее они были. Да, я всё так же вырубал их с одного удара, но твари явно становились быстрее и ловчее, пытаясь добраться до такого вкусного меня. Не скажу, что я утомился или почувствовал опасность, но Каменную кожу активировал. А то мало ли. И добрался до зала, по всей видимости являющегося штабом, в полной готовности.

И не зря. Я не сразу понял, что это такое, когда впервые увидел кучу костей посреди рукотворной пещеры, к тому же чувство вибрации не передавало мне полную картинку, а техникой ночного зрения я ещё владел не слишком хорошо. И лишь когда оно начало двигаться сообразил, что нет, это не несколько скелетов, наваленных друг на друга. Это сросшиеся останки тел, создавшие громадного кадавра, эдакого костяного голема. И судя по яркости свечения глаз его многочисленных черепов, он был куда сильнее чем все, кого я встречал до этого.

И быстрее. Эту мысль я додумывал уже на лету, длинным прыжком уходя от неожиданно кинувшегося на меня монстра. А следом признал, что да, и тупее тоже. Как минимум другие скелеты в проходе не застревали, хоть справедливости ради, они были и поменьше. С другой стороны, голема вообще не волновало, в какую сторону двигаться и как атаковать, составляющие его тело костяки торчали в разные стороны и каждый пытался достать меня, от чего чудовище немного шатало, но оно быстро осваивалось. И даже потеря пары голов ничего не изменила, зато мне пришлось уходить, когда острые и прочные как сталь костяные пальцы царапнули меня по плечу. Если бы не Каменная кожа, по любому вырвали бы сустав, а так отделался несколькими неприятными царапинами. Тоже ничего хорошего, мало ли какие микробы водились на дохлых фашистах, но всяко лучше, чем без руки.

Следующие полчаса я только и делал, что метался по пещере, пытаясь не дать себя заломать и бил по всем частям тела голема, до которых мог дотянуться. Помогало это так себе, даже проломленная голова не гарантировала, что весь остальной скелет отомрёт и повиснет мёртвым грузом. Нет, он продолжал орудовать конечностями, пытаясь достать ловкую паскуду, то бишь меня, и таки приобщить к остальным. Почему я так решил? Да потому что те костяки что внутри, явно держали те, что снаружи, а значит когда-то они не были единым целым, и объём голем нарастил постепенно. Точно так же он и терял броню, кость за костью, пока я не очистил его как капусту. И добрался до кочерыжки.

Центральный скелет на удивление, оказался не нацистом. Насчёт национальности гестаповцев, я предположений не делал, масса французов служила в войсках вермахта, гораздо больше чем в Сопротивлении, до момента, когда падение рейха стало неизбежным. Вот тогда лягушатники дружно повалили в ряды победителей и даже оказались в группе подписывающей капитуляцию Германии. А вот до этого жили с немцами душа в душу. За исключением таких людей как Жан Мулен и его команды.

Ведь, судя по всему, это был один из его соратников. Кто-то, кто остался заперт в подземелье, когда сам Архонт сгинул в бою с фашистскими ублюдками. И мне даже немного жаль было обрывать его существование, но всё же останки должны покоиться с честью, а не пытаться сожрать живых. Поэтому я хоть и дал себе слово, обязательно узнать кто это был и добиться его торжественного погребения, без каких-либо сантиментов снёс остаткам голема последнюю голову. И едва успел отскочить, когда вся эта куча костей шумно обрушилась на пол, теряя связь друг с другом. И лишь после этого почувствовал пульсацию. В старых парижских катакомбах, на довольно большой глубине, словно билось чьё-то сердце, рассылая вокруг себя волны энергии.

Найти источник этой пульсации оказалось непросто, его основательно засыпало костями. Пришлось изображать из себя мини экскаватор, хорошо хоть владельцы не были против. И через минут двадцать упорного труда у меня в руках оказалась металлическая шкатулка, от которой основательно несло энергией. Но поразило меня не это, а символ, выбитый на крышке. Я даже достал телефон и включил фонарик, чтобы убедиться, что не ошибся. И сделал несколько снимков на будущее в качестве доказательства.

Ведь не часто удаётся найти что-то украшенное буквой «N» в окружении лаврового венка, который венчает золотой орёл, держащий в когтях молнии. И да, мне не нужно было рассказывать, что это, монограмму Наполеона Бонапарта я уже встречал ранее в самом Париже. Поэтому ничуть не удивился тому, что увидел, когда открыл крышку. Под несколькими слоями свинца размеренно билось живое сердце Великого Императора. Это было истинное Сердце Парижа, неизвестно как сохранённое и превращённое в могучий артефакт. И с этого момента на моей спине висела крупная мишень для любого, кто хотел заполучить его себе, а таких на вскидку было половина мира.

Глава 20

Глава 20

— Ты… откуда? — мне на плечи словно рухнула бетонная плита. — Ты отдашь мне Сердце немедленно!!!

— Да вот уж хрен вам, уважаемая Мария Ивановна, — Даже на коленях стоять удавалось с огромным трудом, старушка была весьма сильна и опытна. — И кстати, пытать меня бесполезно. Это даже цэрцушники признали. Мне отбросить копыта как два пальца… обтереть. А вам потом с Матушкой Зимой объясняться.

— То, что Сикорская была твоей наставницей не означает, что она будет за тебя мстить, — довольно логично отбрила меня Лепаж. — И даже если ты сумеешь умереть, у меня есть способы заставить тебя говорить!