И вновь Золотая Неделя!

— Сомнительный козырь — «Сега» не может ничего такого, что не смог бы «Супер Фамиком»! — Заметил несколько задетый Уэмура-сенсей.

— И это факт! — Покивал я, — Однако этот факт нужно будет доказать! Например, «Сега» сейчас активно работает над «убийцей Марио» — игрой про супер быстрого синего ёжика.

Никакого послезнания — все уже всё знают.

— И под это дело, когда выйдет «Супер Фамиком», они придумают какую-нибудь маркетинговую уловку. Например, придумают для своего, превосходящего по частотам, процессора, маркетинговое звучное название по факту отсутствующей в нем секретной технологии — например, «Blast processing». Термин я уже зарегистрировал на себя, равно как и «Turbo boost» и еще десятка три круто звучащих словосочетаний, так что «Сеге» придется попотеть! — Хохотнул я, и народ вежливо хохотнул вместе со мной, — Но такой поворот — неизбежен, у них ведь против нас реально ничего нет! И мы припрем их к стенке фактами. Мы уже разрабатываем «Desert Demolition» (игру про койота «Нинтендо», само собой, взяла — все нужные контакты с «Warner brothers» у них нашлись, а лицензия обошлась в какие-то натурально смешные деньги), где персонажи бегают, а уровни скроллятся нисколько не медленнее, чем будут это делать в игре про их синего ежа! Но «Супер Метроид» должен вывести графику в видеоиграх на совсем иной уровень — помимо высокой скорости некоторых игровых моментов, мы должны продемонстрировать всю мощь «Супер Фамикома», все наши уникальные фишки и мастерство!

— Да! — Внезапно рявкнул Уэмура-сенсей, победно вытянув руки вверх.

Под недоуменными взглядами присутствующих он покраснел, кашлянул и извинился.

Как минимум сердечко «папы Фамикома» мной успешно украдено!

— Параллельно с «Desert Demolition», опять-таки в рамках борьбы с коварством «Сеги», предлагаю начать разрабатывать еще одну очень быструю игру по лицензии — в этот раз героем пусть будет кролик из «Tiny Toon»…

* * *

Внезапно выяснилось, что второй этап всеяпонской математической олимпиады был и последним! Потрясающе приятный сюрприз! Кубок «Хонда» получу только я один, но в Китай поедут шестеро (включая меня) набравших высший балл учеников. Помимо меня, из нашей школы со вторым этапом успешно справился пацан-второгодка из клуба Араки-сенсея. Большой молодец — он-то не читак!

Посему пришлось встретиться с батей и съездить в Токийский университет, на базе которого и вручают награды на специальной церемонии со всеми положенными журналистами и камерами. Всю дорогу успешно делали вид, что встретились совершенно случайно и вообще незнакомы. На церемонии пришлось включить лицемерие, и, принимая небольшой (сувенирная копия — настоящий будет стоять в школе) золотой (натурально!) кубок с логотипом «Хонды» и моим именем из рук ректора, привычно поблагодарить отца и «Хонду». Челюсть немного свело, но самоконтроля вполне хватило, чтобы заверить ректора, что обязательно поступлю именно в его заведение. Будто у меня выбор есть? Везде — один сплошной «булщит»!

Далее, к моему удивлению, отправились не к аэропорту, а в неизвестном направлении. Решив не нарушать игнор, не стал ничего спрашивать, и лимузин привез нас к комплексу зданий вполне знакомому по фоткам из интернета — посольству СССР. Здоровенное! И вот тут не нашлось пары раскладушек для дяди Феди и Люды?! Ай, плевать — не мое дело. Мое дело — улыбаться и махать вот этой вот дружелюбной толпе с плакатами и фотками. Моими, да. Похоже, о мероприятии не был в курсе только я!

У входа, помимо сдерживающих народ копов и парочки советских солдат у ворот, нас встретил старый знакомый МИДоКГБшник — Ермольников Николай Степанович, сопровождаемый еще пятком советских посольских. Раскланялись, и нас провели внутрь — вдоль огромного витражного панно, по устланной вполне «совкового» вида красной ковровой дорожкой, лестнице.

— Церетели? — Спросил я о витраже.

— «Знамена», — Кивнул Николай Степанович, — 1976 год.

— Внушает! — Оценил я.

— У Церетели-сенсея большой талант! — Кивнул МИДоКГБшник, и мы вошли в парадный зал, где нас встретил…

— Чижов, Людвиг Александрович! — С поклоном, на очень достойном японском, поприветствовал нас лысеющий пожилой мужик в роговых очках.

С поклоном представились в ответ, полномочный посол махнул подчиненным, и они быстро расселись по стульям — нас к первому ряду подвел Николай Степанович, кивнув на украшающее стену монументальное панно:

— «Москва-столица, моя Москва». Тоже Церетелли, гравировка на стали.

— Спасибо! — Тихонько поблагодарил я его за справку.

Людвиг Александрович, на понятном аборигенам японском языке, толкнул речь на тему большой чести и пригласил меня на сцену, где прицепил мне на грудь орден Дружбы Народов за вклад в укрепление советско-японской дружбы и культурного сотрудничества.

Тут уже речугу про большую честь пришлось толкать мне. Одзава Дэйчи все мероприятие старался говорить не больше необходимого и корпоративно-вежливо улыбался. Ему ордена не досталось, но без награды не отпустили — благодарственное письмо от советского Минкульта — тоже немалая честь, так что речугу толкнул и он. Следом награды удостоился какой-то курировавший всю движуху мидовец наш, японский. Далее — какой-то чел с «Шуэйши» — на правах прокатчика.

От фуршета отец супер вежливо отказался, я хотел из принципа остаться без него, но вовремя передумал, вместо этого попросив решившего лично нас проводить Людвига Александровича:

— У меня в Омске живет друг по переписке... — Сделал паузу и дождался кивка от полномочного посла — в курсе, мол, — И я очень хочу съездить к нему на пару дней на Золотой неделе!

Отец закаменел спиной, но влезать не стал.

— Уверен, он будет очень рад вашему визиту! — Был только рад такой просьбе посол, — Как только вы подадите официальный запрос, мы постараемся уладить все формальности как можно скорее.

Ништяк! Пара дней в родной Сибири точно пойдут мне на пользу! Все равно делать нефиг — Хэруки-то в Индию свалит, так что возьму с собой деда Казуму (потому что он прикольный), и поеду тусоваться с советскими ровесниками!

— Спасибо большое, Людвиг Александрович! — Поблагодарил я его.

— Может, лучше посетите Москву или Ленинград? — Предложил он.

Понять можно — че там в Омске делать? А по столицам программа для интуристов отработана.

— Обязательно, но уже в рамках другого визита! — Кивнул я.

— Таким необычным гостям мы всегда рады! — Заверил меня Людвиг Александрович, и мы попрощались.

— Сделаешь мне и деду Казуме визы? — Нарушил я молчание на пути домой.

— Почему Казума, а не мой отец? — Впервые за день прямо посмотрел батя на меня.

— С ним мы едем в США. Будет справедливо возить с собой дедушек по очереди, — Отмазался я.

— Вот как, — Кивнул отец, и молчание возобновилось.

Когда мы остановились у Малого дома, он тихо сказал:

— Я всегда старался поступать так, как будет лучше для всех!

— Ага! — Не стал я спорить, отколол орден и протянул отцу со словами: — Отвези домой!

Сделав по маленькому метафорическому шагу навстречу друг другу, покивали на прощание, и я покинул машину. Блин!

— Сто-о-й! — Закричал и замахал я тронувшемуся лимузину.

Водитель меня увидел и сдал назад.

— Хэруки-то орден показать забыл! — Улыбнулся я бате и отобрал висюльку, — Подожди немного! — Пошел с ней в дом.

Девушка посмотрела на орден, назвала меня молодцом, чмокнула и побежала обратно на кухню, откуда вкусно пахло рыбкой.

— Спасибо! — Вернул бате орден и попрощался уже насовсем.

А сегодня неплохой день, верно?

Глава 11

Случился гигантский прорыв! Увидев чудовищные рейтинги всех трех аниме — «Махоутокоро», «Покемонов» и «Сейлор-мун», «Хонда» выпила валерьянки, увеличила цену на рекламное время в четыре раза и дала мне «добро» на все, что угодно. А угодно было мальчику купить в Уцуномии огромное здание, сделать в нем быстрый ремонт и пришпилить на вход табличку «Одзава анимейшон». Главной назначил Хатто Ёко — принадлежащая ей и ее мужу студия «Kyoto Animation» мной полностью пожрана, а все сотрудники вместе с семьями и питомцами переехали в Уцуномию, со справедливой компенсацией стоимости жилплощади — в Киото она дороже.