И вновь Золотая Неделя!

— Вот как! — Улыбнулся сенсей еще шире, — Например?

— Например, дарить «не очень важным чиновникам» «хорошие паланкины»! — Шутканул я, и все присутствующие рассмеялись.

Хорошая реакция!

— Я всю жизнь пытался постичь суть кинематографа, и до сих пор считаю себя учеником, — Признался Куросава-сенсей.

Взрослые несколько минут его поутешали, а я принял вызов:

— Если вы до сих пор считаете себя учеником, Куросава-сенсей, тогда я вообще не понимаю, что происходит! — Развел руками.

Присутствующие поутешали меня с гораздо меньшим энтузиазмом.

— Боюсь, с этим ощущением вам придется смириться, Одзава-сенсей! — Расстроил меня заслуженный кинодед, — Но я рад, что у моего дела появились настолько достойные продолжатели! BAFTA, а?

— BAFTA? — Удивился я.

— Её называют «маленьким Оскаром», — Выдал справку Такеши Китано, — И «Звездные врата» взяли там номинацию за лучший иностранный фильм.

— А почему я не знал? — Спросил я отца.

— У тебя в тот день был второй тур математической олимпиады, и мы решили тебя не отвлекать.

Ясно! Долбаные япошки будут решать задачки, даже если нахлынет цунами!

— Что ж, поздравляю, Такеши-сенсей! — Порадовался я за потешного кумира.

— Это я должен тебя поздравлять! — Хохотнул он, — Кстати, моя жена просила передать тебе благодарность!

— За что? — Спросил я.

— Участникам БАФТы в это году дарили норковые манто бледно-голубого цвета, — Поведал какой-то дрон из свиты Куросавы, — А еще, как победителю, Такеши-сенсею вручили двухнедельную поездку на двоих в Венецию.

— Вот как! Что ж, хорошего тебе семейного отдыха, Такеши-сенсей!

Уверен, положенные мне подарки уже освоены и распределены, но мне не жалко — в Венецию нам с Хэруки ехать рано, а норковое манто ей не нужно от слова «совсем», мне — тем более. Хе, но можно было бы надеть его на реп-негра, если бы мне такого выдали. Стоп, так теперь и выдадут! Ладно, закрою текущие активности и додумаю эту мысль.

Остаток ужина Куросава-сенсей посвятил рассказу на тему «как было тяжело снимать кино с бюджетом в пару мешков риса в нищей послевоенной Японии». Во люди были — жрать нечего, а на кино денег находили! Велики были мои предки — и старые, и новые. Жаль по разные стороны баррикад воевали, но это ничего, с этой исторической несправедливостью мы разберемся. Если не буду задушен ЦРУшниками в процессе, конечно.

После ужина разошлись по номерам, и, временно расставшись с лучшей девочкой, к которой в гости зашла Чико, отправился в люкс Такеши — он же у нас теперь мощный и многократно награжденный, поэтому ему положено.

Постучал, и одетый в плавки и майку потешный кумир открыл.

— Пошли сломаем ноги Роджеру Эберту! — С порога предложил я.

— А ты знаешь где он живет? — Оживился Такеши.

— Один звонок! — Заявил я и прошел в номер, снял трубку и на память набрал номер Стэна:

— Да?

— Это Иоши! Где живет Роджер Эберт?

— Прости, Иоши-кун, но я не могу дать тебе эту информацию!

Такеши, прекрасно слышавший разговор, насмешливо фыркнул.

— Это печально! — Вздохнул я, — А ты завтра с нами?

— Боюсь, на меня приглашения не выписали! — Ответил он, — Но мы с вами встретимся перед самим мероприятием.

— Отлично! — Обрадовался я, — Тогда достань для меня, пожалуйста…

Стэн пообещал привезти реквизит и отключился.

— Не вышло! — Отчитался я перед Такеши, который сразу понял, зачем мне заказанное, и потому ехидно ухмылялся, — Может подключишь местные ячейки якудзы?

— Кто я по-твоему? — Фыркнул он.

— Душевный мужик! — Похвалил я его и набрал номер Сталлоне.

— Да? — Вяло ответил Слай.

— Спишь что ли?

— А, это ты… — Грустно-грустно вздохнул актер.

— Меняю инвестиционный совет на адрес Эберта и съемки в моем сериале!

— Эберт? — Переспросил Сталлоне, и я понял, что он пьян.

— Поминаешь «Рокки»?

— Лучше бы я тогда проломил тебе голову! — Простонал Слай.

— Ничего уже не попишешь! Так ты согласен или согласен?

— Мне уже все равно! — Буркнул он, чем-то пошелестел и продиктовал мне адрес.

— Ага! Готов записывать совет?

— Да к черту! — Фыркнул Сталлоне, — Присылай бумажки Майку, я согласен. Ты — хороший пацан, и мой сын очень любит «Гарри Поттера»! — Поведал он мне и положил трубку, пока я немного краснел щечками.

— Готов? — Вернув самоконтроль, спросил я Такеши.

— А меня в сериал ты не позвал! — Ревниво заметил он, оттянул майку, хмыкнул и пошел одеваться.

— Так ты же рядом, — Крикнул я ему вслед, — И точно согласишься, так что попросил бы в свое время.

— Вот как! — Крикнул Такеши из комнаты, и через полминуты появился сам, в черном костюме и очках-авиаторах.

— Палево! — Поморщился я, — Как думаешь, в США можно найти униформу «Тойоты»?

Китано заржал:

— Ты что, серьезно собрался ломать Эберту ноги?

— Нет конечно, я же не варвар, — Успокоил я его, — Но пара чуваков в масках, которые вламываются в дом среди ночи никого не порадуют, верно? За душевную боль отвечать надо душевной болью!

— Слушай, эта идея… — Посерьёзнел Такеши.

— Ты же избивал журналюг! — Удивился я.

— И это дорого мне обошлось!

— Такой ты, конечно, благоразумный, — Вздохнул я, — Настоящий взрослый!

— Тебе тоже следует повзрослеть как можно скорее, — Дал он дельный совет.

— Успеется, — Отмахнулся я, — А нафиг ты тогда одевался?

— Думал, у тебя получится меня уговорить! — Хохотнул «Бит Такеши».

— Боевое настроение уже пропало! — Улыбнулся, прошел в «люксовую» гостиную, плюхнулся в кресло и попросил: — Расскажи лучше про БАФТу!

* * *

В то время как «Оскар»-статуэтка является самой желанной наградой для любого кинодела, «Оскар»-церемония является квинтэссенцией голливудского «булщита». Именно его и вливал в уши благодарным слушателям стоящий на сцене лысеющий седой старик в очках — Карл Молден, заслуженный донельзя актер, ни одного фильма с которым я не смотрел. Старик вещал о том, как кино объединяет людей, подытожив свою речь предположением о том, насколько станет прекрасен и безопасен мир, когда спутник сможет передавать кино в любое место в мире, включая Москву и Пекин.