Идеальность

— Вы знаете, что она сделала с Пашей?

Василий Ильич едва заметно вздрогнул.

— И он тоже во всём этом участвует?

— То есть, не знаете. Ваша дочь определённо сошла с ума. Она его убила, я почти уверена. Или держит где-то.

— Опять убила? С твоих слов Ната убивает всех направо и налево. Рэмбо какой-то.

Лера рассмеялась. Ей отчего-то стало смешно смотреть на вспотевшего Василия Ильича, который, кажется, ничего не понимал. Бедный, бедный папа у любимой дочери.

— Я попросила Пашку зайти к Нате, пообщаться. Он обещал помочь с нашим, ну, недопониманием. Он приехал — и пропал! — сквозь смех произнесла Лера. — Она вам не рассказала? О, она ещё много чего вам, видимо, не рассказывает. Вы уверены, что ради Наты нужно ввязываться во всё это? Какие у вас ещё причины её прикрывать, кроме того, что она ваша дочь?

— Разве этого мало?

— Должна быть справедливость. Или вас в армии не учили? Долг, благородство, все дела. У вас дочка сошла с ума, да не так, как я. Я была, если помните, наркоманкой и идиоткой. Не опасная. А Ната? Вы же только что меня вытащили из рук каких-то порно извращенцев. Хотя бы на пару секунд задумайтесь.

Он задумался. Или сделал вид, что задумался. Лера в зеркальце заднего вида поймала взглядом взгляд амбала, сидящего за рулём. Непроницаемый такой взгляд. Этот точно догонит, в случае чего.

— Я всю жизнь посвятил семье, — сказал Василий Ильич.

— Давайте без этой вот демагогии. Драма, любовь к дочери, все дела. Конкретику, Василий Ильич, жгите.

Она всё ещё нервно посмеивалась, не могла остановиться.

— Нам надо договориться, — упрямо произнёс он. — Что ты хочешь, Лерка? Вернуть Пашку? Что бы я вас не трогал? Что ещё?

— Я не хочу никуда уезжать. Это мой город, я тут родилась и выросла. Моя квартира, моё прошлое.

— Хорошо. — Василий Ильич протянул ладонь.

— Так легко? А как же Пашка?

— Для начала сойдёмся на том, что я попробую развязать этот узелок. Пообщаюсь с твоим молодым человеком. Сообразим на двоих. Нам всем выгодно, чтобы эта история закончилась. Мне плевать, что ты думаешь о Нате и плевать на то, что она вытворяет, лишь бы всё это не выходило за рамки нашего семейного круга, ясно?

— Яснее некуда.

— Надеюсь, ты понимаешь, что со мной не надо спорить.

Смешок застрял где-то в горле. Лера пожала руку, чувствуя холодные капли пота на коже. В салоне становилось душно.

— Вань, поехали по второму адресу, — сказал Василий Ильич.

Автомобиль заурчал и плавно тронулся с места.

— Что ещё за второй адрес?

— Поедешь к Лизе, — сказал Василий Ильич, рассматривая что-то в телефоне. — Посидишь там, пока я не приеду. Никуда не высовывайся и ничего не придумывай лишнего. Справишься?

— А где Ната? Она знает, что вы меня вытащили?

— Ещё бы не знала. Сидит у себя дома, как я велел, и ждёт моего звонка. Ведёте себя, как дети. Вы же сёстры, вам нужно держаться вместе. Хотя, я, наверное, уже слишком старый, чтобы верить в это.

— Мне нужны лекарства, — добавила Лера. — Мои таблетки…

— Твой друг знает, где их взять?

— Да, у него дома лежат.

— Ну и отлично. Попрошу передать. А теперь слушай. Как только все материалы Наты окажутся у меня, вы все вольны делать всё, что захотите. Никто вас больше трогать не будет. Но при одном условии, Лерка. Ни тебя, ни Пашку я больше никогда не хочу видеть у себя дома.

— Разумно.

— Мы прекращаем общение. Ни приближаться, ни звонить, ни писать, никаким образом не пересекаться. С вашей мамой я договорюсь. Всё понятно?

— Понятнее некуда.

— Это и есть первая стадия договора.

— А какая вторая?

— Если что-то просочится в прессу — будет вторая.

Василий Ильич вернулся к телефону. Оставшуюся часть дороги ехали в тишине.

Лера смотрела в окно. В голове наступила какая-то подозрительная ясность. Мысли выстроились чётко, в правильно порядке и им больше никто не мешал — ни в прошлом, ни в настоящем.

Лера поняла, как закроет эту главу свой жизни. Она объяснит Вадику, что не может без него, что им надо попробовать наладить отношения заново. Она ведь изменилась, действительно изменилась за эти годы. Правда, придётся доказывать. Вадик не видел её «нормальной». Ему удивительным образом не повезло оказываться в её жизни в те моменты, когда всё катится под откос. Ну, ничего, докажем. Не в первый, знаете ли, раз.

Доехали минут за пятнадцать. Автомобиль вкатил в знакомый двор, некоторое время протискивался между других автомобилей, ища место для парковки. Встали недалеко от подъезда.

Амбалы остались в машине. Василий Ильич взял Леру под локоть и повёл перед собой. Хватка у него оказалась крепкой, просто так вырваться не получиться, даже если бы хотелось.

— Лиза нас ждёт?

Василий Ильич кивнул. Поднялись на третий этаж. Лера подумала, что не была у сестры много лет, с тех времен, когда Лиза ещё была замужем.

До замужества, кстати, Лиза была очень открытой. Постоянно звала в гости, устраивала вечеринки, совместные просмотры кино или передач. Потом случился кризис, и всё закончилось. Удивительно, как быстро разбежались дороги трёх сестёр.

Хотя, Ната и Лиза общаются до сих пор. Скорее, это Лера сделалась изгоем. Поправка: всегда им была.

Лиза открыла почти сразу.

— Милая моя! — запричитала она, сжав Леру в объятиях. — Скорее, заходите! Господи, я так рада! Так рада!

Непонятно было, что Василий Ильич ей рассказал и о чём Лиза вообще знает.

— Лерочка, милая! Всё хорошо! Главное — ни о чём не беспокойся, ты в надёжных руках!

Затащив Леру в коридор, Лиза отстранилась и внимательно её осмотрела.

— Жить будешь. Какие уроды, а? Пап, ты же разобрался? Скажи, что разобрался.

— Они больше никого не тронут. — Сухо сказал Василий Ильич. — Лиз, напои гостью чаем, накорми. Я поеду, доделаю дела с этими… товарищами. Потом заберу Леру на какое-то время, хорошо? Лера, лекарства привезут в ближайшее время.

В кармане у Василия Ильича завибрировал телефон. Её, Лерин, телефон. Василий Ильич растерянно улыбнулся, стряхнул со лба пот и вышел из квартиры.

Когда дверь за ним закрылась, Лиза снова обняла Леру и пробормотала ей на ухо: