Идеальность

Только представьте — где-то лежит маленькая мертвая девочка, не похороненная, как положено. Не успокоенная… Поговаривают, на почве случившегося у Лериной мамы тоже развился психоз. Она звонила моему папе и жаловалась, что видит Настю (так звали дочь), которая приходила к её дому и смотрела в окно. Полугодовалый мертвый ребенок. Жуть. Я бы сбежала из этого дома сразу же…

В общем, мы с Лерой квиты. Как только она выйдет из своей реабилитационной клиники (или как там она называется), я встречусь с ней и помогу выбраться из ямы, в которую Лера угодила. Сестрам надо помогать.

Пусть даже двоюродным.

Глава 5

Пашка развалился на заднем сиденье такси и бегло редактировал видео, которое должно было появиться на ютуб-канале в полночь.

Время поджимало, такси стояло в пробке, курить было нельзя — все эти проблемы походили на липкие щупальца осьминога, присосавшиеся к сознанию. Мысли сделались вязкими, неприятными. От таких мыслей Пашка обычно избавлялся алкоголем, но сейчас даже выпить было нельзя.

А всё потому, что требовалась ясность сознания. В их чокнутой семье хотя бы один человек должен иногда нормально соображать.

Они с Лерой уже лет пятнадцать вытаскивали друг друга с того света. Две соломинки — из одного, мать его, веника. Лера со своими «приходами», и Пашка с навязчивой идеей самоубийства. Что-то в этом было на генном уровне, подсознательное и плохо контролируемое. Наверняка в прошлом у семьи Одинцовых имелись полоумные родственники, из крепостных крестьян или каких-нибудь бояр-самодуров. Теперь вот приходится расхлебывать.

Леру, правда, жизнь поколотила много больше. Лера по юности совершила глупость и вытащила на белый свет абсолютно все свои проблемы. Стала похожа на выпотрошенную рыбу, брошенную на лёд. На нее накинулись чайки — журналисты, хейтеры, богачи-родственники, диванные критики из интернета, доморощенные психоаналитики. Весь грёбаный мир. Разорвали в клочья.

А вот Пашка предпочитал помалкивать. Наверное, ему повезло. Когда в девяносто восьмом его обнаружили в подвале родительского дома — обнаженного, болтающегося в петле, не знающего еще, что для нормального самоубийства нужно ломать хребет, а не просто драматично поджимать ноги — то просто отправили в больницу, где продержали неделю, дали подзатыльник и вернули в семью.

Некому было фотографировать «дальнего родственника известного бизнесмена», некуда еще было выкладывать эти фотографии; информация расходилась в разы медленней, чем сейчас. Кажется, появилась одна статья в каком-то «жёлтом» журнале, но дальше дело не пошло. Люди еще не подсели на три наркотика современности: видосики, паблики, мемы.

У парня был срыв, писалось в статье, он потерял отца. С кем не бывает?

Действительно. В статье забыли упомянуть, что Пашка не только потерял отца, но сначала как раз нашел его — в яме с грязью. Отец лежал лицом вниз, его голова погрузилась в мутную жижу до ушей. На проплешину на затылке падали капли дождя. Из грязи торчала рука с растопыренными в стороны пальцами. Плавал ботинок, весь в коричневых пятнах. Пашка двигал лучом фонарика по яме, выхватывая детали — корни, торчащие из земли, куски глины, пучки травы, клочок папиной куртки, оставшийся висеть на колючем кусте. Дождь хлестал Пашку по лицу. Где-то в темноте бродили люди, тоже ищущие отца, еще не знающие, что вот он, в яме, нашелся.

А Пашка не хотел им говорить. Потому что пока папу не нашли — он ведь еще может быть жив, верно? Как кот Шрёдингера.

Так может быть оставить папу в его коробке с грязью навсегда?

