I will always choose you

Настоящее время

Слезы покатились из глаз, оставляя грязные, пыльные дорожки на щеках. Меня жутко тошнило, но сил, чтобы очистить желудок, попросту не было. Гюнтер, как же так? Ты бы мог спастись, если бы не помчался спасать мою задницу. Возможно, мы вдвоем тут и погибнем и твоя жертва будет напрасной. Постаралась пошевелить руками и ногами. Чувствую. Уже радует. Но то, с какой дикой болью сопровождалось каждое движение, говорило о том, что живого места на мне, скорее всего, не было. Чувствовала, как моя форма промокла насквозь от крови, что сочилась из ран, забирая по крупицам остатки моей жизни. Как там ребята? Успели ли скрыться? А Леви, что с ним там происходит? Уже, возможно, и не узнаю никогда. Сколько я была в отключке?

— Есть кто живой?! Эй!

Голос раздавался совсем неподалеку. Это мой шанс на спасение! Нужно собрать все оставшиеся силы и дать любыми способами знать о себе. Закричать не получалось, в горло словно стекловаты натолкали. Отчаянно пыталась издать хоть какие нибудь громкие звуки. Выходил какой-то полустон-полумычание. Главное, чтобы его было слышно. Умоляю, прошу всех Богов, услышьте меня.

— Эй, Жан! Я слышу звуки.

Я продолжала свои манипуляции с голосом, пока не услышала шаги, сопровождающиеся грохотом падающих камушек и ломающихся досок. Я умолкла, когда шаги оказались совсем рядом. Сил уже не оставалось.

— Твою мать… Конни, быстрее!

Тело Гюнтера, аккуратно перекатили от меня и убрали с моего тела тяжелые остатки крыши. Дышать стало гораздо легче, но боль усилилась в разы, от чего я жалобно застонала.

— Она еще жива, какое счастье, — проговорил Конни, меряя мой пульс, — черт, нужно быстрее доставить её к капитанам, кровь не останавливается. Что с Гюнтером?

— Он мертв, — глухим голосом отозвался Жан, — надо подать сигнал. Капитан Леви просил, как только мы её обнаружим, сразу дать знать.

Я услышала выстрел сигнальной ракеты и замутненный взгляд едва уловил зеленую дымку. Значит с Леви все в порядке. Облегченно вздохнула и выдохнула. Теперь можно и поспать со спокойной душой. Я слишком сильно устала. Смертельно устала.

***

Проснулась я от звука будильника, установленного на телефоне. Наконец-то выходной день, которого я так долго ждала! Яркие утренние лучи солнца проскальзывали через большое панорамное окно, согревая мои обнаженные плечи своим теплом. Сладко потянувшись, я поднялась с кровати и, напялив на ноги мягкие тапочки, направилась на кухню, чтобы приготовить завтрак.

Поставив кофеварку работать, с упоением вдыхала ароматные нотки кофе. Какое же утро без него? Сковородка уже нагрелась и вскоре по кухне слышалось шкворчание бекона и яиц. По телевизору шла программа новостей, в которой очередной раз несли, по большей степени, всякую чушь. Музыкальные каналы принципиально не включала. Когда моя популярность возросла, лишний раз натыкаться на очередные сплетни о своей жизни, не считала нужным. Тем более с утра. Портить себе настроение, а особенно в свой выходной, ну нет уж.

— Мам, уже проснулась?

Я обернулась и нежно улыбнулась.

— Садись за стол, рыбка моя, завтрак уже готов.

Кудрявая, русоволосая девочка, зевая и протирая глаза, уселась за обеденный стол, начав лениво пролистывать ленту социальных сетей на своем смартфоне.

— Я думала, ты будешь отсыпаться. Ты только ночью с гастролей вернулась, — проворчала девочка, кидая на меня укоризненный взгляд, — совсем ты о себе не беспокоишься.

— Для этого у меня есть ты, — я потрепала дочку по голове и поставила тарелку с завтраком на стол перед ней.

Переключившись на развлекательный канал, девочка периодически хмыкала или ворчала о том, какие беспросветные бестолочи вообще додумались снимать такой бред. Меня всегда умиляло такое поведение. Нежность по всему телу поглощала в такие моменты и в груди зарождалось уютное тепло.

Раздался звонок в дверь и я поспешила ее открыть.

— Ты как раз вовремя. Завтрак тебя поджидает, — ухмыльнулась я и поцеловала мужчину в щеку. Он поцеловал меня в щеку в ответ и вошел внутрь, затаскивая с собой грузный чемодан.

— В аэропорту работают одни идиоты. Хорошо, что все вопросы разрешил мой агент, иначе я бы за себя не ручался. В кои-то веки взял небольшой отпуск, а мозги выносятся похлеще обычного. Надо не забыть отключить телефон.

— Хиро, ты как обычно. Отключи, если так тебе будет проще, но чую, что Томас тебя и тут найдет, если его доканают. Смотрю, премьера прошла успешно? — Я помогла мужчине избавиться от верхней одежды и повесила её на вешалку прихожей.

— Очень успешно. Несколько актеров успели накидаться еще до её начала. В общем, ничего нового. Ладно, я хочу в душ. Чувствую себя помятым и потасканым.

— Ты приехал! — Девочка с разбегу бросилась в объятия Хиро, отчего мужчина заулыбался и покрутился, прижимая к себе.

— Скучала, принцесса? Я тебе привез много гостинцев, надеюсь ты оценишь.

— Ты — мой главный гостинец! — воскликнула девочка, смачно целуя мужчину в щеку.

— Так, Хейли, быстро за стол. Дай ему прийти в себя. Пошли-пошли, — я потащила дочку обратно на кухню, с улыбкой слушая её ворчание.

Хиро скрылся с чемоданом в одной из комнат, а девочка продолжала уплетать завтрак, но спустя время я услышала как вилка, которую она держала в руках, упала на пол.

— Мама, — ошеломленно прошептала она, застыв взглядом на экране телефона, — мой кавер за сутки набрал пятьсот тысяч просмотров. Смотри!

Она подскочила ко мне, тыкая телефоном в лицо и припрыгивая от радости на одном месте. Неописуемое счастье на лице дочки заставляло меня радоваться так же, как и она.

— Я не сомневалась, что у тебя все получится. Ты же знаешь, мама и папа всегда гордятся тобой. Ты у нас самая-самая лучшая, — я крепко обняла Хейли, прижимая к себе. Девочка ответила на объятия и зарылась лицом в мои волосы. Чувствовала, как она дрожала от эмоций. Волна гордости захлестнула меня с головой. Я никогда в тебе не сомневалась. Ты дочка своих родителей и у тебя все получится, за что бы ты не взялась.

— Мама, — тихим и спокойным голосом проговорила Хейли, — как можно гордиться той, кого не существует в этом мире?

Я медленно отстранилась от объятий девочки, с недоумением заглядывая в её голубые глаза. Взгляд её был осуждающим и пробирающим до костей. Холодок прошелся по моей коже.

— О чем ты, милая? Что ты такое говоришь?

— Ты разве забыла, что ты ему обещала? Неужели ты так быстро сдалась?

Меня затрясло, а глаза дочки стали менять свой оттенок и стали бирюзовыми. Что, черт возьми, происходит?