Ideal жертвы

В ее голосе звучало нескрываемое презрение – ко мне, а пуще к жалким, окружающим меня мужчинам.

– Если бы... – вздохнула я.

Правды, конечно, не сказала. Хороша правда: человек, который был влюблен в меня, найден мертвым. А тот, кого люблю я, жестоко напился и спьяну предлагал мне уехать, сбежать от всех. Однако, когда я отказалась (признаться, только для того, чтобы поломаться, набить себе цену), настаивать не стал... Как об этом расскажешь? Да и в санатории первейшая заповедь: клиента ни в коем случае в свои дела не посвящать, а пуще – не пугать.

Но Ангелине только повод дай, чтоб от тренировки поотлынивать (и зачем, интересно, она выложила немалые деньги за путевку?).

Удобно устроилась на мате и приказывает:

– Да будто я не вижу! Давай, рассказывай про свой амур. Я в этом деле, сама понимаешь, эксперт. Из любой ситуации выход подскажу. Тебя, так и быть, проконсультирую совершенно бесплатно.

Почему, собственно, и нет? Ведь мои отношения с Константином абсолютно запутались. К тому же, куда приятнее просто поболтать, чем вымучивать с тяжелой головой все новые и новые упражнения.

Я выключила музыку и досадливо произнесла:

– Да какой там амур! Просто есть мужчина. Тоже в санатории работает и мне дико нравится. Едва взгляну на него, все внутри обмирает. А вот нравлюсь ли я ему – большой вопрос. Я его и с другими женщинами видела, и со мной он – то ласков, то холоден...

– Так, так! – Ангелинины глаза загорелись. Она явно находилась в своей стихии, и там ей нравилось больше, чем в спортзале. – Ты хотя бы ему понять-то давала, что его хочешь? Не замуж – а именно в койку? А то знаю я вас, принцесс: ходите с гордым видом. В голову не приходит, что у мужика третьего глаза нету, чтоб о ваших чувствах догадаться.

– Да давала я ему понять! Слава богу, не школьница. Даже однажды открытым текстом сказала, что хочу его. А он: нет, не сейчас.

– Может, ляпнула ему, что о печати в паспорте мечтаешь? – подозрительно поинтересовалась Ангелина.

– Да что ж я, дура совсем?

– Интере-есный тогда у тебя принц... – протянула сваха. И осторожно спросила: – А как у него... с половой конституцией?

– По-моему, все прекрасно, – вздохнула я. – Он меня тоже явно хотел. Но первого шага не сделал. А бросаться на него сама я не решилась... – Я смущенно вздохнула и выдвинула собственную версию: – Может, это потому, что я простой тренер, а он – здесь один из начальников?

Рассказывать, кем конкретно работает Костя, я не стала, да Ангелину это и не интересовало. Она покачала головой, авторитетно заметила:

– Нет. Разный социальный статус не проблема. Особенно, если подчиненную роль играет женщина, а он, как ты говоришь, начальник. Мужчинам даже нравится: что они по всем статьям главнее. И действительно: разве моего Емелю мой статус простого тренера смутил?

– Ну, тогда я просто не знаю... – развела руками я.

Ангелина деловито произнесла:

– А вот я знаю. Был недавно похожий случай в моей практике. Идеальная пара: она красива, он богат. Полная совместимость по всем параметрам – по возрасту, по психологическим портретам, по темпераментам и даже по гороскопу. А отношения не складываются. Раз встретились, другой, вместе на уик-энд в Париж слетали... В понедельник жених ко мне приходит и требует другую кандидатуру подобрать. Я за голову хватаюсь, говорю ему: «Да кандидатуру-то я подберу, у меня красавиц полная картотека. Но чем тебе эта не подошла?» Мужик опускает глаза и говорит: «Да понимаете, Ангелина Эмильевна. Что всем она хороша, это я не спорю. Но не добыча. Скучно, когда за женщину бороться не надо».

Щеки свахи раскраснелись, глаза сияли. Относилась бы с такой горячностью к тренировкам – давно бы уже тростиночкой была.

– Вот скажи, Лиля. Он, твой принц, за тебя борется? Цветы тебе дарил? На свиданиях ждал? К другим мужчинам ревновал?

А ведь ответы будут: нет, нет и нет. Про цветы мне и в голову не приходило. И свиданий мне Костя не назначал – я сама за ним, считай, бегала. Даже мимолетный флирт со Степаном, начавшийся на Костиных глазах, увял. А сегодня вообще через край: явился незваным, в семь утра, да еще и пьяный.

Ангелина с удовлетворением взглянула в мое растерянное лицо и подытожила:

– Ну, вот видишь! Поменяй тактику, и все получится! А то вы, девочки, начитаетесь женских журналов, и давай их советы в жизни применять. А советы-то глупые! Во всех журналах пишут: всегда внимательно слушай мужчину, пусть говорит, говорит и говорит. Желательно о себе. Кто спорит: сантехнику Васе поговорить о себе, может, и приятно. Но нас-то не сантехники интересуют, а мужчины небедные. Да любой состоявшийся мужик – начальник! – я тебя уверяю, уже на работе успел наговориться. И устал, что все, от секретарши до замов, ему в рот смотрят. Власть – она ведь тоже утомляет! Ты вообще в курсе, что среди мазохистов огромный процент крупных руководителей? Они у себя в офисах наорутся, накомандуются, а в свободное время мечтают другую роль поиграть. Чтоб ими командовали, чтоб на них покрикивали. А вы, девицы: сюсю, пусю, да, дорогой, как ты скажешь, дорогой... Думаете, вам за покорность бриллианты дарить будут? Да ничего подобного! Самые роскошные украшения всегда у стерв. У женщин, с которыми мужик будто на пороховой бочке.

...А ведь был в словах Ангелины резон! С другими-то мужчинами я действительно вела себя, как стерва. Чувствовала, что сильному полу женщины с перчинкой куда милее тихих квочек. Но Костина красота и недоступность мне просто глаза застили. Смотрю ему в рот, как последняя школьница, вздрагиваю от прикосновений. Ну, и пусть он мужчина моей мечты. Все равно нужно держать себя поувереннее.

– Спасибо вам, Ангелина, – поблагодарила я.

Она тяжело поднялась с мата (похудеть за наши несколько тренировок ей не удалось ни на грамм) и пренебрежительно произнесла:

– Хотя я бы на твоем месте свои силы на здешних козлов не распыляла. Говорю тебе: езжай в Москву! Нормального себе найдешь! С квартирой, с машиной...

Машина у Кости вроде бы была и квартира наверняка тоже. Но только как объяснить расчетливой, все меряющей на деньги Ангелине, что для меня это абсолютно неважно? Совсем не из-за его квартиры сердце замирает, и не из-за его высокого статуса. Просто взглянешь в эти глаза... ненароком коснешься плеча – и мысли кувырком.

Сразу после тренировки я позвонила маме, и она сказала, что у Максимушки уже почти тридцать девять.

– Вызывай «Скорую», – мгновенно приняла я решение.

– Да звонила уже, – вздохнула мама. – Сказали, что не приедут.

– Почему?

– Говорят, что они только к тяжелым. Нам велели к участковому педиатру обращаться, а вызов на дом только до одиннадцати...

– Тогда вези мальчика в поликлинику! – выкрикнула я.

– Сказали, если с температурой, не примут. Чтобы он других не заразил. Завтра врач сам придет.

– Но температура-то высоченная! Вдруг до завтра что случится?