Пашка хотел отойти от ямы. Он сделал шаг назад, но потом ноги подкосились, сознание улетучилось. Пашку стошнило — и это было последнее, что он помнил в ту ночь. В себя Пашка пришел уже дома.

…Автомобиль дернуло, водитель выругался, буркнул через плечо:

– Извини, брат, задержимся немного. Какие-то козлы не разъехались на перекрестке.

– Ничего страшного, - ответил Пашка, склонившись над планшетом. Попытался сосредоточиться.

Материал об алкоголике-миллионере из Подмосковья ему прислали глубокой ночью из редакции канала. Требовалось склеить несколько коротких кусочков в один, нарезать перебивок и отправить на озвучку Вадику Шубину.

Крупный ютуб-канал (миллион семьсот тысяч подписчиков) занимался «разоблачениями» и «открывал глаза на правду», хотя на самом деле ничем не отличался от желтой прессы конца девяностых. Редакция находила грязное белье богатых и знаменитых — высшего эшелона светской жизни — и снимала об этом видосики, пользующиеся стабильной популярностью. Никто не любит успешных. А если умело расставить хэштеги #борьбаскоррупцией #патриотизм #зачистоту, то просмотры лились рекой. Главное, не трогать тех, кто обладал реальной властью в этой стране.

Канал зарабатывал неплохие деньги, к Пашке прилетали заказы, он мог позволить себе не искать дополнительную работу и даже немного откладывать на собственные похороны.

В том, что похороны случатся скоро, Пашка не сомневался.

На первом видео немолодой лысоватый мужчина договаривался с проституткой. Судя по расположению камеры, рядом с проституткой кто-то стоял. Наверняка сутенер. Владельцы канала не жалели времени и денег, чтобы снять достоверный материал. У них были свои специалисты, умеющие вовремя расставить камеры там, где нужно или оказаться в правильном месте в правильное время.

На втором видео скрытая камера была установлена в номере, где тот же самый мужчина (алкоголик-миллионер из Подмосковья, на минуточку) занимался с проституткой сексом. Ролик длился десять минут. Левую половину экрана занимала бутылка «Джэка Дэниэлса». От экрана планшета чуть ли не пахло мужским потом, дымом и алкоголем.

Третье видео состояло из нарезок — общий обзор загородных деревянных коттеджей, пустая баня, бассейн, стандартный номер с двуспальной кроватью и безвкусной картиной на стене (Купание зеленого коня?).

В папке было еще пять коротких роликов (миллионер пьет, миллионер ругается с ментами, миллионер пересчитывает взятку). Если отключить фантазию, то смонтировать новый выпуск можно было минут за пятнадцать. Но Пашка всегда подходил к работе творчески. За это ему хорошо платили. Он выстраивал сюжет, от завязки до финала, с перипетиями и сюжетными поворотами, если хватало материала. В лучших традициях старых НТВшных передач. Народ не перестал любить программу «Максимум». Народ просто переместился на просторы интернета.

Всё утро Пашка продумывал сюжетную линию про миллионера-взяточника, и взялся за работу только после обеда. История выходила трагическая. Миллионер не зря сделался алкоголиком, у него была личная драма, которая медленно, но верно разрушала жизнь. Пашка вообще во всем видел только разрушение. Нельзя быть счастливым просто так. Счастье создается на руинах бед. Даже на химическом уровне: при малейшей опасности организм вбрасывает в кровь адреналин, заставляет сердце биться чаще, желудок сводит, легкие расширяются, а потом, когда опасность уходит, вырабатывается серотонин, тот самый пресловутый гормон счастья. Вуаля. Счастьем компенсируется пережитый стресс. Казалось бы, всё хорошо, но возникает резонный вопрос — если для того, чтобы испытать счастье, нужно обязательно сначала быть несчастливым, не превращается ли жизнь в замкнутый круг, где одно следует за другим? Несчастье — счастье — несчастье — счастье — несчастье. И как вырваться из этого круга, где следом за счастьем теперь обязательно нужно несчастье?..