Идеальная ложь

Я уже давно заметила, что Кайлу никто никогда ни в чем не отказывает.

— Так дело не в азартных играх как таковых, — Кайл снова поворачивается ко мне, — а в пагубном пристрастии.

— Да, — соглашаюсь я, — наверное. У тебя ведь оно было? Ну, я заметила, как ты относишься к наркотикам. — Кайл молчит. — Откуда это у тебя? — продолжаю я, — Обычно, если человек что-то категорически не приемлет, на то есть серьезная причина.

— Мне кажется, ты слишком много времени проводишь в обществе психиатра, — говорит Кайл, после чего тяжело вздыхает.

Я уже достаточно хорошо его изучила, чтобы понять — он готов пооткровенничать.

— В чем дело? — наседаю я. — У кого-то из твоих родственников проблемы с подобной дрянью?

— Моя милая мамочка обожает принимать транквилизаторов больше, чем ей прописывают врачи, но тут другое. В одно время проблемы с наркотой были у меня, — помявшись, признается он.

Я потрясена. Даже чуть не подавилась коктейлем. Кайл?! Правильный Кайл баловался наркотиками?

— На самом деле все было не так уж плохо. — быстро добавляет он. — Ты не думай, я не был каким-то там сторчавшимся нариком. Просто… ну, знаешь… на тусовках, на вечеринках… в тех кругах, где я вращаюсь, вся эта дребедень — вот она, перед носом. Бери — слова никто не скажет. Я видел, как люди из-за этой дури просирали мозги и… мне очень не нравилось то, что она со мной делала. Мне очень не нравится ощущение, когда сам себе не принадлежишь… себя не контролируешь… А у моего отца… у него пунктик… Он-то как раз обожает все контролировать.

Кайл рассказывает обо всем этом небрежно, мол, дело прошлое и сейчас уже не имеет никакого значения, но я при этом прекрасно вижу, что он притворяется. Я отставляю бокал в сторону и кладу ладонь на его руку.

— Когда «Лорин… Когда все это случилось с «Лорин, меня не было рядом… Я был не в себе… В тот вечер я нанюхался кокаина и… — его голос звучит странно. Кайл обрывает фразу и умолкает. — Я ее очень подвел, — наконец, говорит он.

Я продолжаю держать его за руку — что еще остается делать? Кому как не мне знать, насколько бесполезны слова в такие моменты.

— Так вот почему ты не винишь Дэнни, — в итоге говорю я. — Ты коришь за случившееся себя.

Кайл кивает. Потом он тянет руку к моему бокалу с алкоголем в его глазах немой вопрос: «Можно?». Берет его в руки, а потом решительно ставит обратно.

— Прости.

— Тебе не за что извиняться. — Он выглядит таким убитым и опустошенным, что мне хочется его обнять и поцеловать.

Но сейчас не время и не место.

Я просто кладу ему голову на плечо и не убираю ее до конца полета.

В конце концов Кайл успокаивается.

И когда это происходит, меня охватывает чувство вины.

Кайл из кожи вон лезет, чтобы помочь мне отвлечься от мыслей о надвигающейся годовщине смерти Дэнни, при этом даже не заикаясь о собственной утрате.

В мае была годовщина смерти Лорин, и Кайл об этом не обмолвился и словом.

Да и я тоже.

Я чувствую себя ужасной эгоисткой.

И даю себе обещание в ближайшие несколько дней оторваться по полной и быть признательной судьбе, что у меня есть Кайл.

* * *

У нас с Кайлом уговор. Один-единственный вечер после окончания деловой встречи все расходы ложатся на него. А в прочие дни мы платим поровну. Я не хочу, чтобы он во мне видел женщину, которую интересуют только его деньги.

Впрочем, должна признать, богачкой меня назвать нельзя. Раньше мы все расходы на жизнь делили с Дэнни, а весь последний год мне приходилось рассчитывать на одну свою зарплату. Нет, само собой, есть пенсионные накопления Дэнни, но их не так уж и много, а к его банковскому счёту, который так и не нашла полиция, я по-прежнему не прикасаюсь. При мысли, что детективы только и ждут, когда я сниму оттуда деньги, меня охватывает ужас. А если мне предъявят обвинение, что я использую средства, добытые преступным путем? Карла ко всему этому относится гораздо спокойнее. Она убеждена, что полиция не собирается копаться в делах Дэнни, а тот, другой, счет заморозили, потому что городские власти захотели наложить на него свою лапу.

