И все-таки, медвежонок, ты попал

— Боюсь, мне все же стоит взглянуть, — настаивает она.

И у меня просто не осталось сил, чтобы прогнать ее более лаконичными и обидными словами.

— Я…, — мне с трудом удается подбирать слова. — Я в неприличном виде. Не думаю, что тебе стоит видеть меня таким.

У нее перехватывает дыхание.

— В каком именно? В таком, в каком ты был под моим окном?

Из меня вырывается мучительный стон.

— Прошу прощения за это. Искренне. Можешь обсудить это с шерифом. Я не буду… — не буду что? Снова сюда приходить? Это было бы ложью. Даже если Шериф Джэнт запер бы меня в камеру, я вернулся бы в ту же минуту, как только вышел. — Ты меня больше не увидишь, — заканчиваю я. Как минимум это я могу обеспечить.

— Я… Я хотела бы тебя видеть, Мэл, — ее фигурка, прорвавшись сквозь кусты, предстает прямо передо мной. Она задыхается при виде моей наготы, но я слишком увлечен, пожирая ее своими глазами, чтоб об этом волноваться. На ней крошечные шорты, футболка и пара сапог. Эта одежда должна была бы смотреться нелепо, но она приводит лишь к тому, что у меня пересыхает во рту, а руки сжимаются в кулаки. Тоска, которая охватывает меня, заглушает всякую боль, причиненную капканом. — Знаю, что ты за мной наблюдал, и хочу, чтоб ты знал, что я не против. Этим вечером я пригласила тебя на ужин, потому что подумала…, — она прикусывает губу, и мое сердце пускается вскачь. — Ну, я подумала, что возможно ты был бы не против со мной встречаться.

— Ты хочешь со мной встречаться? — с хрипом выдаю я. Возможно, боль обострилась настолько, что у меня уже шок.

— Только если ты хочешь. Мне не хочется тебе навязываться, — даже при лунном свете я вижу, что она покраснела. — Знаю, я слишком молода, а ты наверно хочешь кого-то более опытного.

— Райан, — со стоном произношу я. — Я уже слишком стар и слишком уродлив для такой красавицы, как ты. Тебе следует быть вместе с каким-нибудь юным сосунком, а не со мной.

Она мотает головой.

— Меня никто другой не интересует, и если мой возраст тебя не волнует, почему твой возраст должен волновать меня? — она подходит ко мне и нежно охватывает мое лицо ладонями. — Итак, как нам теперь выбраться из этой штуки? Ты можешь перекинуться?

Я пялюсь на нее с разинутыми от шока ртом.

Глава 4

РАЙАН

Мэл пялится на меня так, словно у меня выросла еще одна голова.

Ясно, я шокировала этого мужчину. А если честно? То, что Пайн-Фолс дом для множества оборотней, самый наихудше хранимый и самый общеизвестный секрет этого городка, так же, как и то, что леди из спа-центра спит с парнем из магазина спортивных товаров. В таком городке, как Пайн-Фолс, не так уж много остается незамеченным, и для всех безопаснее, если основная часть местного населения (особенно те, кто вооружены) честны друг с другом. Моя тетя Мэри эксперт относительно волков, и поэтому она время от времени имеет дело с местной стаей оборотней. Она сообщила мне, когда я приехала сюда в первый раз, что большинство населения Пайн-Фолса — это медведи. Это нечто, что общеизвестно, но не обсуждается.

А после сегодняшнего вечера? Догадываюсь, что Мэл и был моим большим дружелюбным медведем, которого уже много раз мне приходилось видеть. Медведь ему подходит — с его крупным телом и спокойной силой.

Хотя, должно быть, я его ошарашила своей откровенностью.

— Наорешь на меня, когда вернемся домой, — заявляю я ему. — А пока что можешь перекинуться, чтоб выбраться из этого капкана?

Он открывает рот, затем закрывает, а потом отводит взгляд.

— Я…

— Сможем все обсудить после того, когда ты вернешься в мою квартиру.

Мэл хмурит брови.

— И не вздумай со мной спорить, — указываю я ему, скрестив руки на груди, чтобы казаться менее нервничающей, чем я есть на самом деле.

