И вырастут крылья

– Нет!.. Ты, конечно, офигенно крут… Но сегодня только девочки.

Наконец, она захлопнула дверь.

– Зря отшила, – заметила вторая, Варвара, кажется.

– Не зря, – отмахнулась Алёна, усаживаясь за стол. – Я хочу отдохнуть и нормально отметить днюху Ирины. А если здесь появятся более-менее приличные мужчины, мы скатимся до обычного выделывания: кто красивее и фигуристее и кто больше слюноотделения вызовет. Не сегодня!

И я была согласна с ней!

Мы хорошо посидели! Выпили, от души похохотали, не строя из себя леди в седьмом поколении. Если поначалу Ирины подруги снисходительно поглядывали на меня, то через пару стаканчиков мы уже обнимались как старые знакомые.

Поздно ночью на нетвёрдых ногах, но дружно, никого не потеряв, вышли на улицу. Беганская лихо командовала нашим нетрезвым стадом. Всегда поражалась подруге: сколько бы она ни выпила, голова соображала, как у трезвой. Проверено! Мы стояли на улице, чувствуя, как мороз пощипывает кожу. Краем глаза я заметила того самого мужика. Он в упор смотрел на Алёну.

– Дождался всё-таки! – хмыкнула Варвара, повиснув на подруге с экзотическим именем Лукерья.

– Значит, наша Алёнушка сильно понравилась, – меланхолично отозвалась та.

– Ой, Кера, тоже мне, подвиг! Дал указания своим людям следить за клиентами и всё. Это же владелец клуба.

Лукерья возмущенно фыркнула.

– А чего ты раньше молчала?!

– А что?

– Зря его Алёнка отшила! Могли бесплатно погулять! Сэкономили бы Ирусику кучу бабла.

– У нас принципы! – назидательно напомнила Варвара.

– А-а-а! Принципы – это святое! – согласилась её подруга, открывая портал.

Вернее, пытаясь открыть. И главное, ведь все мы понимали, что пьяным нельзя колдовать, но, разинув рты, глазели. Слава богам, мужчина отреагировал быстрее: нейтрализовал заклинание Иглы до того, как Лукерья в неё полезла, и погнал девушек в свой автолёт. Варвара с Керой не протестовали и послушно залезли в салон. А вот Алёна своей подкаченной задницей чувствовала, что рассчитываться за всех придётся ей, и упиралась. Мы некоторое время наблюдали, как девушка размахивала руками, доказывая, что сама может добраться домой, и как терпеливо незнакомец усаживал её в крутую тачку. Наконец, автолёт взмыл вверх.

– Вот это мужчина! Уважаю! – пьяно философствовала я. – Пришёл, увидел, забрал себе.

Ирка искоса глянула на меня.

– Кто бы жаловался!.. Вокруг тебя вон какие мужики вьются!

– Какие?

Нет, ну про Тёму я поняла. А кто ещё?

– Воронцов, Зарецкий!.. – начала перечислять Беганская.

– Кто?! Зарецкий?! Федя?! – я только пальцем у виска покрутила. – Он меня терпеть не может! Издевается постоянно!

Ира даже ухом не повела:

– Дашуня, не спорь со старшими! Вспомни школу! Как тебе мальчики внимание оказывали?

– Никак! Кричали: «Свали с дороги, скелетина!»

– Да-а-а, – Беганская хмыкнула. – Неудачный пример. В общем, поверь мне! Зарецкий на тебя запал!

Уже лёжа в постели, я долго не могла заснуть, размышляя над словами подруги. Не знаю, с чего Ирка сделала такие выводы. Мне совершенно точно нравился Артём. Я была влюблена в него. С Тёмой всё было просто и понятно: свидания, цветы, звонки, поцелуи и бабочки в животе! А Федя!.. Ну, разве так ведут себя с понравившейся девушкой? Что ни встреча – словесная перестрелка! Подколы, обидные шутки, поддразнивания на грани оскорблений. Я даже насчёт бороды оказалась не права. Зарецкий сбрил её не из-за моих слов. Его лицо обожгло заклинанием и пришлось убрать щетину, чтобы наблюдать за лечением… А если Ирка права? Федю обижать не хотелось. Да, он – ядовитый гад, но играть на чувствах других я считала недостойным.

Лучше бы Ирка ошиблась…

***

Через большое окно лечцентра я поглядывала на украшенный к Йоллю (один из 8 главных годовых праздников, отмечаемый 21 грудня, – Прим. авт.) город. Даже не верилось, что прошло два месяца, как я живу с оборотнями. Два месяца я мама маленькой девочки.

Невольно залюбовалась снежными хлопьями, неторопливо падающими на землю. К нам пришла настоящая зима. Иринг и всю Степь завалило снегом, а морозы стояли такие, что трещали сучья деревьев, а воздух, казалось, звенел. Люди кутались в тёплые шарфы и шапки и спешили домой. Зато нам в поместье альфы раздолье! Мы катались на санках, лепили снеговиков и обстреливали снежками ханов Тандекара. Здоровенные дядьки охотно подыгрывали нам, но потом обязательно кого-нибудь закапывали в снег. Угадайте кого?.. Правильно! Линочка у нас маленькая и после болезни, Деви – тоже ребёнок. Калина – фири-гахум. Её мизинцем тронь – Виджей потом эти пальцы откусит по локоть! А Дашу – пожалуйста, в самый высокий сугроб! И всем весело!.. Мне тоже. Я понимала, что тигры не хотели никого обидеть и играли со мной без всякой задней мысли.

Мне нравилось жить в Степи. Оборотни, конечно, отличались от нас. В чём-то они строже, чем люди, у них куча загонов. Ой, я хотела сказать «законов»… Хотя, если подумать, «загоны» подходят больше. Порядки у оборотней действительно очень суровые, и нарушить их не может ни альфа, ни омега. Дисциплина в прайде строгая, каждый знает своё место. Помоги, Праматерь, если сунешься куда нельзя: загрызут. Или ты загрызёшь! Тут другого не дано! И не обхитришь: оборотни одного вида могли читать мысли друг друга! Наверное, поэтому кошачьи кланы, несмотря на общий прайд, жили каждый на своей территории. У нас в Ласанге – тигры, ликои и недавно примкнувшие к прайду леопарды. Львы обитали в пустыне Лехоате. Пумы и барсы – в соседних Кхитл-э-ленге и Талад-Гаасе. А ещё ягуары и гепарды… Одним словом, всё сложно, но в жизни эта система работала чётко и слаженно. Конечно, я понимала, что оборотни – это не мягкие, плюшевые игрушки, которые хотелось затискать. В каких-то моментах зверолюди пугали. Но пока ты с уважением относился к ним, то такого же уважительного отношения мог ждать в ответ. Или это только мне так повезло со знакомыми оборотнями…

Пожалуй, единственными, кто вызывал моё отторжение, были Никита Знаменский и Юра Чарский. Друзья Калины прилетали как-то в гости. Молодые, весёлые, образованные, и всё бы ничего, но они были парой… Ну, вы понимаете, о чём я?! Я крайне отрицательно отношусь ко всей этой разноцветной любви. Ненормально это! Неправильно! Природой не предусмотрено такое!

Самое смешное, что моя Ирка наставила хохолок на Знаменского! Он спортсмен, а у Беганской – это особо почитаемая каста людей и нелюдей. Когда я объяснила ей, что, сколько пуговок ни расстёгивай – не поможет, моя подруженька поникла.

– Вот же непруха!

– Ну, у них как раз таки очень даже пруха! – возразила я, украдкой поглядывая на «семейную» пару.

Мы с Иркой переглянулись и захихикали. Подруга, отсмеявшись, всё равно грустно вздохнула.

– Ладно Чарский – худой, дохлый. Чёлка эта до подбородка. Правда, на девку похож! Но Знаменский!!! Красавчик! Спортсмен! Ты посмотри, какое тело, Дашуня! На него смотришь – и разноцветные сердечки вспыхивают перед глазами!.. – Беганская захныкала. – За что?!

Калина тогда заметила её пришибленный вид.

– Что случилось?

– Смотрю на Никитушку Знаменского, и грусть-тоска меня съедает! – Ирка театрально схватилась за грудь. – Ё-моё! Такой генофонд в ж. пу!.. И в прямом, и в переносном смысле!

Рустам Найгас, крутившийся неподалёку, разразился хохотом. Да и фири-гахум, опустив голову, прыскала в кулачок.

Ирку вообще у оборотней приняли хорошо, несмотря на занудный характер. Хотя знакомство с Виджеем Тандекаром вышло эпичным. Увидев альфу тигров, Беганская сначала застыла столбом, потом вытянулась по струнке и понесла откровенный бред.

– Для меня большая честь быть представленной вам, лайдир Тандекар. Хочу заверить вас в своём глубочайшем уважении…

Я лишь покачала головой и шикнула:

– Прекрати! Ты вообще ко мне пришла.

– Много ты понимаешь! – вскинулась подруга. – Я, может быть, здесь нахожусь как посол доброй воли!

– Угомонись, посол! – предупредила я. – Иначе сейчас пойдёшь отсюда… по доброй воле.

Виджей приветливо кивнул девушке и вернулся к своим делам, а вот его беты ещё долго смеялись и после этого периодически отправляли друг друга «послами доброй воли».