Идеальный герой

«Тайцзи или Тай Цзи? Будет сложно привыкнуть», — поймал себя на мысли Ян.

Их с сестрой имена были простыми и состояли из одного иероглифа. Ян подошел к столу, взял кисть, которую сестра небрежно бросила рядом с тушечницей, и быстро начертил оба слова. Даже иероглиф можно разделить, если знать из каких ключей тот состоит. У Яна и Инь первый ключ был одинаковым: «холм», а второй — различался: у Яна — «свет», у Инь — «тень». Если переводить буквально: “светлая сторона горы” и “темная сторона горы”.

— Может, возьмём фамилию Фу? — так звучал ключ «холм».

— Я не хочу носить с тобой одну фамилию, — ответила сестра, — подумают ещё, что мы родственники. Тем более, у меня появилась идея получше! Гуань Инь!

— Ты возьмешь иероглиф из своего оружия? — уточнил Ян. Всё же, произношение одно, а написание может быть разным.

— Мне нравится как звучит, а как пишется — всё равно!

Тогда Ян вспомнил о фамилии учителя: Цзянь. Произносится совсем как название прямого меча. Ему стало интересно как записывается эта фамилия.

— Учитель, — Ян поклонился ему, — могу я взять вашу фамилию? Вы ведь мне как отец.

— Хм, — он призадумался, потом ответил: — фамилия распространённая, так что, как пожелаешь.

— Только она станет моим именем: Ян Цзянь. Звучит куда лучше! Только покажите как она пишется, — не удержавшись, спросил он.

— Конечно, — неровным почерком старик вывел единственный иероглиф, означающий «твердый» или «жесткий». Ничего общего с мечом, но Яну всё равно понравилось.

— Спасибо, учитель! — Ян снова поклонился ему.

— Мне полагается дать вам последние напутствия перед уходом, — учитель повернулся к Яну, — припадки во время боя — верный способ умереть и утащить с собой друзей. Придумай, как решить эту проблему и — побыстрее. — Он перевел взгляд на Инь и обратился к ней. — Тебе повезло, что битва состоялась ночью. Везение скоро закончится. Или вылечи свой недуг, или — живи во Тьме, там хоть пыльцы нет.

Старик замолчал. Казалось, он хотел сказать что-то ещё, но остановил себя в последний момент.

— А я? Учитель, мне совет дадите? — указал на себя пальцем Тайцзи.

— Помоги этим двоим выжить, — дедуля Цао подошел к стене, снял с подставки бамбуковый шест и протянул его Тайцзи.

— Он пригодится вам в пути, учитель, — парень поднял руки.

— Не волнуйся, Мо поймал лошадь, которая бегала тут по округе, запряжём её в повозку и поедим с ветерком до Цветочной столицы. Моргнуть не успеешь, как мы уже будем там, — видимо, он говорил про коня Шан Цюфэнь.

— У нас же нет повозки, — сказал Тайцзи, так и не опустив руки.

— Купим в соседнем посёлке, — отмахнулся старик и сунул ученику посох, тому ничего оставалось, кроме как принять его.

На этом беседа закончилась. Парни надели халаты: Ян — зеленый, Тайцзи — оранжевый. Всё остальное осталось прежним. А вот Инь сменила белый церемониальный халат на черный дорожный, мужского покроя. Ещё она взяла с собой в дорогу оба наряда: кофту с юбкой и тот самый белый халат. В дорогу бабуля собрала им много еды, упаковала её в сумы и наказала есть минимум дважды в день во время путешествия. Когда Ян уже собирался выходить из сквозного дома, она сунула ему в руку записку. На вопросительный взгляд старушка только мотнула головой.

Ян убрал листок бумаги в складки халата, чтобы не заметил учитель. Видимо, от него бабуля Чухуань и хотела спрятать записку. Когда старик встретил учеников во дворе, рядом уже стоял дядюшка Мо, держал под уздцы коня. Ян старался избегать взгляда дедули Цао, иначе не смог бы скрыть волнения. По лбу уже пробежала капелька пота. Как же он не любит темнить.

— Хорошего адепта выделяет сила воли и его принципы, — завел учитель прощальную речь. — Не сомневайтесь, стремитесь к большему, мечтайте, поставьте себе цель, от которой другие откажутся и назовут безумной! Только так вы сможете стать лучшими!

— Спасибо за наставления, учитель! — крикнули трое учеников. Они соединили кулаки с ладонями и поклонились старцу.

— Вы решили куда отправитесь? — спросил он, когда они подняли головы.

Наступил полдень или, как его ещё называли, расцвет. Магнолия распустила все лепестки и на неё нельзя было посмотреть без прищура. Лучи скрывали лицо старика. Ян вспомнил как его подруга детства так же стояла спиной к яркоцвету. В сердце защемило.

Ребята совсем забыли обсудить место назначения. Они практически не выспались, а новый день уже взял их в оборот. Когда же дело дошло до прощания, оказалось, что никакого плана у них и не было. Ян рассмеялся, его смех подхватил Тайцзи, сестра же недовольно зыркала на них исподлобья. Когда учитель вопросительно поднял бровь, Ян ответил ему:

— Куда глаза глядят.

Старик тоже рассмеялся. Помахал им рукой и отправился в сторону Магнолии. Бабуля Чухуань плакала, целовала Яна и остальных в щеки, долго не отпускала из объятий. Дядюшка Мо одарил каждого крепким рукопожатием и хлопком по спине, от чего Инь чуть не сложилась пополам. Тай Цзи рыдал как маленький, у Яна тоже навернулась слезинка и ком подступил к горлу. У Инь глаза были на мокром месте, да и сопли ручьём, только непонятно из-за пыльцы — или она действительно расчувствовалась.

Когда старшие ушли, Ян достал свернутый пополам лист бумаги. Инь и Тайцзи заметили, сунули носы в записку, написанную легким почерком бабули Чухуань. Она писала:

«Что бы вам ни сказал старый дурак — не преследуйте Хун Фаня. Этот человек опасен. Его силы хватило, чтобы одолеть одного из Семи Драконов. После того как ваша мать не пережила роды, отец обвинил во всём его и вызвал на поединок. В тот день Шан Гэмин погиб. Это была дуэль чести, поэтому мы не вмешались. Простите, что держали вас в неведении. У нас были на то веские причины. Не злитесь на Цао — он любит вас. Я отправляюсь с ним в последний путь, его здоровье подорвано сражением с оборотнем, не знаю, сколько он ещё проживёт. Если Путь когда-нибудь приведёт вас в Магнолию — навестите могилу учителя».

— У меня появилось много вопросов к Хун Фаню, — сказал Ян, когда дочитал текст записки.

— Убийца отца обучал меня счету, музыке и письму? — присвистнула Инь, оторвавшись от письма. — А другой учитель лгал всю жизнь! После этого вы ещё спрашиваете, почему я такая скрытная? Вот мои образцы для подражания! Ну, ничего-ничего, в следующий раз он по достоинству оценит мой почерк: когда я буду вырезать на нём иероглиф за иероглифом во фразе “кровная месть”!

— А казался таким милым человеком, — пожал плечами Тайцзи. — Вы меня извините — понимаю, тут про ваши родителей, но последние строки заставили меня занервничать!