— А то что? — рычит он.

— А то, что вернусь прямиком обратно к своему окну и примусь мастурбировать, уповая на то, что хотя бы один из моих соседей увидит меня, — огрызаюсь я в ответ, поскольку это первое, что приходит мне в голову, что может взбесить его.

Но ведь работает, да? Он прищуривает глаза.

— Это же просто смешно.

— Просто делай, что говорят, — велю я ему. — Я найду для тебя что-нибудь, что надеть. Честно, — меня бесит сама мысль, что он так мучается от боли, а все это возмущение из-за перекидывания или от того, что мой сосед может наблюдать за тем, как я ласкаю себя? Споры нам тут не помогут. — Сейчас же, Мэл.

На какое-то мгновение мне кажется, что он настроен и дальше препираться. Но тогда он издает рык, оскалив на меня зубы, расправляет плечи, а затем по всему телу начинает прорастать шерсть. Я понимаю, что он в шаге от того, чтобы стать Невероятным Халком*, поэтому закрываю глаза, чтобы не смущать его. Понятия не имею, что оборотни чувствуют относительно перекидывания, но если это что-то вроде того, как я пытаюсь вписаться в обтягивающие джинсы, только что вынутые из сушилки, это отнюдь не весело. Поэтому я держу глаза закрытыми и жду, когда он даст мне знать, что уже закончил.

*Прим: «Невероятный Халк» (англ. «The Incredible Hulk») — американский фантастический боевик от 2008 года, снятый по одноименному комиксу издательства Marvel. В фильме после неудачного эксперимента с гамма-лучами ученый Брюс Бэннер мутирует, превращаясь в состоянии гнева в зеленого монстра — Халка.

До меня доносится болезненный стон, и я открываю глаза. Определенно, это тот же медведь, которого я видела из своего окна, и его лапа застряла в капкане. Я опускаюсь на колени. Капкан оттопырен вокруг его лапы — он сжался вокруг его человеческой лодыжки, а у медведя она намного больше. Когда Мэл начинает растягивать капкан, я разжимаю его. С его увеличенной силой в форме медведя, нам удается открыть его настолько, чтобы он смог вытащить оттуда свою лапу, и, испустив рев боли, он, шатаясь, ковыляет от него прочь.

Я отпускаю капкан, дав ему захлопнуться, и еле-еле избегаю того, чтобы не защелкнуть в него собственные пальцы.

— Мы должны рассказать шерифу об этой дьявольской штуковине, — говорю я, поднявшись на ноги и отряхивая грязь со своих рук. — Они незаконны.

Он усаживается на задницу и поднимает одну из задних лап, чтобы осмотреть ее. Когда он это делает, у него на морде такое выражение, которое говорит мне, что он не собирается забывать, насколько сильно он на меня раздражен. Удивительно, что морда медведя может передать нечто подобное.

— Ой, да ладно тебе, — говорю я ему. — Это же не я поставила тут этот капкан, — я жестом указываю на свой дом. — А теперь давай, двигай. Доберемся до моей квартиры, чтобы я смогла перевязать тебе ногу, ясно?

Он даже не двигается. Отлично. Теперь я заполучила медведя, который при этом еще и упрям.

— Ты что, Мэл, серьезно, что ли? Приглядывая за мной, ты поранился, а я тут уже окоченела, — мои ноги едва прикрыты шортиками, а ночь такая холодная. И у меня нет такой шкуры, как у него. — Не мог бы ты все-таки зайти ко мне? Обещаю больше не соблазнять тебя, ладно?

Он пыхтит, неуклюже поднимаясь на лапы. Прихрамывая, он начинает идти в направлении моего дома. Я еле сдерживаюсь, чтобы не предложить ему перекинуться обратно в человеческую форму, но тогда я вспоминаю, что в человеческой форме у него проблема с одной из лодыжек, а на троих лапах ходить, пожалуй, легче. Рысью я обгоняю его, чтобы открыть заднюю дверь. Хотелось бы надеяться, что соседи этого не увидят.

Да ладно, чего уж там? Соседи, скорее всего, тоже медведи.

Я проскальзываю внутрь в нескольких шагах перед ним и спешу достать на кухне несколько полотенец.