Карле так и не удается меня убедить. Ни ноутбука, ни телефона Дэнни мне так и не вернули. О чем это говорит? Полиция все еще ведет следствие по его делу! Если у кого-то есть более правдоподобные объяснения, что же, я готова их выслушать.

Я беру с собой деньги на казино из расчета двести долларов на день и настаиваю, чтобы мы питались не в фешенебельных ресторанах, а обычных столовых и закусочных. Кайл отвечает, что все это ему только импонирует. Ну-ну.

На второй день мы идем по Лас-Вегас-Стрип [37] и мучаемся от похмелья, пытаясь облегчить страдания ледяной колой. Как мы и договаривались, сегодняшний вечер за счет Кайла, и потому я спрашиваю, что он запланировал.

37

Лас-Вегас-Стрип — длинный участок бульвара Лас-Вегас с элитными отелями-казино, разнообразными магазинами и площадками для мероприятий, на которых устраивают концерты, комедийные шоу и цирковые представления. Кроме того, на территории района находятся танцующие фонтаны.

— О-о-о… — тянет Кайл. — Я много об этом думал.

— Ты хочешь прокатить меня на вертолете. Если да, то я обоссусь от страха.

— Нет-нет-нет… Никаких вертолетов.

— Мне надеть платье покрасивее?

— Ты всегда сногсшибательно выглядишь — что бы ни надела.

— За комплимент — спасибо. Ну так надеть или нет?

— Давай ты оденешься, будто мы собираемся в ночной клуб.

— Ладно, поняла. Вот только представить не могу, куда ты меня поведешь. Или тебе удалось воскресить Элвиса Пресли, чтобы он дал концерт в мою честь?

— Тебя бы это осчастливило?

— Да я и так счастлива.

Это ложь во благо.

Я не чувствую себя счастливой, хоть и стараюсь изо всех сил.

Часики тикают, несмотря на всю пестроту красок и огней, праздность времяпровождения и осознание, что мне вроде бы не о чем беспокоиться, и меня охватывает все большая и большая нервозность.

Завтра исполняется ровно год с момента смерти Дэнни, и я, как могу, пытаюсь не изводить себя мыслями об этом.

Я рада, что нахожусь вне дома, и безмерно благодарна Кайлу, что он подкинул идею с этой поездкой. Но сейчас мне очень хочется просто надраться до свинячьего визга и провести ближайшие пару дней в пьяном угаре. Кайл для этого не самая подходящая компания. Наверное, надо был взять с собой Карлу с Бадом.

— Непохоже, что ты счастлива, — роняет Кайл, и я понимаю, что за год он тоже хорошо меня изучил. — Ты продолжаешь думать о нем и ничего не можешь с собой поделать. Но не беспокойся. У меня есть план, как помочь тебе отвлечься. Ты уж мне поверь.

Он целует меня в кончик носа и берет за руку.

В последнее время мы часто держимся за руки — словно двое подростков на затянувшемся до бесконечности первом свидании.

Мне нравится ощущать его пальцы, оплетающие мою ладонь. Они типично мужские, но нежные и гладкие. Кайл заботится о своих руках — они не такие, как у Дэнни, и хватка совсем другая, но мне все равно приятно.

С Кайлом я чувствую себя словно за каменной стеной. Нет, не то чтобы мне позарез нужен был мужчина, который бы меня опекал, но от осознания, что такой мужчина у меня есть, по телу растекается приятное тепло. Я чувствую, что Кайла все еще мучает чувство вины из-за того, что случилось с Дэнни. Да и с Лорин тоже — это я поняла после нашего разговора в самолете. Но дело не только в этом. Кайл меня холит и лелеет, и мне хочется отвечать ему тем же.

В глубине души я отдаю себе отчет, что в иных обстоятельствах мы бы под конец сегодняшнего вечера хорошенько потрахались на широченной постели в гостинице, а потом и поженились.